Я тебя вылечу (СИ) - Рам Янка "Янка-Ra"

- Никто ничего не докажет, ясно? - шипит агрессивно. - Никто не видел! Я буду все отрицать. Отпечатки? Пф! Перекладывала бумаги на столе, искала свои. И ты держи рот на замке! В конце концов, Хасанов тебе должен по гроб жизни. Попроси его! Он сольёт эту ситуацию.

- Пациент же чуть не умер...

- Но не умер же! Не надо нагнетать. Его по-любому бы в больнице откачали. И Борис Горыныч тут был и Хасанов.

- Пошла вон!!

Ксения вылетает.

Ольга Павловна массирует виски. Достает сигареты. Задумчиво хмурится.

- Глупая девочка... - вздох.

Да уж. Девочка двадцати семи лет отроду. Нет… Такую не задвинешь в угол. Вред от нее такой, что за пациентов страшно!

Сохраняю видео в архив, чтобы случайно не удалить.

Это было легко. Но впереди кое-что посложнее…

Глава 22 - Спасать свою дочь

- Руслан Таирович, - кивает Ирина на троих человек в синих строительных комбинезонах. - Бергман отправил... Вы же просили ремонт в нашей старой операционной.

- Отлично, проводи. И пусть Зотова уводит студентов на ЭЭГ. Завтра устрою им зачёт по диагностике эпилепсии.

Захожу в кабинет. Присаживаюсь напротив Ольги Павловны. Ее взгляд все время меняется, словно она не может выбрать позицию, с которой начать разговор.

- Давайте сразу же опустим все вариации с тем, что "это не она", "она ненамеренно" и так далее. Доказательства есть. Они однозначны. И один уже факт того, что я говорю не с ней, а с Вами сейчас, говорит о ее тотальной профнепригодности.

- Когда ты спасал свою дочь, Руслан, я тебя прикрывала. Хотя ты нарушил все протоколы и процедуры, пропихнул без очереди, использовал экспериментальные препараты на несовершеннолетней! Да всего и не перечислить!

- Да. Только есть огромная разница. Я спасал. А она - убивала.

- А речь не о ней. Речь обо мне. Я тоже хочу спасти своего ребенка! Она по глупости! Не желая причинить вред!

- Глупым не место в хирургии. Это зона повышенной ответственности. Ксения Ивановна - это... Как бы потактичней! Semper in excremento, sole profundum qui variat*. И произошедшее - это Ваша ответственность, Ольга Павловна. Ваша. Умер бы человек, как бы Вы в глаза смотрели его жене и детям? Так бы и сказали - по глупости?!

- Пусть так - моя. Но если на Ксюшу заведут дело, то я вскрою всю твою кухню здесь. Клянусь!

- Ксению уволят по статье. Дело заводить не будут. По крайней мере, я сделаю все возможное, чтобы не завели. Из чувства благодарности к Вам лично. Что прикрывали, когда я лечил дочь.

Горестно вздыхает, опуская взгляд.

- Оставь ей возможность сохранить профессию. Она осознала... Она переведется в другое отделение.

- Только через мой труп. Зачем ей эта профессия?! Призвание, может быть?

- Может быть!! - яростно.

- Окей! - поднимаю руки, сдаваясь. - Мой сокурсник работает в тюремном туберкулёзом госпитале. Им нужен хирург. Если она пойдет туда. По призванию... - многозначительно выделяю. - Я, так и быть, сочту это как раскаяние и искреннее желание сохранить профессию.

- Что?! Как твой язык повернулся такое предложить?! Свою туда отправь!

- Тогда, разговор окончен. Извините, - указываю на дверь.

- Нет, не окончен! - выходя, хлопает дверью.

Взъерошиваю волосы.

Ненавижу эту куриную черту в женщинах, тащить своё чадо к "светлому будущему", вопреки здравому смыслу.

И мне даже страшно представить какую профессию выберет моя балбеска. Только не медицину! Пусть лучше что-нибудь творческое и безответственное - благословляю! Слова кривого не скажу.

Набираю ее.

- Привет... - бурчит недовольно. - А обязательно, чтобы наша домработница теперь здесь проводила всё время? Собака заперта и скулит целый день!

- Ну, на Нелли Марковну мы с тобой решили оскорбиться. Влад Таирович сегодня на смене. Кто-то должен открывать сегодня двери твоему терапевту.

- А Тая?.. Она обещала!

- Завтра приедет Таисия.

Операция сегодня отменена. Я сижу над делопроизводством отделения, отменяя к херам все новшества для удобства работы персонала и возвращаю систему к старым совдеповским надёжным схемам.

Ксения стоит у моей двери.

- Можно?

- Нет. Я занят. Ирина Васильевна! - зову старшую сестру в открытую дверь.

Заходит.

- Короче, работаем с завтрашнего дня по старой схеме. Назначения передаются младшему персоналу лично, с устными комментариями. Каждый шаг отражается в ежедневном отчёте по пациенту, подклеивается в карту, вместе с анализами. Карты хранятся исключительно у тебя. К концу смены должны быть сданы. Ты контролируешь.

- Господи... Двойная нагрузка! Нам-то за что?

- Ну а что делать, Ир, если люди, такие бляди! - срывает меня на эмоции, и я повышаю голос.

Мелькающая за дверным проёмом Ксения мгновенно исчезает.

- Меня не беспокоить, - запираю дверь.

Продолжаю работать...

Выхожу уже после пересменка. Смотрю журнал...

Зотова моя сбежала. А Ольга Павловна на смену не явилась!

Пометка - "больничный".

Отлично...

Полыхая внутри от возмущения иду к лифту. Меня догоняет Васильева.

- Руслан Таирович! А как же я одна?

- Ты восемь лет ассистируешь, пора начинать автономную практику. Плановых у тебя нет. Если будет что-то экстренное - вызывай подмогу из другого отделения и дерзай. Если будет что-то уникальное или сложное - вызывай меня. Что ещё мы можем сделать?

Нажимаю кнопку лифта. Но уехать не успеваю. Меня ловит моя пациентка с болевым симптомом и неоперабельной опухолью. “Смертница”, как зовут ее за глаза медсестры.

- Руслан Таирович... - жалобно смотрит на меня. - Помогите...

Ловлю ее запястье, считаю пульс. Аритмичный, быстрый...

- Не помогает?

- На час... Может, два...

- Я сейчас скину, чтобы увеличили дозу перед сном.

- Спасибо Вам огромное!

Ей осталось всего ничего. Выписать - рука не поднимается. Ей жить меньше, чем с бумажками бегать придется, чтобы дозу обезболивающей наркоты получить.

Наконец-то, сбегаю.

Сегодня морозно...

Чувствую себя вымотанным. На автомате веду машину, встраиваясь в поток.

Домой не хочется...

От Нелли Марковны несколько гневных голосовых. Я их не слушал, но уверен, что гневных. Ей сегодня отказано в визите к нам. И в целом, в помощи с Лерой. Хотя это гигантские проблемы для меня - как-то эффективно организовать теперь Лерину учебу. Всех остальных она просто бойкотирует. Но не позволить ей встать в позу тоже не могу. Интуитивно чувствую какую-то психологическую границу. Будет надрыв. Ну нахер… И так проблем не счесть.

Хочется завалиться в какой-нибудь бар, расслабиться... Забыть обо всем на свете!

Да только вызвать могут в любой момент. Спасибо, Ольге Павловне.

Да и дальнейший сценарий "барной истории" нихрена не влечет. Зотову хочу.

Ну, не заваливаться же внаглую? Или - да?..

Поворачиваю в ее сторону. Паркуюсь.

Листаю на телефоне ее личное дело, отыскивая точный адрес. Квартира пятьдесят пятая…

Дожидаюсь, попутчика, который откроет дверь подъезда.

Ну что?..

С кем ты там обитаешь? Давидом?..

Давление подскакивает от злого ревнивого азарта. Ты сама меня поцеловала... Это такая отдача. Будем прояснять ситуацию.

Звонка на двери нет. Стучу...

Прислушиваясь к шуму из квартиры.

Мужской голос... Женский... Ничего не разобрать...

Закипаю!

Шаги... Звук ключа...

Бойся, Зотова. Сейчас выхватишь...

Открывает дверь.

- Аа... - растерянно хлопает ресницами.

- За душой приехал, - усмехаясь, настраиваюсь на возможный конфликт.

Я хочу уже скорей этот конфликт и развязку.

- Могу войти? Или прямо в подъезде забирать?

*– "Всё время в дерьме, только глубина меняется"

Глава 23 - Психоз

Смена заканчивается. Расписываюсь в журнале, что ухожу, поднимаю со стойки распечатанные списки.