Враг с планеты Земля (СИ) - Тимофеев Владимир

Первые двадцать патронов я отстрелял сам, с сошек, по ближней левой мишени, чтобы проверить, насколько отличаются копии от настоящих 7,62×54. Отличий не обнаружил. Кучность нормальная, отказов не было, все пули легли точно в цель.

— Теперь ты, — кивнул я приятелю и уступил ему место за пулемётом.

Настрелялись мы, прямо скажу, всласть. Семь полных лент, как с куста. Конечно, не непрерывно, а с остановками: для разбора «полётов», новой набивки лент, изучения материальной части, замены мишеней, упражнений по переносу огня по фронту и глубине…

Гас остался доволен. И, ясное дело, не преминул поинтересоваться:

— Сколько ты собираешься их наделать?

Я его разочаровал:

— Нисколько.

— Как так нисколько?!

— А вот так. Пусть будет в единственном экземпляре. Только у нас и ни у кого больше.

— Ага… Чтобы утечек не было, — догадался напарник.

— Именно. Использовать мы его будем только для обороны поместья… Ну и, как исключение, для разовых акций на своей территории.

И это я ещё не сказал ему, что мог захватить с Земли вовсе не «Печенег», а, например, более массовый и подходящий для стрелкового боя АК или какую-нибудь магазинную винтовку, которые кроют наши «карамультуки», как бык овцу, по всем ТТХ, включая удобство использования.

Вопрос: почему я это не сделал? Почему притащил именно пулемёт?

Да потому что незачем нам затевать в Княжестве оружейный прогресс. Себя обезопасили, и хорошо. А остальные пусть лапу сосут и на чужой каравай пасти не раззевают…

Глава 10

В поместье мы возвратились к вечеру, и, если верить Сапхату, Анцилла уже должна была освободиться.

Я, впрочем, навестить её не спешил. Сперва надо было вернуть в челнок цинки и пулемёт, затем обсудить с Гасом стратегию и перспективы его применения, потом пришло время ужинать… На ужине, кстати, экселенса так и не появилась. На вопрос «Почему?» появившийся в летней кухне Сапхат сообщил, что гостья сказала, что ещё занята, и попросила, если возможно, принести что-нибудь прямо к ней в кабинет.

Услышав это, я мысленно усмехнулся, забрал у служанки уже собранную корзинку со снедью «для леди Анциллы» и во всеуслышание заявил, что сам отнесу это всё куда следует.

Если окружающие и удивились подобному выверту, то внешне на них это не отразилось. Ну, хочет барин навестить свою, типа, родственницу, пусть навещает, наше дело сторона…

В комнату к Ан я вошёл без стука.

«Хозяин я, в конце концов, в своём замке или не хозяин?»

«Хозяин, естественно. Кто бы спорил?» — засмеялась, услышав эту невольную мысль, Мела.

«Ну, вот и не спорь, — осадил я её. — И, будь любезна, не вмешивайся. Со своими женщинами я как-нибудь сам разберусь».

«Не больно-то и хотелось», — фыркнула в ответ подселенка.

После парижских событий она уже более-менее оклемалась, но пока ещё старалась быть осторожной. Поэтому, если общалась со мной, то лишь на такие вот относительно нейтральные темы.

Сидящая за столом экселенса встретила меня удивлённым взглядом:

— Дир?! А разве ты не уехал?

Я поставил корзинку на заваленный бумагами стол и уселся напротив.

— Куда я был должен уехать?

Ан внезапно смутилась:

— Ну… я думала, ты уехал с Паорэ.

Неспешно оглядев кабинет, я поднялся, подошёл к стеклянному шкафу и вынул оттуда наполненный на четверть кувшин. Затем наклонился и выудил с нижней полки пустую бутылку из-под вина. Совсем небольшую, примерно на треть от стандартной, зато с этикеткой. Всё это, присовокупив к найденному стакан, я отнёс к столу и поставил перед Анциллой.

— Это была твоя идея?

— Что… ты имеешь в виду?

Женщина опустила глаза, но мне было совершенно понятно, что она всё понимает.

— Вот это, — кивнул я на этикетку. — Ты, кстати, в курсе, что «Кардонийское Чёрное» строго запрещено к употреблению здесь на Флоре? Его производят под личным контролем Князя и только для экспорта на другие планеты. Откуда оно у тебя?

— Я в курсе про запрещение, — тихо проговорила Анцилла. — Пао сказала, что обнаружила это вино в винном погребе. Оно там хранилось давно, ещё со времён, когда был жив старый барон.

— Неубедительно, — хмыкнул я, глядя в упор на Ан. — Ну, да и ладно. Это сейчас не главное. Нашли и нашли. Меня сейчас больше интересует, чья это всё же была идея — разбавлять его соком и подсовывать мне на обед и на ужин?

— Вы его вместе пили, — попробовала оправдать себя герцогиня.

— Ага. Значит, это всё-таки ты предложила, так?

Анцилла вздохнула:

— Ладно. Если ты так настаиваешь, то да, это было моё предложение. И Пао со мной согласилась, хотя и не сразу.

— Но… зачем? Зачем вам всё это понадобилось?

— Боюсь, что ты не поймёшь, — подняла глаза экселенса.

— А ты попытайся.

— Ну… хорошо. Попытаюсь. Но тогда и ты попытайся представить себя на месте обычного жителя твоего баронства.

— Представил, — кивнул я.

— Отлично. А теперь посмотри на своего барона со стороны. Шесть месяцев он был неизвестно где, а потом прибыл в баронство с какой-то женщиной. То ли родственницей, то ли любовницей… Последнее даже более вероятно. Особенно, если учесть, как он ведёт себя с ней, что делает ради неё, как делит своё внимание между ней и миледи — матерью его законной наследницы и хозяйкой поместья.

— Ну, в общем, да. Есть такое, — почесал я в затылке. — Но это лишь подозрения. А подозрения, как известно, к делу не пришьёшь.

— Подозрения рождают сомнения, — изрекла Ан. — А от сомнений, как водится, недалеко до измены. Я знаю, что твои подданные любят свою баронессу. Я это вижу. Опыта, как ты понимаешь, у меня в этом много. Жизнь в правящем доме Империи учит понимать настроения подданных буквально с рождения. А после барьера моя эмпатия возросла на порядок. Так что я действительно знаю, что говорю.

— Ладно. Предположим, ты меня убедила. Местные жители любят свою баронессу, и что?

— А то, что глядя на нас, они перестают доверять своему барону. Я знаю, ты на это внимания не обращаешь, а если и обращаешь, то думаешь, что это всё пустяки. Но ведь это не так, Дир, — заглянула мне в глаза экселенса. — Ты занимаешься то войной, то нашим лечением, то пропадаешь в реакторной, готовишься спасать всю Вселенную… Но люди вокруг об этом не думают. Они думают только о том, что видят. А видят они лишь то, что снаружи. Видят и начинают думать, что ты охладел к миледи и, возможно, даже желаешь заменить её на другую… Скажешь, что это глупость? Конечно. Но только, боюсь, твои люди этого не поймут, и когда ты захочешь от них верной службы и преданности, то именно в этот момент они тебя подведут. Не по злу подведут, а по равнодушию и халатности. Просто из-за того, что не захотят рвать жилы для вот такого хозяина. Я много раз видела это в Империи, но здесь, извини, не хочу.

Женщина замолчала, а я смотрел на неё и пытался представить, какая она была в детстве? Будет похожа на неё наша ещё не родившаяся дочка или не будет?

То, что Ан говорила, казалось разумным. Настолько разумным, что временами у меня даже холодок по спине пробегал. Как же, блин, их там всех учат, в этих аристократических семьях? Любой нормальный ребёнок от подобного воспитания просто свихнётся… Нет. Дочку я так воспитывать не позволю. Сын — ладно, он уже император, воспитателей там хватает, традиций море, и мне в этот процесс вмешиваться не дадут. Но дочь — фигушки. Лично буду следить, чтобы она человеком выросла, а не только правительницей…

В чём экселенса оказалась права, так это в том, что поставленную перед собой задачу она так или иначе решила. Если бы я лишь играл роль влюблённого в баронессу, нужного результата мы бы наверняка не добились. И если бы знал про «допинг», лучше от этого никому бы не стало. Не было бы тогда в отношениях с Пао той искренности и той непосредственности, которые заводят всех остальных, и от которых такие флюиды расходятся, что ни у кого вокруг и мысли не возникает, что что-то нечисто. А так, всего пара дней «под дозой», и у обитателей замка не остаётся и тени сомнений в своих сюзеренах. И когда через месяц-другой все в баронстве поймут, что миледи опять понесла, то тут и вообще все разговоры сведутся к привычному «А барин-то наш молодец! И барыня у него всем на зависть!»