Зеркало Грохашша, или Отраженные - Игорь Пронин

– Кстати, вот деньги! – Александра выпростала из-под одеяла, которое она натянула до самого подбородка, руку. Ладонь сначала была пуста, но по пути к Белке на ней образовалась увесистая пачка банкнот. – Это за твой визит к компьютерщику. Когда он обещал справиться?

– Вообще не обещал. Обещал постараться, – честно признался Белка, забрал деньги и положил в ладонь хозы схемы. – Это лучше уничтожить. А денег ты мне платишь больше, чем ему…

– Так нужно. О схемах я позабочусь сама, не волнуйся.

Благодарить Александру за деньги Белке даже в голову не пришло. Что для хозы деньги?.. Меньше, чем пыль. Ничто материальное не имеет для хозы ценности. А что тогда для них, бездушных, имеет цену? Только они сами.

– Сейчас я отправлю тебя в поезд, он подбирается к Границам Власти Москвы. На нем и въедешь в Питер. Отыщешь Верейскую улицу, а там должен появиться после полуночи вот этот хоз. – На ладони все еще протянутой руки Александры взамен исчезнувших схем появилась фотография Ник-Ника в полный рост.

– Хоза не узнать, если он не захочет.

– Вот. – Теперь вместо фотографии на ладони хозы оказались темные очки – почти такие же, как те, что красовались на остром носу Белки. – В этих очках ты его узнаешь. Если почувствуешь неладное – просто сложи их, очки исчезнут.

– Артефакт! – понимающе кивнул Белка, спрятал собственные очки в карман и нацепил подарок.

И Александра, и Максимович не пытались скрыть свой истинный облик, поэтому никаких изменений в комнате Белка не обнаружил.

– Ник-Ник – так зовут хоза – заберет на Верейской, дом два, сверток. На нулевом плане, учти! Сверток примерно вот такого размера, – Александра показала руками. – Это, чтобы ты мозги не напрягал, тоже артефакт, и куда серьезнее. Его Ник-Ник по договоренности со мной должен доставить в Москву. На нулевке, не перепутай, бродник! Как он это будет делать – попытайся проследить. Я верю, что ты сможешь! Старайся все подмечать и на глаза не попадаться… Сам понимаешь: Ник-Ник тебя просто убьет. А он не дурак.

– Понимаю, – кивнул Белка. Громилу в черном плаще он конечно узнал, но благоразумно умолчал об этом. Не стоит лезть в дела хозов. – Только мы еще должны договориться о плате, Александра.

– Плата… – хоза свернулась под одеялом в клубочек, зажмурилась. – «Глобус» не обещаю, слишком заметное заведение. Выбери себе какой-нибудь кабачок в Мытищах, и я сделаю так, что три дня ты будешь там королем. Тебя будут облизывать, обслуживать…

– Нет, спасибо, – отмел предложение Белка. – У меня другое предложение.

– Ты опять начинаешь мне хамить?

– Нет, я договариваюсь о плате. Я хочу, чтобы ты от меня отстала.

«И от Максимовича!» – очень хотелось добавить Белке, но вот это уже было бы хамством.

– Отстала?.. – протянула Александра. – Тебе не нравится со мной работать? Я плохо плачу?

– Я хотел бы, чтобы меня не выдергивали по первому желанию из всех планов, чтобы дать очередную работу, – пояснил Чуй. – Мне становится скучно. Когда мне скучно, я плохой работник.

– Хорошо… – хоза улыбнулась и прикрыла глаза. – Только потом не проси у меня помощи, зайчик-белочка! А теперь – в поезд!

Последним, что успел увидеть в комнате Белка, были озабоченные глаза Максимовича. Приятель что-то очень хотел ему сказать, но не мог при хозе. А потом бродник оказался в вагоне мчащегося в Петербург поезда. Окружающие не вздрогнули – магия есть магия. Если хоз не ленится и ему никто не мешает, то все в его власти.

– Мама, мы уже час едем! Я спать хочу! – девчушка лет пяти говорила не от себя, а от лица куклы, которая тыкалась в колено задремавшей женщины.

– Какой час? – мать бросила взгляд на запястье. – Только двадцать минут прошло! Еще столько же, и приедем на вокзал. Потом в трамвай – и домой.

Павел приехал на «Комсомольскую» за десять минут до отправления поезда. Бегом промчавшись по длинным переходам, он вынырнул на поверхность, купил-таки, как собирался днем, какую-то книжку в дорогу, и оказался у своего четвертого вагона как раз вовремя. Проводница, уже поднявшая руку со своей железнодорожной палочкой, ворча позволила ему протиснуться внутрь, и поезд тронулся.

Заглянув в купе, Павел бросил на полагавшуюся ему верхнюю полку книжку и сообразил, что лучше бы было купить хотя бы зубную щетку. Что-то непонятное произошло днем, возле метро. Голова до сих пор немного побаливала, а при попытке что-нибудь припомнить начинали дрожать руки.

– Ты домой или в гости? – поинтересовался полный майор, копаясь в своей сумке.

– В гости.

– И я в гости! А вот они – тамошние, – майор представил попутчиков, пожилую пару. – Может, за Петербург?

Глядя, как майор вытягивает из сумки бутылку водки, мужчина-петербуржец задумчиво покашлял, но его супруга отреагировала быстрее.

– Нам завтра прямо с поезда по делам ехать! Так что вы как хотите, а нам надо ложиться. Вставай, Семен, я стелить буду.

– Я… – протянул Семен. – Я…

– По маленькой? – подмигнул майор. – Для крепкого сна!

– Я…

– Ничего ты не будешь! – жена сунула Семену в руки деньги. – Иди, за белье заплати, чтобы потом проводница не ломилась. И вы, товарищ военный, к нему не приставайте, у него печень больная.

– Ну что, студент? Остались мы вдвоем!

Павел, листавший книгу, чтобы хоть понять, что купил, не сразу понял, что эти слова обращены к нему.

– А мне нельзя, – он вспомнил угрюмую рожу Николая Николаевича. – Дела и вообще.

– Что такое «дела»? – обиделся майор. – Я, может, впервые в жизни в Петербург еду, может, и в последний раз! У меня в Забайкайлье никакого Петербурга нет!

– Ладно, ладно… – чего Павел не умел, так это обижать людей. – Я, кстати, тоже в Питере раньше не был. Я вообще только полгода, как в Москве.

– Ну вот!

– Только – мы же мешать будем. Вот, люди спать собираются…

– Собираются люди спать! – яростно стелила белье жена Семена. – Людям нужно отдохнуть, чтобы завтра с утра делами заниматься! А у некоторых и дел никаких нет, и вообще…

Майор за ее спиной достал из сумки набор дорожных рюмочек и молниеносно наполнил три. Семен, страдальчески сморщив лицо, взял свою, помотал, будто усталая лошадь, головой, и быстро опрокинул водку в рот.

– Это что?.. – спросила его супруга еще прежде, чем обернуться.

– Люда, ну надо же уважить попутчика? Первый раз в Петербург…

– Надо, надо! – майор уже снова налил и Семену, и себе. – Тебя, парень, как звать и откуда родом?

– Павел, с Урала.

– Паша с Уралмаша! Так разве у вас на Урале по полчаса нюхают, прежде чем выпить? Не замечал! Давай посуду, не тормози!