Человек-дельфин - Жак Майоль

Третий период — с 15 сентября до 25 октября 1975 г. Все физиологи, работавшие с нами в предыдущие годы, находятся здесь. Новые наблюдения, сделанные гематологами, касаются изменения давления внутри грудной клетки и увеличения числа красных кровяных шариков и тромбоцитов у апноистов. Эксперименты проходят под бдительным оком CIRSS на максимальной отметке 92 м. Сравнивая результаты двух предшествующих лет. отмечается существенное увеличение времени апноэ и достигнутых глубин. Общее число погружений — 65; более 3 минут — 31; погружений на 70 м — 12; на 80 м и больше — 6; свыше 90 м — 4.

Четвертый период — с 15 сентября по 25 ноября 1976 г. К нашему обычному научно-медицинскому экипажу решила присоединиться новая группа исследователей. Это профессор Пьер Джорджио Дата, директор Института физиологии человека в Турине и Киета и его шесть сотрудников. Я посвятил им несколько дней повторяемых погружений до 70 м для следующих экспериментов: запись электрокардиограмм в двух отведениях, измерение венозного и артериально-легочного давления, уточнение предполагаемых параметров апноэ после гипервентиляции чистым воздухом, определение максимально возможной апноэ на отметках 10, 20, 30 и 40 м. На этих глубинах я должен был оставаться как можно дольше и в момент нарушения апноэ дышать сжатым воздухом, находящимся в распоряжении одного из ассистентов, предварительно выдохнув в специальный резервуар остававшийся в легких газ, чтобы на поверхности определить его газометрические параметры. Впервые был использован специальный аппарат — четырехканальный полиграф, способный противостоять давлению 13 кг на 1 см2 (т. е. на глубине до 120 м). Этот аппарат может регистрировать два электрических биосигнала и дифференциальное (венозное или артериальное) или внешнее давление относительно достигнутой глубины. Мы смогли таким образом воспроизвести на бумаге схему погружения до отметки 70 м. Интересно подчеркнуть, что перед погружением частота сердцебиений составляла около 120 в минуту благодаря вентиляции легких. Через несколько секунд после погружения лица в воду срабатывал рефлекс брадикардии, и ритм сердца замедлялся наполовину. У меня через 8 секунд он падал до 50 ударов и достигал 34 на отметке 70 м. Этот ритм остаемся постоянным во время всего подъема, какой бы ни была достигнутая глубина. Сердце начинает восстанавливать свою работу только после того, как губы приходят в контакт с воздухом и возобновляется дыхание. Скачок может быть поразительным, часто вновь до 120 ударов в минуту, но затем ритм быстро принимает свой обычный вид (у меня — 60–64 удара). Четвертый период был, безусловно, самым длинным и самым тяжелым. Эффективных дней — 35, погружений — 75, свыше трех минут — 51, из которых два даже четырехминутные, а одно — 4 минуты 15 секунд. Все шло отлично. Я уже достиг 80 м и сделал апноэ в 4 минуты 20 секунд, Удовлетворенный, я решил уменьшать глубину, чтобы улучшить время апноэ. 23 октября я сделал апноэ в 4 минуты 15 секунд, поднявшись с 75 м. С этого момента 100 м стали буквально на расстоянии руки, И тут я стал жертвой происшествия, едва не стоившего мне жизни. Делая зауряднейший электрический ремонт у себя в комнате, сидя в позе лотоса на металлической кровати, убежденный, что ток отключен, я срезал ножом провод и получил удар в 220 вольт, усиленный окружающим меня железом. Как утверждал позже врач, еще двадцать секунд, и я бы погиб, как на электрическом стуле. Раны были серьезные: с четырьмя пальцами совсем худо, на левом указательном мясо разодрано до кости. О продолжении экспериментов с такими руками нечего было и думать. Никто мне этого и не советовал. Как бы специально испортилась и погода. Изо дня в день свирепствовал ветер, море неистовствовало. Мои раны начали медленно заживать, однако я не мог еще делать гимнастику, потому что она почти вся построена на использовании рук, и, естественно, стал терять форму. Вместе с этим также упало и моральное состояние. Первого ноября с забинтованными пальцами, не в состоянии согнуть указательный левый, я все же спустился под воду. Я не чувствовал себя в форме, хотя и вписал в этот день два погружения на 50 м с временем апноэ 3 минуты 10 секунд и 3 минуты 19 секунд. Погода не улучшалась, настроение оставалось подавленным. Однако я не оставлял работы и буду всегда благодарен моей команде за то, что она не покинула меня и продолжала верить мне до последней минуты.

Наконец через девять дней эффективных тренировок на отметках, достигающих максимально 50 м, я решил, что готов. Во вторник, 23 ноября, море успокоилось совсем, и вновь заблестело солнце. 25-го проект необходимо было завершить. Большая часть физиологов и подводников собирали вещи. Мы опаздывали уже на месяц. Таким образом, 25 ноября я назвал крайним сроком, моя интуиция подсказывала мне, что момент пришел и я не должен ждать больше ни дня. Так бывает в жизни, когда человек обязан, взвесив все “за” и “против”, принять какое-то одно решение и пойти на риск. Мне необходимо было понять, чувствую ли я себя достаточно в форме, чтобы сделать скачок сразу на 10 м. Решение было принято, и моя интуиция меня не подвела. Я стал первым человеком, который достиг 100 м в ходе погружений в апноэ. Но это было лишь частью программы.

ГЛАВА 6. Апноэ у немлекопитающих животных

Предпосылка

В главе, посвященной апноэ и его происхождению, мы попытались показать, откуда восходит прародительский атавизм долгого примитивного анаэробного человеческого рода. Сейчас, обращаясь к бесчисленным примерам существования каждого вида — от самых маленьких до самых больших представителей животного царства биосферы, частью которой является и Человек, мы еще определеннее увидим, что жизнь в апноэ — это явление, утверждающее себя с течением времени и что сам Человек для него совершенно не посторонний. Попытаемся также проанализировать уроки, которые Человек мог бы из этого извлечь.

Мы говорили о существовании у представителей живого мира различных видов дыхания. Нас интересует больше всего легочное, однако, прежде чем углубиться в подробное изучение наших собратьев, бесспорных чемпионов апноэ, каковыми являются морские млекопитающие, мы предлагаем немного отвлечься и, поощряя вашу любознательность, расскажем о других созданиях, иногда поразительных, чаще занимательных, но продолжающих и в наши дни, после четырех миллиардов лет истории Земли, проводить часть своей жизни в апноэ и под водой.

Мы хотим рассказать о моллюсках, членистоногих, ракообразных, насекомых (и, в частности, о морских насекомых), о некоторых рыбах-апноистах (?!), об амфибиях (лягушках и т. д.), о рептилиях, морских змеях, о птицах-ныряльщиках…

Моллюски

Эта ветвь животного царства включает, как известно, существа с нежным телом, которые передвигаются по земле или по дну водоемов при помогли мускулистой ноги и часто носят на спине известковую раковину. Существует бесчисленное множество моллюсков, и их дыхательная система меняется от одного класса к другому. Те, кто пользуются дыханием легочного типа, входят в подкласс “легочников” и принадлежат к классу брюхоногих. Один из представителей, лимнеа (прудовик), должен постоянно подниматься на поверхность, чтобы накопить воздух в своих дыхательных камерах. Это странное животное при погружении совершает самое настоящее апноэ. Различные лимнеи и планорбы (легочники, приспособившиеся к пресной воде) имеют “водяное легкое”, способное функционировать как жабры, т. е. наполняемое водой, которой дышат так, как если бы она была воздухом.

Вдохновляясь этим примером природы, человек уже не раз проводил подобные эксперименты в лабораториях на крысах и собаках, которых заставляли дышать жидкостями. Сверхнасыщенный кислородный физиологический раствор пропускали через легкие с помощью естественного дыхательного механизма животного, находящегося в камере высокого давления. Самые известные эксперименты — это эксперименты доктора Килстра из Дьюкского университета в Северной Каролине. Мы поговорим об этом далее.

У брюхоногих легочное дыхание осуществляется благодаря легочной полости, которая открывается наружу пневмоклапаном. Механизм действует следующим образом: в момент выхода на поверхность брюхоногий моллюск распахивает пневмоклапан и захватывает пузырь воздуха. Следует знать, что метаболизм (то же, что и обмен веществ; в более узком смысле (от греческого metabole — перемена, превращение) — промежуточный обмен, т. е. превращение определенных веществ внутри клеток с момента их поступления до образования конечных продуктов) этого животного регулируется, замедляя его, оно одновременно понижает свою температуру, экономя таким образом воздух и удлиняя апноэ. Важно отметить, что уже на уровне довольно примитивной жизни осуществляется принцип “экономии горючего” для увеличения апноэ (мы отметим его далее у морских млекопитающих и даже у человека).