Мёртвая зона - Стивен Кинг
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
О, Джонни, как же это несправедливо! – думала Сара, наблюдая за кружившими снежинками, которые покрывали белым саваном прошедшее лето и золотую осень. Это несправедливо! Тебя не должны удерживать насильно.
Каждые десять дней или две недели она получала письмо от Эрба Смита: у Веры были свои друзья по переписке, у него – свои. Он писал широким размашистым почерком, пользуясь по старинке авторучкой.
Мы оба живы и здоровы. Ждем новостей, как наверняка и ты. Да, я тоже покопался в книгах и понимаю, о чем ты тактично стараешься умалчивать в письмах, Сара. Перспективы вовсе не радужные. Но мы все равно не теряем надежды. Я не верю в Бога так, как Вера, но свои соображения на этот счет у меня все же есть: почему он не позволил Джонни умереть сразу, если решил не оставлять его в живых? Может, для этого есть особая причина? Не знаю, но мы продолжаем надеяться.
Потом пришло еще одно письмо.
В этом году мне приходится заниматься рождественскими подарками самому, потому что Вера считает это греховным обычаем. Именно это я и имею в виду, когда говорю, что с ней становится все труднее. Она всегда считала Рождество святым днем, а не праздником, а если бы увидела, что я написал это слово с маленькой буквы, то, наверное, застрелила бы меня как конокрада во времена освоения Запада. Вера всегда говорила, что Рождество – это праздник рождения Иисуса, а не Санта-Клауса, но раньше это никогда не мешало ей покупать подарки. Она даже любила это. А теперь постоянно твердит, какой это грех. Люди, с которыми Вера постоянно переписывается, внушают ей самые странные мысли. Господи, как же мне хочется, чтобы она снова стала нормальной. А в остальном с нами все в порядке.
Эрб.На Рождество Сара получила открытку, над которой даже всплакнула:
Желаем тебе всего самого наилучшего, и если захочешь навестить двух «старых чудаков» на праздник, то гостевая спальня в твоем полном распоряжении. У нас с Верой все в порядке. Надеюсь, Новый год принесет нам всем радость, даже уверен в этом.
Эрб и Вера.Сара не поехала в Паунал на Рождество. Отчасти потому, что погружение Веры в свой собственный мир неуклонно продолжалось, о чем свидетельствовали письма Эрба. Отчасти же потому, что уже не чувствовала такой тесной связи с родителями Джонни. Неподвижная фигура на больничной кровати в Бангоре некогда очень сблизила их, а теперь Сара смотрела на Джонни будто с неправильной стороны телескопа – он стал крошечным и очень далеким. Поэтому она и не поехала.
Наверное, Эрб тоже почувствовал это, и его письма стали приходить все реже и реже. В одном из них он почти открыто написал, что Саре уже пора подумать о себе: при такой красоте желающих пригласить ее на свидание наверняка найдется немало.
Но она никуда и ни с кем не ходила. Не хотела. Джин Седекки – тот самый учитель математики, что приставал к Саре на свидании тысячу лет назад, – постоянно приглашал ее встретиться, причем первое приглашение последовало неприлично быстро после катастрофы с Джонни. Джин оказался очень настырным, и Сара уже начала подумывать, что его настойчивость рано или поздно увенчается успехом. Этого следовало ожидать.
Иногда приглашали ее и другие мужчины. Один из них, студент-юрист Уолтер Хазлетт, понравился ей. Они познакомились на вечеринке, устроенной Энн Страффорд в канун Нового года. Сара предполагала пробыть там недолго, но задержалась и почти весь вечер проговорила с Хазлеттом. Хотя отказать ему в свидании было крайне трудно, она все-таки отказала, отлично понимая, чем именно он ее привлек: Уолт Хазлетт, высокий мужчина с копной каштановых волос и ироничной улыбкой, сильно походил на Джонни. Но заводить отношения с мужчиной только потому, что он напоминал о другом, было неправильно.
В начале февраля Сару пригласил на свидание механик, который чинил ее машину в городском автосервисе «Шеврон». Она уже было согласилась, но потом все же отказала. В Арни Тремонте, высоком, смуглом, статном и улыбчивом, было что-то хищное. Он напоминал Саре Джеймса Бролина, игравшего одну из главных ролей в сериале «Доктор Маркус Уэлби». А еще больше – Дэна.
Лучше подождать. И посмотреть, что будет дальше.
Но дальше ничего не изменилось.
3
Летом 1971 года минуло шестнадцать лет с тех пор, как Грег Стилсон, торговавший Библиями, забил ногами до смерти пса на захолустной ферме в Айове. Теперь он сидел в офисе своей недавно зарегистрированной фирмы по страхованию и сделкам с недвижимостью в Риджуэе, штат Нью-Хэмпшир. Грег стал солиднее, но внешне мало изменился за эти годы. Вокруг глаз появилась сеточка морщин, волосы стали чуть длиннее, правда, он по-прежнему стригся довольно коротко, чтобы прическа выглядела консервативной. Грег был крупным мужчиной, и вращающееся кресло жалобно попискивало под ним.
Он курил сигарету и с любопытством натуралиста, столкнувшегося с неизвестным науке существом, разглядывал мужчину, который удобно развалился перед ним в кресле напротив.
– Увидели что-то забавное? – осведомился Санни Эллиман, очень высокий человек – шести футов пяти дюймов. Его старая, перепачканная джинсовая куртка с отрезанными рукавами и пуговицами была надета на голое тело. На груди его висел черный нацистский железный крест. Пряжку ремня под свисающим животом украшал череп, вырезанный из слоновой кости. Из-под потертых джинсов выглядывали тупые носки тяжелых армейских ботинок. Спутанные грязные волосы спускались до плеч, блестя от пота и машинного масла. Из мочки одного уха торчала сережка в виде свастики – тоже черной и в сверкающем хромом обрамлении. На толстом пальце он раскачивал мотоциклетный шлем. На спине куртки был изображен ухмыляющийся дьявол, высунувший язык, а сверху шла надпись: «Чертова дюжина» – и под ней: «Санни Эллиман, президент».
– Нет, – ответил Грег Стилсон. – Я не вижу ничего забавного, но зато наблюдаю человека, подозрительно смахивающего на ходячего кретина.
Эллиман напрягся, но тут же расслабился и рассмеялся. Несмотря на грязь, сильный запах пота и нацистскую атрибутику, в его темно-зеленых глазах светился интеллект и даже чувство юмора.
– Называй кем хочешь, – сказал он. – Меня этим не проймешь. Сейчас на твоей улице праздник.
– Так ты понимаешь это?
– Конечно! Я оставил своих ребят в Хэмптоне и приехал один. Сам виноват. – Он улыбнулся. – Но если мы когда-нибудь поменяемся местами, надеюсь, твои почки выдержат знакомство с армейскими ботинками.
– Я не спешил бы с выводами. – Грег оценивающе оглядел Эллимана. Оба были крупными, и тот весил фунтов на сорок больше, но в основном за счет жира. – Я сделал бы тебя, Санни.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});