Некомандный игрок (СИ) - Чиркунов Игорь
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хольды поворчали еще немного, типа а с чего мы-то должны страдать, но нахмуренный взгляд пожилого ветерана быстро потушил угли недовольства.
На берегу, подальше от корабля, развели костерок, для чего пришлось вырубить начисто весь кустарник, до которого смогли дотянуться: выхода наверх, к лесу так и не нашли. С другой стороны, это же и хорошо, как пояснил Кнуд — значит оттуда не нападут, не надо ставить дополнительный пост.
— А кто может напасть?
Кто спрашивал, я так и не разобрал.
— Да кто угодно! — отрезал старый кормчий, — Ты теперь походник, должен ждать нападения, даже когда дома с женой спишь! Понял?
— Да вот еще! — заявил долговязый Торстейн. — Так и свихнуться недолго.
Его высказывание поддержали смехом.
— Походник может быть или плюющим на осторожность, или старым. — рыкнул Фритьеф. Выдержал паузу, обводя всю компанию суровым взглядом. — Я и Кнуд, как видите, походники старые. А те, кто смеялся над осторожностью, давно уже рыб кормят.
— Так ты что, боишься смерти? — в голосе Ролло лично мне почудилась насмешка.
— Кто там такой умный? — «сержант» Фритьеф нащупал глазами «умника», смерил взглядом. — Чтоб ты знал: глупо бояться того, что неизбежно, все мы умрем, кто-то раньше, кто-то позже. Но и торопить не стоит. Пока ты здесь, ты еще можешь что-то сделать в этой жизни. А когда окажемся там… — Фритьеф поднял глаза к небу. — Или там… — опустил к земле. — Останется лишь ждать последней битвы. С тем запасом, что положишь в копилку… Кстати, — он ухмыльнулся, — вот я и нашел первого караульщика!
Ужин вышел немудрящим. Воду пришлось брать из своих запасов, на берегу источника не нашлось. В кипящую воду кинули муки, кажется ячменной, да такого грубого помола, что изредка попадались чуть ли не целиковые зерна. Настрогали вяленного мяса. А под конец, когда варево уже сняли с огня, туда же отправился и здоровенный шмат сливочного масла.
Чтоб всем не толпиться у одного котла, часть отлили в три котелка поменьше. С одним из них подсуетился шустрый Си́ндри.
— Асгейр, Бьярни, давайте сюда, — махнул он нам рукой, с уже зажатой в ней деревянной ложкой.
— Парни, примете в команду? — подошел к нам Торстейн.
— Подваливай, — пододвинулся Си́ндри, оглянулся, — эй, Фре́ир, что ходишь как неприкаянный? Присоединяйся!
Остальные гребцы тоже разбились на пятерки. К большому котлу присоседился Фритьеф:
— Ну-ка, молодежь, посторонитесь!
И тоже заработал ложкой. С «индивидуальными» тарелками оказались лишь Сигмунд и Кнуд.
Хоть Бьярни и ворчал, что у себя дома он таким поросят кормит, сметелили все. Сказывался целый день проведенный «на свежем воздухе, за физическими упражнениями». Запили прихваченным с собой пивом.
— Эх, разбавленное! — проворчал кормчий.
— Смотри, старый, не наклюкайся! — подмигнул ему Ойвинд.
— Ты меня еще поучи! — насупился Кнуд. — Ну-ка плесните еще добавки, а то каша явно пересоленная оказалась.
На ночь выставили караулы. В первом, ожидаемо оказался Ролло. В напарники он получил Рерика.
Спали на корабле, прямо на палубе, завернувшись в плащи. Я вытащил из рундука запасной суконный плащ, свернул из него что-то навроде подушки, да еще с удовольствием стащил высокие кожаные сапоги, прозванные «морскими». Ух… ногам прям полегчало. Провощенные да промасленные, они, конечно, хорошо защищали от морской воды, но прели в них ноги просто жутко!
Утром никто не будил, проснулся сам от голосов и хождения народа туда-сюда. Ну что сказать? Поскольку это была не первая моя ночь на досках, с подстилкой из одной только шкуры, проснулся вполне свежий и отдохнувший.
На берегу уже кипятилась вода, ходили хмурые парни. Фритьеф отчитывал Ролло. Оказывается, ночью он вставал проверять караульных, и поймал парня спящим.
— Так! — поднялся после завтрака ветеран. — Ну-ка послушали меня все! — интонация не сулила ничего хорошего. — Ролло, за то, что заснул ночью на карауле, лишается десятой части доли.
— Фритьеф, но… — вскинулся тот.
— Заткнись! — оборвал его ветеран, — Чтоб до всех дошло: это мягкое наказанье. Будь мы в водах людей… Ролло бы утром казнили. Усекли?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Над пляжем повисла гнетущая тишина. Слышно было лишь как волны бьются о борт драккара, да где-то в небесах кричат птицы.
— А его напарник, Рерик… Его лишаю двадцатой части доли!
— А меня то за что?! — взвился Рерик, — Я-то не спал!
— Ты допустил, чтоб уснул Ролло!
— Но…
— Без «но»! А чтоб не спорил, лишаешься еще двадцатой части. — Фритьеф поднял взгляд, оглядел притихших дренгов, — И чтоб все уяснили, в походе я дважды не повторяю.
— А любит наш кормчий пиво, — негромко проговорил Бьярни, пристраиваясь рядом.
— Да уж, — обронил Си́ндри, бросая осторожные взгляды на хмурого старикана, — с утра еле добудились. Сейчас голова у него наверно трещит, знатно.
Мы опять в открытом море, парус гонит наш корабль дальше на юг. Вновь череда взлетов-падений с волны на волну, периодически залетают брызги, всё так же свистит ветер в снастях, всё так же скрипит и «дышит» корпус.
— Слышишь, Кнуд, а сегодня нам что-нибудь расскажешь? — выкрикнул со своего места один из близнецов.
— Я тебе что, скальд нанятый, развлекать рассказами? — кормчий ожег его взглядом. — Отцов своих надо было спрашивать, да братьев, прежде чем в море проситься.
Но спустя час или два старик похоже немного «отошел».
— Ну и что сидите, в носах ковыряете? Гляжу вам не интересно, где что в нашем мире находится?
К этому времени мы с Си́ндри уже по пятому разу успели обсудить способы засолки рыбы, и теперь вполуха слушали Бьярни, просвещавшего нас о том, в какое время года лучше стричь овец.
— И то дело, — я стряхнул дрёму, и отправился на корму, ближе к старому мореходу.
К вечеру, как выяснилось из беседы с Кнудом, мы миновали фюльк Ро́гланд, последний на западном берегу. Впереди нас ждал фюльк Я́рланд — этот уже считался южным, потому что лежал на одном из двух южных полуостровов нашего немаленького орочьего острова.
Вообще, сам остров мне теперь рисовался длинной-длинной грушей, типа «Конференс», вытянутой с севера на юг, с двумя нижними… «полужопиями». Хм… уж очень напрашивалась ассоциация моей новой «родины» с частью тела на букву «ж».
Меж двумя… полуостровами, Ярландом и Ско́ландом, лежал огромный залив, прозванный Китовым. Правда, говорят китов там последний раз видели много-много лет назад.
Южные земли, включавшие помимо поименованных, еще фюльки Ве́стфольд и Ра́нланд располагались вдоль его длинной береговой линии, сильно вдававшейся в глубь острова.
Ско́ланд к тому же, был главной промежуточной точкой маршрута, ибо он сильнее Ярланда выдавался на юг, и уже от его берегов мы отправимся зарабатывать славу, добычу, а кто-то, возможно — посмертное поминовение.
Корабль заложил очередной поворот, судя по изменившемуся положению паруса — градусов под тридцать, но берег ближе не становился.
Поинтересовался у кормчего.
— Точно, — тот кивнул головой, — начали огибать Ярланд. Если повезет, до темноты увидим мыс Гремячий, самую юго-западную точку, и войдем в Китовый залив. Там волнение потише, и берега получше.
Не повезло. Когда после недолгого совещания с Фритьефом и Сигмундом Кнуд завопил свое: «К повороту», мы все еще шли прежним курсом. Ну может, судя по направлению барашков на гребнях волн еще чуть довернув к востоку.
Берег в этой части острова был по прежнему скалистым, но эти скалы уже не вздымались из моря на многие сотни метров, подавляя своей монументальностью, а едва ли в два раза превышали высоту нашей мачты. Зато фьорды, раньше испещрявшие берег частой гребенкой, теперь встречались реже, и были не так широки, и куда как короче.
Мы нашли прибежище в одном из таких. Опять песчаный пляж, теперь тянувшийся почти по всей длине залива. Зато вдоволь было древесины — лес подступал к самым обрывам, и многие деревья валялись прямо в зоне прибоя. Нашелся и небольшой ручеек.