МИМ-1. Оникс - Эл Лекс

Я должен видеть.

И я увидел. Волна разбилась об меня, как о бетонный волнорез, разлетелась в стороны, рассыпаясь на мелкие капли. Они моментально истончались и растворялись в воздухе… Но часть из них, попавшая на мою кожу, не исчезла. Они впитались в поры, заставляя их на мгновение засиять фиолетовым светом, а потом пропали. Словно так и должно было быть.

Твари , нисколько не удивленные тем, что мы пережили их атаку, перешли к ближнему бою. Им нужно было время на перезарядку плевка, прежде чем они смогут исполнить его снова.

Теперь главное было выжить.

Эта атака была самой мощной и, к счастью, последней. Я справился как минимум с четырьмя тварями, одну за другой, а всего, по-моему, их было около двух десятков. Мой экзаменатор, который не успел закончить заклинание, снова пострадал — тварь разодрала ему бедро, а старца, который отмахивался энергетическим клинком, задели, но не сильно — оторвали один из усов. Мы же, кого преподаватели старались держать позади, остались почти без повреждений, если не считать мелких царапин и ссадин.

Мой «ледоруб» после очередного удара согнулся буквой «П» и стал совсем бесполезен. Надо будет купить себе нормальный, прочный. Надеюсь, тут такие есть.

А если нету — то сделать.

Наконец, монстры закончились. Разлом начал медленно стягивать свои края, зарастая и схлопываясь. Фиолетовые кристаллики на его краях встречались друг с другом, шевелились, пытаясь уместиться на уменьшающемся пространстве, но в итоге не выдержали и начали осыпаться, падая на землю. Я ожидал, что они исчезнут, как убитые монстры, но нет — они остались лежать, только стали чуть более тусклыми.

Я обернулся к преподавателям — старший уже занимался раной более молодого, и ему явно не было дела до нас. У моего экзаменатора, побледневшего и сжимающего бедро обеими руками, явно что-то не ладилось с магией, и он не мог справиться с раной.

Поняв, что им сейчас не до нас, я подошел к кристаллам, чтобы изучить их поближе. Я уже знал, что это такое, потому что в Виварии упоминались не только разломные твари, но и все, что с ними связано — в том числе и кристаллы.

Манолит — так они называются. Это кристаллизованная мана, а мана — это то вещество, которое позволяет людям творить магию и которое есть не у всех. Кристаллы манолита можно хранить и использовать как запасные источники магии, чтобы восполнить свой запас маны, или просто поглотить, чтобы увеличить его навсегда. Правда, эффективность такого метода не очень высока.

Манолит также использовали как источник питания для артефактов, но я пока что не углублялся в этот вопрос. Сейчас было важнее другое — манолит довольно редкий и ценный ресурс, а по традиции тот, кто закрывает разлом, собирает его. Это и было основной мотивацией для всех Стражей — закрывая разломы, они становились сильнее.

И было у меня предчувствие, что если сейчас к нам прибудет помощь, то я не увижу этих кристаллов больше никогда.

Хотя я еще не совсем маг и не до конца понимал, как эти кристаллы могут мне пригодиться, лучше иметь их при себе, чем потом жалеть, что не собрал.

Я присел рядом с манолитом и толкнул ножкой стола ближайший кубик, самый большой. Он покатился с грани на грань и остановился в слегка наклоненном положении.

Я отложил бесполезный предмет и взял кубик манолита в руки. Он был очень твердым, но грани не были острыми — по ним словно прошлись, сгладив углы. Он не был ни холодным, ни теплым — казалось, что он такой же температуры, как и мое тело.

— Отлично, — раздалось у меня за спиной. Это была Ада, которая тоже взяла кубик. — Ты здорово придумал. Надо скорее забрать свою долю, пока преподаватели не пришли.

Я посмотрел на девушку, быстро разделил манолит на четыре части и забрал две из них. Но это было не все. Разлом продолжал сжиматься, и когда он стал крошечной светящейся точкой, она вдруг вспыхнула так ярко, что ослепила на мгновение. Когда свет погас, на его месте появилось что-то похожее на неправильное человеческое сердце, вырезанное из камня.

Это был артефакт. Магический предмет, который иногда остается после разломов. Он может сам создавать заклинания, без помощи мага. Заклинания могут быть неизвестными или даже представлять собой смесь нескольких заклинаний, что невозможно сделать обычным способом. При этом нет связи между тем, насколько сложным был разлом, и насколько мощным окажется артефакт. А видов артефактов было столько же, сколько и видов разломных тварей, если не больше. От самых простеньких, вроде вечной лампочки, до феноменально мощных, сравнимых с атомной бомбой.

Этот артефакт был довольно простым и распространенным. Он назывался «антиграв» и уменьшал вес предмета, к которому его прикрепляли. Ничего особенного, в общем-то.

Но я все равно протянул руку и взял артефакт. Он оказался неожиданно теплым, как настоящее сердце.

Я повернулся к Аде, которая внимательно смотрела на артефакт в моих руках. Но прежде чем я успел что-то сказать, она произнесла:

— Да, это твое. Если бы не ты, мы бы все погибли. Так что преподавателям мы ничего не скажем.

Я не хотел спорить, поэтому кивнул и убрал артефакт в карман. Он немного выпирал, но никто не заметит, особенно если в этот же карман засунуть руку.

Оставив манолит, мы вернулись к преподавателям и как раз вовремя — к ним уже пришло подкрепление из школы.

Магов начали осматривать, нас тоже, но мы дали понять, что в порядке.

— Осталось только понять, что с нашим поступлением, — заметил я, меняя тему.

— Какие вопросы! — отреагировал старший маг, окруженный пятью коллегами. — Конечно, вы приняты! Безоговорочно! После того, что вы здесь сделали, иначе и быть не может!

— Отлично, — кивнула Ада. — Тогда, с вашего позволения, я пойду отдохну.

Мы вышли со стадиона через те же двери, через которые пришли. Даже Ватрушкин нашелся, живой и невредимый, по крайней мере внешне. Он сидел на лавочке у входа, завернутый в одеяло, и смотрел перед собой, как будто в трансе.

Не трогая его, мы прошли мимо и направились к выходу из школы.

— Да, я не ожидал такого экзамена, — задумчиво сказал я по пути.

— И не говори, — вздохнула Ада. — Кошмар какой-то.

— Ты неплохо держалась, — заметил я. — Как будто тебе не впервой.

— Это от стресса, — коротко ответила Ада,