Unknown - Оксана Капустинська

Он сжал мою руку.

– Все в порядке. Меня не волнует, где ты работаешь. Какая разница, где ты работаешь? Ты для меня Эмма Бэнкрофт и больше ничего. Ты могла бы продавать жареного цыпленка, и я бы все равно приходил поесть в твоем ресторане каждые выходные, – дразнился он.

Я хихикнула и закатила глаза на его маленькую шутку про курицу.

– Снова жареная курица?

Он рассмеялся и поднял руку к губам, мягко целуя костяшки моих пальцев. Мы погрузились в молчание. Я не знала, что сказать, но если быть честной, то это не было неловким молчанием, так что я была благодарна за это.

Когда мы подъехали в пределы моей квартиры, я повернулась на сиденье и улыбнулась ему.

– Спасибо за воодушевление. Сегодня вечером я очень хорошо провела время. Спасибо, что пришел увидеть меня, – сказал я, мои глаза пустились вниз к его сочным губам. Я молча вели спор о том, смогла ли я просто попросить его трахнуть меня в машине. Прошло четыре недели, и я нуждался в нем больше, чем когда-либо, в случае, если он больше не придет в клуб. Мне нужен один последний раз с ним, перед тем, как его руководство заставит держаться от меня подальше для его же блага. Он улыбнулся.

– Я провожу тебя, – он открыл дверь и направился в мою сторону, прежде чем у меня даже появился шанс запротестовать.

Когда он открыл мне дверь, я вылезла из его машины, и впервые взглянула на нее. Она была серебристой, маленькой, и очень дорого выглядящей: изящная, стильная и красивая. Этот автомобиль полностью отображал Карсона. Я ахнула и покачала головой.

– Нельзя оставить эту вещь здесь! Ух, для мотоцикла было рискованно, но эта... – я замолчала, нервно смеясь. Я ничего не знал об автомобилях, но, блин, если бы мне придется выбрать одну, она наверняка будет выглядеть примерно так.

– Что это? – спросила я, кивая на нее.

Он улыбнулся и любовно провел рукой по капоту.

– Астон Мартин Ванкиш, – ответил небрежно он, как будто я должна знать, что это значит.

– О, да, конечно, – ответила я, делая вид, что знаю, о чем он говорит.

Он засмеялся и взял меня за руку, сплетая наши пальцы.

– Давай, вылезай на холод, прежде чем слишком протрезвеешь и не пригласишь меня на чашечку кофе, – предложил он, немного подтягивая меня в сторону подъезда моей квартиры.

Я повела его наверх и бросила взгляд на часы пока мы потихоньку шли. Был час после полуночи. К счастью, Рори был в постели; он должен был идти завтра в школу. Карсон облокотился о стойку рядом со мной, пока я варила кофе, который, как и раньше, мы пили в гостиной. Он снова потянул меня на колени, повернувшись в кресле, чтобы посмотреть на меня, когда слегка проследил кончиками пальцев над моей голенью, что сделало мое дыхание поверхностным.

– Я действительно сожалею о фотографах. Я не знаю, как они узнали так много о тебе, – сказал он, глядя немного в замешательстве.

Я подула на верхнюю часть моего кофе прежде, чем сделать глоток.

– Этот парень был прошлой ночью в клубе. Он видел, как ты дал мне ожерелье. Он задавал всевозможные вопросы о тебе, но я не знала кем он был, так что не думала ни о чем. Я не поняла, что он репортер, – призналась я, поморщившись, когда поставила свою кружку на столик. Теперь, когда я думала об этом, хотя я понятия не имела, как это я упустила; он задавал так много вопросов о Карсоне. Но я предполагаю, что не ожидала репортеров, так что я бы естественно не делала столь поспешных выводов.

– Он был в клубе? Ничего себе, ладно. Ты не знаешь, кто это был? – спросил он, тоже потягивая свой кофе. В ответ я покачала головой. Карсон печально улыбнулся. – Это Роджер Харрис. Он самый успешный репортер «The Peoples’ Post».

Я нахмурилась. «The Peoples’ Post» была одной из самых популярных газет в Англии. Они процветали на знаменитостях, поливая грязью, преследуя их, и выкладывая наружу все их прегрешения.

– Ох, – пробормотала я.

Карсон улыбнулся и крепко сжал руку вокруг задней части моего колена, его большой палец потирал внутреннюю часть моей ноги.

– Как я сказал, не беспокойся об этом. У этого парня эрекция на меня. Он всегда получает фотографии, следит за мной, пытаясь поймать меня на том, чего мне не следует делать, – он пренебрежительно пожал плечами.

– Ты не думаешь, что они напечатают, что я стриптизерша, не так ли? Я не хочу, чтобы Рори думал, что я этим занимаюсь. Я не хочу, чтобы его друзья задирали его или еще что-то, – съежилась я от такой мысли.

Карсон пожал плечами, виновато глядя на меня.

– Прости, Эмма. Я думаю, я немного опустился на землю, а ты оказалась сейчас в дерьме?

Я улыбнулась и, ближе подвинувшись к нему на сиденье, мягко прижала свои губы к его, за секунду до того как отстранилась.

– Все в порядке. Это моя работа, а не твоя. Не похоже, что они напечатают неправду, – честно сказала я.

Он легонько погладил меня по щеке.

– Они могут даже ничего и не печатать. У них может быть, и не получились какие-нибудь хорошие фотографии; мы не дали им ничего для печати. Посмотрим, хорошо? Если будет совсем плохо, я поговорю со своим пресс-агентом и посмотрю, если мы сможем их успокоить, ладно? – предложил он, ободряюще улыбаясь. – Так, ты получила какой-нибудь подарочек на день рождения? – спросил он, явно желая сменить тему.

Я улыбнулась.

– Я получила красивое ожерелье от некого эксцентричного миллионера, которого я знаю, – пошутила я. – Рори и Люси купила мне это платье, – продолжила я, указывая на него.

Его взгляд упал на мое платье.

– Оно действительно хорошенькое; оно тебе подходит, – задумчиво пробормотал он, потирая материал юбки между большим и указательным пальцами. – А что насчет твоих родителей?

Я нахмурилась.

– Э... я не разговариваю с родителями. Мы сильно поругались.

– Действительно? Правда, я думаю, что теперь все приобретает смысл, что ты живешь сама по себе, еще и присматриваешь за своим младшим братом, – он нахмурился и кивнул. – Ты задумывалась, примириться с ними в один прекрасный день?

Я недоверчиво засмеялась и покачала головой.

– Нет. Они не одобряют меня и мой образ жизни. Я ушла, когда мне было шестнадцать, и они сожгли мосты прямо после того, как я по ним прошлась, – ответила я, пытаясь выглядеть беззаботно насчет этой ситуации.

Печальная улыбка украсила его губы.

– Я чувствую к ним жалость.

К ним? Почему он должен жалеть их? Разве он не должен быть на моей стороне и меня жалеть?

– Почему? – спрашиваю я, в замешательстве раздумывая над его ответом.

– Они потеряли кого-то невероятного в своей жизни. Я чувствую жалость ко всем, кто не знает тебя.

Срань Господня, это лучшая фраза, которую я слышала в своей жизни!

– Блин, Карсон, это было чертовски очаровательно, – заворожено произнесла я.

Он рассмеялся, и его рука чуть выше прошлась по моей ноге.

– Я просто пытаюсь затащить тебя в кровать, Эмма, – пошутил он, используя его слова с прошлой ночи.

Я засмеялась.

– Ну, это, безусловно, работает, малыш, – прошептала я, притягивая его рот к своему и с жадностью целую. Он улыбнулся напротив моих губ, руки, направились еще выше, слегка задевая мои соски. Я ахнула, когда почувствовала, как его пальцы прикоснулись к моей плоти; я совсем забыла, что не надела нижнее белье после того, как он разорвал его в мужском туалете.

Он засмеялся и переместил свою руку, поглаживая носом мою щеку, его губы прижались к уху. – Как насчет того, чтобы сейчас подарить тебе оргазм на день рождения? – соблазнительно прошептал он.

Я всхлипнула от желания и, закусив губу, закивала. Я легла, потянув его на себя. Его вес вжал меня в мягкость дивана, когда его твердое тело прижалось к моему. Он глубоко поцеловал меня. Я застонала в его рот, расстегивая рубашку и снимая ее с плеч, блуждая своими пальцами по его коже.

– Мы должны пойти в спальню, что если зайдет твой брат? Я не хочу больше никаких прерываний, – хрипло проворчал он. Он был уже на ногах, поднимая меня, пока не поняла, что он сказал. Я не могла пойти с ним в спальню, там была Саша! Я открыла и закрыла рот, не зная ни одного оправдания, почему я не могла произнести ни слова. – Ты не хочешь?

Я сглотнула.

– Давай останемся здесь. Моя спальня рядом с Рори, и я не хочу, чтобы он что-то слышал, – солгала я, молясь, что он пойдет на это.

Он улыбнулся и пожал плечами, отступая назад ко мне снова, оборачивая вокруг свои руки и направляя меня обратно вниз на диван, а его рот находит мой. Мы бросились в самый вихрь страсти, что когда-либо мы видели. Это ощущалось по-другому, потому что мы не были в клубе, и в это время мы были совсем другие. Я молилась, чтобы он чувствовал то же самое. Поцелуи становились таким горячим и страстными, что я почти теряла в нем себя. Сколько прошло часов, минут, секунд я не имела понятия, потому что все мое внимание было на нем.