Трофей мажора (СИ) - Ирис Лана

Вот, ввел меня в такое шаткое положение, а теперь додумывай сама.

- У нас гости? – я отрываюсь от гаджета и поднимаю округлившиеся глаза на папу. Так, он все-таки не удержался. Было заметно, что его нещадно гложет этот вопрос. Но почему? Я же вчера убрала со стола, кружки помыла. Следов не оставалось, но если он заподозрил, значит, я что-то упустила.

Немного покраснев, решаю сказать правду.

– Был друг, но уже ушел.

– Точно ушел? Без обуви?

Проклятье. Черт, черт, черт.

Мой канатоходец и не подумал обуться.

– Он живет рядом, пап, и, забыл, видимо, – прикусив губу, понимаю, что сморозила глупость, встаю из – за стола, прихватив чашку с кофе. – Я ему позже отнесу. Пойду домашнее задание делать, окей?

Он что-то хмыкает в ответ, но я уже взлетела в свою комнату, быстрее, чем вспышка света, мелькнувшая перед глазами.

Нет, я не соврала. Мне нужно подготовиться к завтрашней контрольной работе. И я должна ее написать лучше всех, как и всегда. Умываюсь, переодеваюсь в домашнюю одежду и сажусь за дела.

Листаю учебник, периодически отвлекаясь на мысли о прошедшей ночи. Не буду привирать, меня не сериал так впечатлил, а он. Теперь в моей голове только ОН. Антон.

Мне приходят сообщения от Макса, он настойчиво приглашает куда-нибудь сходить делает комплименты, но я отвечаю ему, что очень занята и игнорирую все его последующие попытки.

Учу материал самозабвенно, до самого вечера, и даже, есть не хочется, стойко держусь на кофеине, но из головы этот мажор не выходит. Я не хочу видеть его вечно наглое выражение лица, но мне хочется быть рядом. Такие странные противоречивые чувства.

Потеющие ладони, головокружение, повышенное сердцебиение, румянец и потеря аппетита – симптомы болезни? Откроем медицинскую энциклопедию? Да. И эта болезнь – влюбленность.

Хорошо, к собственному стыду признаю, я пополнила его фан-клуб.

Антон не пишет и не звонит, а мне нужно его увидеть. И я хочу понять, что означал его ответ. Какие могут быть варианты? Отнесу ему кроссовки, сделаю доброе дело.

Я такая заботливая.

Сама от себя в шоке.

Буду в этот раз вести себя приличнее и пройду через дверь, а не через окно. И пусть перед его домом моя решительность дает слабину, я все же нажимаю на звонок.

Мне открывает девушка в форме, с натянутой вежливой улыбкой, и я немного стопорюсь.

– Добрый вечер, чем могу вам помочь?

– Эээ… я к Антону, – поднимаю кроссовки за шнурки и машу ими перед ее лицом. – Он забыл свою обувь у меня.

– Хорошо, оставим у входа, – она протягивает руку, но я прячу кроссы за спину.

– Я ему сама отдам. Лично в руки.

– Хорошо, как ваше имя?

– Варвара.

– Подождите здесь, Варвара, – строго цедит она.

Закрывает передо мной дверь, и я остаюсь стоять на крыльце. Хорошо, что не нарвалась на эту домработницу, когда вломилась в этот дом. Недовольно закатываю глаза. Не понимаю, зачем так церемониться? Лучше бы я залезла через окно, так привычнее, чем весь этот пафос.

Снова открыв дверь, она говорит:

– Пожалуйста, проходите, он в игровой комнате, – я разуваюсь и тут же бегу в известном мне направлении. – Подождите, я вас провожу!

– Не нужно, спасибо!

– Но вы заблудитесь!

– Я знаю, где находится эта комната! – пробегаю по гостиной и заворачиваю в длинный проход.

Останавливаюсь у знакомой двери, слыша громкий стук своего сердца в ушах.

Бум, бум, бум!

Не знаю, почему я так разнервничалась, но у меня такое чувство, что мы не виделись вечность, хотя, прошло всего полдня. Стучу и слышу его низкий голос:

– Проходи.

Внутри все так знакомо. Бильярдный стол, дартц, плазма, диван, и приглушенный свет. Я и не думала, что окажусь тут снова, по собственной воле. Когда была здесь в последний раз, мечтала никогда не возвращаться.

Антон расслабленно развалился на диване, его ноги широко расставленны, он держит в руках джостик и играет все в ту же стрелялку. На нем нет футболки, только короткие шорты и наушники с микрофоном. Он не отрываясь от игры, мажет меня безэмоциональным взглядом и приветливо кивает, а я стою около двери, не зная, куда себя деть. Стоит ли мне сесть на диван, или подождать и не отвлекать его? Мне не нужно нервничать, я всего лишь пришла вернуть ему обувь, но все же, я волнуюсь.

– Так, я скоро вернусь, – говорит он в микрофон, при этом медленно проводит по своим волосам рукой и этот жест выглядит очень красиво. – Я знаю, пять минут, не больше.

Болезненно морщусь. Что значит, пять минут? А я хотела подольше побыть вместе.

Он выходит из игры, снимает наушники, берет телефон и подходит ко мне. Наши взгляды сталкиваются и мне становится труднее дышать.

– Зачем пришла? Дай угадаю, ты не поняла ответа на свой вопрос?

Мажор встает почти впритык ко мне, так, как он умеет, не соблюдая ни малейшей дистанции, и я вновь чувствую себя маленькой дрожащей веточкой. И почему он без футболки? Разве можно так встречать гостей, это очень неприлично. Выставляет на обозрение свои чертовы кубики. Стараюсь не смотреть, но у меня щеки горят.

Я все еще держу в руках его кроссы и мне становится дико неудобно, что я притащила их сюда. Но все же собираюсь с мыслями и поднимаю их повыше, так, чтобы он заметил.

– Пришла вернуть.

Он смотрит на обувь в моих руках, потом на меня. На обувь, на меня. И ему снова смешно, его губы дергаются. Что-то подобное уже было. Ах, как весело.

Я кидаю кроссы на пол, мне не следует больше притворяться, он вновь меня раскусил.

– Тебя так трудно понять, – шепчу ему еле слышно, отводя глаза. – Мне кажется, ты ведешь какую-то игру.

– Нет никаких игр.

– Тогда почему стараешься запутать?

Он самодовольно насмехается, оценивающе пробегая по моему телу своими ледяными глазами, и я вдруг жалею, что не оделась во что-то нарядное. Пришла в домашних шортах и майке.

– Ты сама запуталась, а я был честен.

– Оо, так ты честный?!

– Конечно.

Меня так бесит, что он, зная, из-за чего я пришла, по-прежнему не отвечает на вопрос. Он понимает, что нравится мне и делает это специально, я тоже догадливая. И начинаю заводиться. Мне хочется поставить этого наглого мажора на место.

– А, по-моему, ты просто самовлюбленный придурок.

– Что плохого в том, что я люблю себя? – спокойно интересуется он.

– В этом, может, и ничего плохого, но в том, что ты придурок – хорошего мало!

На меня накатывает раздражение, а Антон пожимает плечами, продолжая вертеть в руках телефон.

– Ты просто сопротивляешься своим чувствам и это тебя злит.

– Меня злит, что ты не поцеловал…

Я спотыкаюсь на полуфразе и начинаю задыхаться. Зачем я это сказала?

Боже, боже, боже.

Он самоуверенно усмехается и наклоняется к моим губам. Я замираю, стараясь не потеряться в нахлынувших эмоциях.

– Просто признайся и все будет, - говорит он тихо.

Мне все труднее разбирать его голос, я дрожу.

Хорошо, я скажу, раз этот придурок так хочет.

– Ты мне нравишься…

Он улыбается, но отрицательно машет головой.

– Нет, Варвара, ты говоришь не правду, – шепчет он, почти прикасаясь к моим губам и меня беспощадно топит в мурашках. Но потом отклоняется, не отрывая от меня своих серых глаз. – Ты же знаешь, что я все вижу.

– Тогда почему я должна говорить?

– Потому что я хочу услышать.

Я делаю над собой усилие и вбираю кислород. Мне хочется ему врезать и одновременно зацеловать до смерти. Такое вообще возможно? Я ненавижу его, но одновременно влюблена.

Вдох.

Выдох.

– Я влюбилась в тебя…

Глава 29

– Я влюбилась в тебя…

И после этих слов сама поражено распахиваю глаза.

О, зачем я это произнесла?!

Что за неоправданная смелость? Для меня это так странно и импульсивно. Как я могла переступить черту, как я могла такое сказать, смотря прямо в его насмешливое лицо?