Механика небесной и земной любви - Айрис Мердок

– Да проснись ты, черт тебя подери, ну?!

Эмили трясла его за плечо. Блейз открыл глаза и чуть не ослеп от невыносимо яркого света. Эмили развернула лампу, чтобы свет бил ему прямо в лицо. Блейз зажмурился, потом снова приоткрыл глаза и взглянул на часы. Три часа ночи.

– Опять! Я ведь просил тебя этого не делать. Свихнуться же можно, когда тебя так будят посреди ночи.

– А лежать, думать всю ночь черт знает о чем, по-твоему, лучше? Да еще слушать, как ты храпишь.

– Выключи свет.

– Я хочу тебе кое-что сказать.

– Знаю, вы с Люкой собрались в Австралию. Ну так отправляйтесь.

– Какая, к черту, Австралия! Где мы возьмем денег на дорогу?

– Ты, я вижу, купила шубу. Хотя я просил тебя не покупать пока ничего из одежды, подождать до распродажи…

– Смотрите, как он все замечает, прямо пинкертон! Чтобы ты знал, шуба эта искусственная, и я ее не покупала. Мне ее подарила Пинн. Я дала ей один фунт.

– Подарок за один фунт – это уже покупка. Слушай, выключи свет и давай спать.

– Спать, спать, больше тебе ничего не надо! Раньше до утра не спали – и ничего, а теперь тебя в десять уже тянет баиньки.

– Так пить меньше надо! Сами же доводим себя до коматозного состояния.

– Меньше пить? Мне это нравится. А кто меня приучил? Еще неизвестно, долго ли мы друг друга выдержим без этого пойла.

– Ну давай, выкладывай, что ты хотела сказать.

– Давно надо было сказать, но я боялась как последняя дура.

– Ну?

– Раньше я тебя не боялась. А теперь, как видишь, всего боюсь, даже тебя.

– Ну?

– Я ушла с работы.

– О господи! Это еще почему?

– Так мне захотелось. Порядочные мужчины содержат своих жен, вот и ты меня содержи. Все, наработалась, устала. Старенькая стала!

– Но ты же знаешь, что я не потяну! Мы же с тобой условились…

– Тише, Люку разбудишь.

– Люка, скорее всего, уже проснулся… А это что за звук? Черт, кто-то возится с дверью в прихожей!..

– Думаешь, миссис Флегма собралась тебя порешить? Успокойся, это просто Пинн вернулась.

– Пинн?!

– Да, и это как раз вторая вещь, про которую я тебе хотела сказать. Я сдала одну комнату. Теперь Пинн живет с нами.

– Ты что, пустила Пинн к себе на квартиру?

– Вот именно.

– Как ты могла – не спросив меня?

– А почему это тебя волнует? По-моему, ты не так уж часто к нам наведываешься. Я здесь живу, это мой дом…

– Мой тоже. Я за него плачу, черт возьми.

– Да? И поэтому считаешь его своим? Кстати, я вспомнила: есть еще третья вещь – тебе тоже не понравится. С октября повышают плату за квартиру, почти в два раза.

– А ты как будто рада! Но послушай, что это за дурость насчет Пинн? Она там, случайно, не подслушивает под дверью?

– Успокойся, она уже в своей комнате. И вообще, Пинн моя подруга. Знаешь, как она мне помогает!

– Не знаю и знать не хочу. Завтра же скажешь ей, чтобы выметалась. Пока она не уйдет, ноги моей тут больше не будет, так что выбирай! Ты что, хочешь, чтобы я тут был с тобой, а она бы бродила, где ей вздумается, подслушивала, подсматривала?

– Господи, да теперь-то какая уже разница?

– Ты это нарочно сделала, чтобы меня позлить. И нарочно ушла с работы.

– Может, и так. В конце концов, пора что-то менять.

– Скажи своей подружке, чтобы завтра же убиралась ко всем чертям, не то я сам ей скажу.

– Она мне, между прочим, деньги платит. Хотя как хочешь, дело твое. Только тебе придется удвоить мне содержание. Да что я говорю, удвоить – утроить!

– Ты же знаешь, я не могу.

– Откуда мне знать, ты мне своих банковских счетов не предъявлял.

– Господи, Эм, поставь же себя на мое место.

– Чего ради? Мне вон зубы надо лечить, и то тебе денег жалко.

– Мне не жалко, у меня их просто нет. Тем более сейчас. Харриет тоже приходится экономить…

– Я тебе уже говорила, не хочу даже слышать это имя. Экономит она! Представляю, как-то она, бедненькая, перебивается без золотого сервиза и без третьего автомобиля.

– У нас всего один автомобиль…

– Знать ничего не желаю ни про вас, ни про ваш автомобиль!

– Ну хорошо, с зубами, наверное, надо что-то делать, но не все же сразу…

– Господи, какой жмот! Скажи, ты хочешь, чтобы я выглядела по-человечески, или не хочешь?

– Мне все равно, как ты выглядишь. Мы с тобой так близки, что это не имеет никакого значения.

– По-твоему, кроме тебя, на меня никто и смотреть не должен? Или ты боишься, как бы кто-нибудь на меня глаз не положил?

– Эмили, прекрати.

– Между прочим, зубы не только для красоты. Ими еще, знаешь ли, жуют! Пережевывают пищу.

– Я уже говорил: если тебе действительно что-то нужно…

– Кстати, насчет того, что мне нужно: скоро ли я куда-нибудь поеду? Или в этом году каникулы мне опять не светят? Когда я наконец увижу Париж?

– Слушай, заткнись, а?

– И пора сменить обивку на мебели.

– Смотри лучше за своими котами, пока они не изодрали весь дом в клочья.

– У них, может, разрушение – единственная радость в жизни. И мне тоже скоро ничего другого не останется.

– Давай составим список…

– Видала я твои вонючие списки. Дойдешь до середины и норовишь поскорее слинять – от расстройства чувств. Я тебя предупреждаю, героический период у меня кончился. Это раньше я старалась, затягивала пояс так, что дальше некуда. Еще и радовалась как последняя дура – как же, пострадать ради великой любви! Все, баста. Больше такого не будет.

– Чего ты от меня хочешь? Знаешь ведь, как мы с тобой запутались.

– Так пора уже выпутываться, ты не находишь? А на всех остальных мне плевать, пусть катятся к чертям собачьим. Спрашиваешь, чего я хочу? Хочу наконец чувствовать себя спокойно и уверенно. Ты платишь за квартиру – замечательно. А что будет, если завтра ты угодишь под автобус? Нарочно держишь меня на поводке, чтобы я сидела смирно и пикнуть не смела.

– Это неправда. Ты прекрасно знаешь, я был бы рад…

– …чтобы я убралась в какую-нибудь Австралию и там сгинула? Сейчас, разбежалась.

– Я совсем не то хотел…

– Даже думать боюсь о будущем, ты понимаешь? А мне нужна уверенность в завтрашнем дне. Надоело жить подачками.

– Какими подачками, о чем ты говоришь? Я выплачиваю тебе постоянное содержание…

– Угрохала на тебя всю свою жизнь! О боже, мне тридцать один год, а я трепещу от страха перед бедностью и старостью. Вот до чего ты меня довел.

– Ты прекрасно знаешь, что твое финансовое положение совсем не…

– Ага, сидеть в дерьме по уши и не высовываться – замечательное положение! Я хочу дом. Да, хочу, чтобы ты купил мне дом.

– Но ты же знаешь, сколько сейчас стоит недвижимость.

– Продай что-нибудь. Продай ту свою буржуйскую недвижимость, пускай твоя матрона поживет для разнообразия в квартирке.

– Прошу тебя, Эм, перестань, пожалуйста! Нельзя же так, каждую неделю одно и то же, слово в слово…

– Таких слов я тебе раньше не говорила. Не забудь: во-первых, я ушла с работы, и, во-вторых, я уже сыта по горло…

– Ну прошу тебя. Когда ты начинаешь так говорить, мы оба тут же заводимся – будто машины, а не люди.

– Ну и что? Мы и раньше заводились и заводили друг друга – и нам, двум машинам, было хорошо!

– Ложись спать, а?

– Может, лучше в гроб? А что, я бы рада. А для тебя-то какое облегчение, представляю!..

– Что ты несешь, прекрати.

– Спать он меня укладывает! Дудки, мы теперь с тобой оба не уснем.

– Послушай, малыш, мне завтра на работу.

– Ой, не смеши меня! Сидеть трепаться с дамочками про их сексуальные проблемы – это ты называешь работой? Где бы мне найти такую работу!

– Ради бога, умолкни.

– Ага, уснуть хочешь, чтобы я опять осталась наедине со своими мыслями? Нет уж, не выйдет.

– У меня тоже мысли…

– Зачем вообще спать, когда и тут и там один кошмар и ад?

– Мы вместе с тобой в этом аду, будем же милосердны друг к другу.

– Я девять лет была к тебе милосердна. За то и получила по зубам.

– Что могу, я делаю для тебя.

– Смотрите, какой великодушный! Делает он, что может! Ничего, скоро мы посмотрим, что ты «можешь» и что «должен». Чтобы заставить жлоба заплатить по счету, на него надо как следует надавить. Вот ты мне скоро и заплатишь. По-моему, самое время.

– Могу предъявить тебе свою банковскую книжку…

– А я вообще не про деньги. Я про все, что ты мне должен, про плоть и кровь. Боже, во что я с тобой превратилась! Даже не верится, что это я. Такая стала скромница, смиренница – что ж тут удивляться, что ты меня разлюбил. Ничего, немножко насилия – и я, может, еще вернусь к реальности.

– Ну хватит, хватит, малыш. Ты все это уже говорила.

– Вот-вот, давай, смотри на часы. Скоро начнешь ныть, что тебе пора. Никуда тебе не пора. Захочешь, можешь тут торчать хоть весь день. Просто ты не хочешь.

– Думаешь, мне лучше, чем тебе? Думаешь, мне нравится такая ситуация?..

– Поменяй ее на другую.

Конец ознакомительного фрагмента.