Трое из офиса (пособие по разгильдяйству) - Валера Нематрос

– Причем, выебал еще три года назад, – покачал головой Виктор Андреевич, – а сейчас просто подтвердил квалификацию… Тогда тоже мерил? И как, выросла голова?

– Вам рассказывать или нет? – наиграно возмутился Валера. Друзья еще не отошли от двойного шока, когда, во-первых, увидели очевидно мертвого Валеру, а еще чуть позже очевидно живого и невредимого Валеру.

– Да, да, продолжай, – в один голос оба.

– Так вот, – Валера отхлебнул вкусного напитка, – захожу я в соседнюю кабинку, а там кандидат этот, Дронов, ширинку застегивает. Но это еще что – выебал он знаете кого??

– Свету! – дружно в один голос ответили Антон и Витя.

Теперь пришла очередь Валерия Робертовича удивляться:

– Вы и Свету знаете??

– Заочно, – махнул рукой Антон, – ты продолжай…

– Ну, значит, попричитали они о своей женской доле, обнялись и пошли в женский, марафет наводить на лице. Свете этой, так точно надо было, а лучше вообще «Квартирный ремонт» пригласить. А я, хуле, поздравил кандидата с хорошей еблей, пожал его сухую морщинистую руку и предложил поменяться женщинами. Ну, типа, сейчас они умоются, а мы как раз покурим, а потом махнемся – я Свету выебу, а он – Олю. Ну, и поделимся впечатлениями.

– Не получилось? – снова в один голос Антон и Витя.

– Не-а, – Валера вздохнул, – Дронов говорит, что торопится и все такое. Ну, я ему напоследок и подарил сомбреро. Электорат, говорю, любит такие фишки. Одел на него, и еще тесемки подвязал, чтоб не слетела шляпа-то. А сам срать сел, мне что-то посрать захотелось. А потом вы и сами знаете, крики эти начались, суета, убили, убили!

– А мы смотрим – ты лежишь. Из-под сомбреро лица не видно, а кровь видно. Крови дохуя, она хорошо так растеклась, – Антон вспоминает.

– Ага, – Витя перебивает, – а потом смотрим – зашевелился. А потом смотрим – встал. А потом смотрим – не ты! Все ебло в крови, но видно, что не ты. Оказалось, Дронов. Этот Костик, придурок, так расстроился от вида выебанной Светы, а он ее увидел как-то, что бутылкой, которую в руке держал, прямо в ебло Дронову – хрясь! Причем, забавно получилось – один из женского выходит, а другой из мужского. Встретились, понимаешь, два одиночества. Потом слезы, сопли, я не я, и все такое, бес попутал. Это у Костика. А Дронов молча лег и кровью истекал. Ну, пока не очнулся.

– А убийца несостоявшийся про сомбреро говорил, пока истерил, и когда копы его допрашивали, так что сдается мне, он неспроста в Дронова-то попал.

– Неспроста, конечно, – согласился Валера, – это ведь Дронов его жену имел. Я-то не успел, хотя был соблазн. Так что он все видит, – с этими словами Валера поднял глаза к потолку, а потом посмотрел на свою правую руку, – вот этой рукой ему сомбреро отдал. А еще говорят, у Марадоны рука Бога. А вот она где!

Валера взял пузырь в руку Бога и налил себе еще виски.

Октябрь

Антон Сергеевич тыкал пальцем в лежащего в сотне метров от дороги ягуара и громко смеялся. Ягуару было нихуя не смешно, то ли потому что он не понимал русского смеха, то ли просто комплексовал при виде незнакомых туристов. Поэтому он просто лениво проводил взглядом изрядно напыливший джип. Валера-Дрыщ о чем-то весело щебетал с Камилой, их проводником. Он не забыл аккуратно положить ей на плечо свою руку с прицелом на то, чтоб вечером всунуть в нее и член. Постоянно шутил в надежде, что мексиканки активно дают европейцам с чувством юмора. Виктор Андреевич немного спал, потому что в самолете много пил. Мексиканский октябрь жарил будь здоров.

Командировка выдалась непростой уже с самого начала. Сначала Антон проебал чемодан с вещами, потом стюардесса не дала Валерию Робертовичу, а затем Витя заявил, что никогда не бухал над Атлантикой, и тут же исправил этот пробел в своей биографии. Так что, в аэропорту Мериды делегацию встречали не только местные гиды, но и местные копы. Виктору Андреевичу в промежутках между культурными вопросами на чистейшем испанском, блюстители порядка ебанули в печень, а Антона заподозрили в перевозке кокаина, и в тот момент, когда порошка нигде не нашли, кто-то предложил заглянуть в жопу. «Вот это срака!» – удивлялись местные копы, и начальнику юридического отдела стало даже неудобно, тем более, что жеппа его имела вполне стандартные размеры, и использовалась только для сидения и сранья. Валера Дрыщ не зря был толковым аналитиком, поэтому, проанализировав ситуацию, притворился коренным немым мексиканцем, и ждал друзей на выходе.

Мексиканский филиал знаменитой компании «ГовноГазНефть» находился в местечке Паленке, что неподалеку от границы с Гватемалой. Само предназначение данного филиала было окутано завесой таинственности, и когда Валерий Робертович попробовал собрать побольше информации, наткнулся на запрет доступа. «На месте все узнаете! – выдал кратко председатель совета директоров, – на месте, и ниибет!»

Далее включился в дело Антон, и, выяснив, что нефти и газа в этой местности нет, решил, что филиал, по всей видимости, производит говно. Так что, в состав делегации был немедленно принят Эльдар Какушкин. Как человек, Эльдар был настоящим говном, как специалист – тоже.

У Антона даже зародилась мысль, что и полицию в аэропорт вызвал не экипаж самолета, а добропорядочный товарищ Какушкин. И теперь, когда джип подпрыгивал на каждой новой колдобине, Антон Сергеевич приземлялся на то место, где совсем недавно четверо копов искали кокс. Кряхтел, но терпел, задумываясь, как же вся бухгалтерия, кроме предпенсионной Тамары Борисовны, может так спокойно сидеть на стульях, после того как Антон. Валера и Витя побывали во всех их жопах. Иногда по очереди, иногда вместе. Ему даже стало жаль этих неприметных, но беспесды стойких и отважных тружениц сейфов и калькуляторов.

Антон собирался вечером обсудить с Эльдаром его поведение, причем обсудить довольно жестко, с применением подручных средств и Валеры. А пока сидел, тыкал пальцем в животных, которые попадались им на пути, и дебиловато смеялся, чтоб не подать виду, что корчится он на самом деле от боли.

Водитель, щекастый метис, то ли специально не разбирал дороги, собирая все кочки, то ли был слепым. И в первом и во втором случае он попал в список врагов Антона Сергеевича.

– Ух ты, блядь!! – подал голос Виктор Андреевич, перед этим немного побыв Цезарем, ибо одновременно спал, пердел и раздражал товарища Какушкина, – от же ж нихуя себе!

Это означало крайнюю степень удивления. И Антон посмотрел в направлении, которое задал сисадмин своим указательным пальцем.

Местность была холмистая, да еще и эта густая