Временные трудности (СИ) - Панфилов

— А мне доставило несказанное удовольствие наблюдать за тренировкой, — приветливо отозвалась Мэй.

Хань застыл. Она что, смотрела? Видела все издевательства? Мэй Линь чуть склонила голову, приветствуя Ханя, и одарила его странным взглядом, как никогда еще не смотрела. Пусть ему не хотелось представать перед девушкой своих грёз в столь жалком виде, но на мгновение вспыхнуло видение, как Мэй бросается к нему, подставляет плечо, помогает измученному и израненному тему опуститься на землю, а потом даже кладёт его голову себе на колени, жалея и утешая.

— Так вот чьё внимание я ощущал! Могу только воздать должное, о прекраснейшая Мэй Линь, столь превосходной маскировке.

— Но вы меня заметили!

— Я заметил «кого-то», но не понял, что это были вы. Если и есть что-то, что может сравниться с вашей красотой, так это превосходные навыки.

Хань даже не подозревал о присутствии Мэй, впрочем, в этом состоянии он бы не заметил появления самого Императора со всей дворцовой свитой. Но каким-то глубоким чувством всё равно знал, что на самом деле учитель не только заметил Мэй, не только узнал её скрытую ци, но и мог точно сказать, сколько ударов совершило её сердце, что она ела на завтрак и какие упражнения делала с утра.

Мэй Линь отвернулась от учителя и внимательно осмотрела Ханя. Но вместо ожидаемого сочувствия и жалости он заметил только кивок одобрения. Хань застыл, а его колени мелко задрожали. Ей нравится? Она не осуждает пытки и изощрённые издевательства, которым его подвергают? Её совсем не трогает, что его бьют и мучают?! От такого предательства хотелось взвыть и расплакаться, Хань едва сдерживался, кусая себя за язык и сжимая кулаки. Он вновь представил всё то, что сделает с учителем, когда станет таким как он, нет, многократно сильнее! Как вернёт каждый удар, каждое издевательство, каждую сломанную кость — всё до последнего маленького синяка! Как заставит его голодать, а сам будет есть вкуснейшие блюда прямо у него на глазах! Как процитирует все свои высказывания, добавляя после каждого удар бамбуковой палкой по пяткам! Он даже хотел поклясться самой страшной клятвой, воззвав к духам предков, что сделает это, даже если для этого придётся умереть!

Но мысли о духах и клятвах внезапно отрезвили. Хань вспомнил, к чему привела последняя такая клятва, вспомнил предательство этих духов, которые, вместо того чтобы беречь Ханя, своего потомка, устроили тому подземное царство прямо в подлунном мире.

Хань мотнул головой, прогоняя сладостные мечты и собрался. Он опасался, что учитель какой-то особой техникой прочитает его мысли и устроит новый цикл издевательств, на этот раз на глазах Мэй. Она, конечно, и без того тайно наблюдала за пытками, но так, не скрываясь, — это совсем другое!

— Не все мои навыки достойны высокой похвалы, — сокрушённо качнула головой Мэй, вновь повернувшись к мерзавцу.

— Не стоит себя недооценивать, — не согласился тот.

— Но и переоценивать не стоит тоже. До вас мне очень далеко. Но я очень хочу стать таким как вы.

Хань не понимал, к чему она ведёт, но понял, если этот мерзавец скажет свою любимую фразу и Мэй, то он накинется на него с кулаками.

— Таким как я, вам… — начал учитель, и Хань зарычал. — …становиться вовсе не надо. У вас, в отличие от меня, есть множество талантов, а мой путь слишком извилист и беспорядочен, чтобы его кто-то повторял.

— Вы сказали, что у меня много талантов. Возможно. Но мне нужна ваша помощь, чтобы их отточить. Я понимаю, что переступаю грань, ведь у вас уже есть ученик. Но мне бы очень хотелось назвать вас учителем.

Ханя взяла оторопь. Мэй знала об мерзком характере самозванца, о его ужасающих методах, она видела все издевательства и мучения Ханя, но сама хотела пройти через всё это? Добровольно? Нет, это какое-то мерзкое колдовство, воздействие тёмной ци, или же демоническая техника!

— Что ж. Хоть бриллиант и прекрасен, без огранки он похож на булыжник, — сказал негодяй.

Хань заскрипел зубами. Когда-то отец принёс из похода и подарил маме невзрачный камушек. Хань удивлялся радости и благодарности матушки, но только до тех пор, пока не увидел, во что тот превратился после визита к ювелиру. Хань был настолько впечатлён, что мудрое изречение родилось само собой, кисть так и порхала по свитку, складывая идеально чёткие линии в безупречные иероглифы. И теперь этот подонок цитировал изречение Ханя не кому-нибудь, а самой Мэй! Хань кинулся на учителя, но бамбуковая палка неуловимо мелькнула в воздухе ударила ему в живот, мигом выбив весь воздух. Хань растянулся на земле. Мэй сочувственно покачала головой, но ничего не сказала.

— Как вы видите, прекрасная Мэй Линь, будет очень тяжело. Я буду принимать во внимание, что вы — женщина, но лишь только для того, чтобы выбрать подходящие женскому телосложению упражнения, методы и техники. Если вы не считаете, что готовы к трудностям, поту и боли, то лучше отступите прямо сейчас. Так что хорошо подумайте.

Хань, лёжа на земле, даже затаил дыхание. С одной стороны ему хотелось, чтобы Мэй ушла, бежала отсюда как можно скорее, чтобы ей не пришлось терпеть издевательств от этого чудовища. С другой — она бы была всегда рядом с ним, такая же ученица, он бы мог её видеть каждый день и каждый час!

— Мне не нужно думать, учитель! — звонко ответила Мэй и, сложив руки, поклонилась. — Главное, чтобы не передумали вы.

— Мужчина не отказывается от своих слов, а уж воин и подавно, — ответил мерзавец очередной цитатой Ханя. — Но знай, ты пожалеешь, причем не один раз. Ты поняла, ученица?

Старые обиды, бесстыдное использование одной из любимых цитат, да и ощущение, что свершилось что-то непоправимое — всё накатило на Ханя с такой силой, что не помогло даже прикусывание языка. Внутри клокотал котёл гнева, слёзы сами собой побежали по щекам. К тому же учитель повернулся спиной, руки его были сложены, а тело согнуто в ответном поклоне. Лучшего момента нельзя было и придумать, так что Хань не колебался, он неслышно поднялся с земли и накинулся на учителя, занося руку над его головой, чтобы раз и навсегда покончить с негодяем, освободив себя и Мэй.

Но удар так и не достиг цели. Перед тем, как в глазах Ханя потемнело, он успел почувствовать, как на него обрушивается целый горный хребет.

☯☯☯

Хань стоял на одной ноге, упирая ступню другой в колено первой. Пальцы одной руки, сложенные в жест концентрации, почти касались