Хочу остаться с тобой - Юлия Бонд

Забираю у бабушки телефон и морально готовлюсь к худшему. Сейчас начнётся…

– Яра, что за концерты? Ты почему сорвалась и уехала к бабушке? Ты на чём вообще добралась? Что с твоим телефоном? В центральную прачечную проще дозвониться к чем тебе?! – негодует отец, а я слушаю его, не перебиваю.

Дождавшись, когда отец выплеснет первые эмоции, я говорю ему, как сильно его люблю. А уехала почему? Так всё просто: поссорилась с подругами, день рождения не удался. И в общем, да. Сбежала, трусливо поджав хвост. Потому что я у него – тот ещё ребёнок.

– Нашла из-за чего расстраиваться, – вздыхает отец. – Ладно, перебесишься – приезжай. И позвони заранее, скажу Эмину, чтоб встретил тебя на вокзале.

Меня бросает в холодный пот только от одного имени Керимова. А сознание услужливо визуализирует нашу встречу.

Нет! Позориться я больше не стану. Мне хватило с головой, аж до сих пор всю трясёт, когда вспоминаю вот это фирменное эминское: “Держись от меня подальше”.

– Пап, я не приеду, – бухчу в трубку.

– Это ещё почему? – когда я отвечаю отцу “потому”, папа становится недовольным ещё больше: – Какая муха тебя укусила?

“Керимовская”, – крутится на языке. Но вслух, конечно же, я говорю другое. Мол, мне нужно время прийти в себя, а в городе, где я буду видеться с бывшими подругами, это сделать нереально.

Отец сдаётся. И мне даже жалко его, правда. Он же не виноват, что у его любимой доченьки в голове липкое желе, вместо мозгов! Ну кто бы в здравом уме влюбился в мужика, который вообще не вариант, даже если луна свалится на землю?

***

С бабушкой всегда хорошо. Она у меня умница: накормит, постирает и денег даст на карманные расходы. А я лентяйка. Залюбленная со всех сторон. Но почему? А всё просто: меня всем жалко. Я рано осталась без маминых крыльев. Вот поэтому папа с бабушкой из кожи вон лезут, лишь бы я не чувствовала себя ущемлённой в любви. Парой этой любви бывает слишком много, вот как сейчас, когда бабушка постирала мою белую футболку вместе с розовыми шортами.

– Ба, ну сколько тебе говорить: белые вещи стирать отдельно, цветные отдельно, чёрные – тоже? – обиженно выговариваю бабуле, рассматривая свою испорченную футболку.

– Да кто ж знал, что твои шорты полиняют? Шьют сейчас непонятно что. Одна синтетика.

Я закатываю глаза, пока бабуля не видит. Сейчас ещё добавит, что не запускать же ей стиральную машинку ради одной белой футболки.

– И вообще, где мне столько одежды найти, чтоб постирать?

– Ба, если барабан в машинке рассчитан на шесть килограммов, это ещё не значит, что нужно забить его до такой степени, чтоб еле дверца закрылась.

Я не хочу обидеть старушку, но это уже третья испорченная вещь! И я сама в состоянии постирать свою одежду, но нет. Бабуле нужно чувствовать себя необходимой мне. А когда я уехала к отцу, так родная бабушка вообще затосковала.

– Бабушка, ну не обижайся. Я просто любила эту футболку, – не выдержав поникшего лица бабушки, подхожу к старушке и пытаюсь её обнять.

– Да, ладно уже. Я привыкла, что всё тебе не так.

– Ба, я люблю тебя, – целую бабушку в щеку. – Хочешь, я за мороженым сбегаю и мы с тобой помиримся?

– Я с тобой не ругалась.

– Я поняла, да. Тебе, как обычно, фруктовое в шоколаде?

– Ничего я не хочу, – бухтит старушка и я улыбаюсь. Не хочет она, а как же!

Когда в коридоре я обуваю кроссовки, бабушка просит купить ей бутылку лимонада. И у меня на сердце становится спокойно.

Выйдя из подъезда, надеваю на глаза тёмные очки. Солнце палит с самого утра. Первые числа июля. Жарко. Я прямо чувствую, как по спине тоненькой струйкой катится пот.

Иду в магазин и по дороге встречаю одногруппницу. Болтаем с ней, делимся новостями, как в заднем кармане шортов начинает вибрировать мой телефон. Читаю на экране “Эмин”. И чувствую, как моё бедное сердце сейчас выпрыгнет из груди.

***

– Извини, Мариш. Потом ещё поговорим, – показываю одногруппнице, что у меня важный звонок, и отхожу немного в сторону.

Ткнув пальцем на “зелёную трубку”, прикладываю телефон к уху. И пытаюсь не дышать так громко, как выходит на самом деле.

– Алло, – взволнованно произношу и с замиранием сердца готовлюсь услышать голос Керимова.

– Привет, за тобой гоняться, что ли? – усмехается Эмин, а я прикладываю ладонь ко лбу и стираю с кожи холодные капли. Не дождавшись от меня ответа, Эмин продолжает говорить, но уже без прежней ухмылки в голосе: – Дышишь тяжело. Не заболела?

– Нет, – поспешно произношу. – Ты что-то хотел?

– Только что забрал твой старый телефон с мастерской. Думал отдать его тебе, но ты уехала. Выслать почтой или отдать отцу?

Думаю несколько секунд. Нет! Ни в коем случае не нужно отдавать мой телефон папе. Там столько всего компрометирующего, да одна фотогалерея чего только стоит!

Блин… Запоздало соображаю, что Эмин уже мог заглянуть в мой мобильный и увидеть ту же переписку с подругами. И свои фотки, кстати, тоже мог увидеть.

Боженька, сделай, пожалуйста, так, чтобы Керимов не додумался включить мой телефон. Не позволяй мне опозориться в “энный” раз, я и так накосячила по самое не хочу. Эмин просто посмеётся надо мной в очередной раз.

– Отправь мне почтой, если тебе нетрудно, – отвечаю немного позже, чем ждал Эмин.

– Хорошо, – быстро соглашается.

– Адрес вышлю в сообщении.

– Как дела, Рина? – вдруг спрашивает Эмин, а я не знаю, что ему ответить. Я в ступоре! – Надеюсь, ты не сильно на меня обиделась?

– Пф-ф-ф, – фыркаю, мол, какие обиды, дорогой!

Вру, конечно же. Я так сильно влюбилась в него, что даже не сразу поняла, в какой момент это точно произошло. Но когда Эмин меня отверг – всё встало на свои места.

– На правду не обижаются, Эмин, – фальшиво усмехаюсь. – Ты тоже не парься. Я выпила лишнее. Плюс мне парень изменил и я думала ему отомстить с помощью тебя. Да глупости по пьянке, короче.