Адъютанты удачи - Валерия Вербинина

Видок потер скулу.

– Ну и рука у вас! Тяжелая, я вам доложу… Послушайте, а почему бы нам не пропустить стаканчик у меня дома? Я живу тут недалеко. Клянусь, я все вам объясню.

– От души надеюсь на это, – отозвался Каверин, кое-как перевязывая руку носовым платком. – И все-таки, почему вам понадобилось устраивать нападение на меня?

Видок хитро улыбнулся, взял Алексея под руку и, помахивая ставшей бесполезной тростью, повел к выходу из тупика.

– Сейчас налево и потом прямо… Почему? Да потому что нет вернее способа втереться человеку в доверие, как выручить его в трудную минуту. Мои мальчишки, одного из которых вы все-таки заметили, не только вели вас, но и успели проверить содержимое ваших карманов. Денег в них не оказалось. Оружия при вас тоже не было. Вы шли без всякой цели и несколько раз плутали, совершенно явно о чем-то задумавшись. Если бы я просто попался вам навстречу с широкой улыбкой на устах, вы бы скорее всего послали меня к черту. В конце концов, мы не настолько знакомы, чтобы вам пришло в голову откровенничать со мной. Но вот если бы я спас вас от беды, ваше настроение сразу же переменилось бы. Людям свойственно не любить себе подобных, но обычно они очень благосклонно относятся к тем, кто протягивает им руку помощи в трудную минуту. Зато потом, когда такая минута миновала, они понимают, что, в сущности, ненавидят своих благодетелей… Осторожно, тут канава… Человек не любит, когда другие видят его в момент слабости. Хотя он никогда не бывает так силен, как хотел бы сам. И так слаб, как хотели бы иные. Словом, я решил застать вас врасплох и выбрал наилучший, как мне казалось, способ. Прежде трюк мне всегда удавался, но вот с вами, мой милый… – Видок шумно вздохнул. – Ладно, я потерпел поражение, но от достойного противника. Нет ничего хуже, если в калошу тебя сажает какая-нибудь бестолочь. Надеюсь, вы все же не в обиде на меня, мой мальчик?

– Нет, – искренне ответил Алексей. – Вы забавный старый плут, но я не в обиде на вас. Тем более что раскусил вашу игру.

Если Видок и был задет его признанием, то внешне никак своих чувств не выказал.

– Мы пришли, – сказал он. – Вот мой дом.

Глава 11

Дом-невидимка. – Человек, который все знал. – Как отказаться от предложения, от которого отказаться невозможно

Когда Алексей позже пытался вспомнить этот дом, то был вынужден с досадой констатировать, что не запомнил даже его цвета. То ли серый, то ли бледно-желтый. Небольшое здание, ничем не примечательное, поражало тем, что изо всех сил пыталось затеряться среди других. Что ему с успехом удавалось.

– Вы живете здесь? – спросил Алексей.

– Как вам сказать… – Видок сделал вид, что колеблется. – Живу я в другом месте, а здесь, пожалуй, все-таки работаю. Но вы входите, входите. Бояться вам нечего.

Дверь отворил слуга, как две капли воды похожий на бывшего уголовника (каковым скорее всего и являлся).

– Добро пожаловать в мою конуру! – важно произнес Видок, пропуская молодого человека вперед. А сам вполголоса о чем-то справился у слуги, после чего отдал ему свою трость. – Все в порядке, идите за мной.

«Конура» Видока была хорошо обставлена: добротная мебель, красивые лампы, несколько картин на стенах. Хозяин провел Алексея на второй этаж, затворил дверь, снял со стула связку каких-то бумаг и жестом предложил гостю сесть.

– Держу пари, вы умираете с голоду. Нет, нет, не отпирайтесь! Голодной куме лишь хлеб на уме… Селестен!

Мужчины сели за стол. Все тот же бывший уголовник принес им холодную телятину, куропаток, пирог и вино в узкой бутылке.

Алексей и сыщик принялись за еду. Про себя офицер отметил, что есть Видок не умеет – он охотнее пользовался руками, чем столовыми приборами, без стеснения чавкал и ковырял в зубах, что в хорошем обществе считается невероятным моветоном.

– Ну, – важно сказал Видок, когда ужин был окончен, – теперь можно и о деле потолковать.

Селестен унес тарелки и исчез, словно его и не было.

– Прежде всего, что вам известно о шкатулке из фиалкового дерева? – начал Алексей, и от его взгляда не укрылась искорка, промелькнувшая в глазах старого сыщика.

– Ага! – воскликнул Видок, улыбаясь. – Что ж, я вижу, мы с вами думаем об одном и том же.

– Сегодня меня пытались убить, – продолжал Алексей. – Человек, который приставил мне к горлу нож, хотел знать, где эта шкатулка. Кстати, а не вы ли, случаем, его послали?

Видок нахмурился, на его загорелом лбу прорезались глубокие морщины.

– Может быть, вы сначала поведаете мне, что с вами произошло?

– Извольте…

Большие часы на стене мерно тикали и показывали половину седьмого, когда офицер закончил свой рассказ, опустив все, что, по его мнению, могло повредить людям, на которых он работал. Так, Полина была его невестой, а вор Матвей превратился в друга детства, с которым он случайно столкнулся в Париже. Приглашение на бал масок попало к ним случайно, от дяди Полины, который служит в посольстве, а на злосчастную шкатулку Алексей набрел в одной из комнат, когда заблудился в доме. Бойко излагая такую вот подкорректированную версию, молодой человек каждое мгновение ожидал, что Видок прервет его расспросами, но тот лишь пожелал узнать подробнее о внешности человека, который днем напал на Каверина.

– Значит, у него светлые глаза?

– Совершенно верно. Брови тоже светлые, с рыжеватым оттенком, так что волосы должны быть того же цвета.

– Возраст?

– Лет тридцати, я думаю. Уверен, он занимается гимнастикой, потому что я, хотя и не из слабосильных, все же с трудом сумел добраться до его проклятого кинжала.

– Любопытно. А что насчет телосложения мужчины?

Алексей немного подумал.

– Довольно поджарый, среднего роста.

– Вроде вас?

– Да, вроде меня.

– Усы, бакенбарды?

– Не знаю.

– Какие-нибудь особые приметы?

– Теперь целых две. – Алексей криво улыбнулся. – Отсутствующий левый глаз и сломанный нос. Но почему вы спрашиваете? Ему удалось скрыться?

– По-видимому, – бесстрастно уронил Видок, барабаня пальцами по столу. – По крайней мере, мне сообщили, что под обломками кареты был обнаружен только кучер, который хотел задавить вас.

– Кто он?

– Кучер? – Видок усмехнулся. – Вряд ли вам его имя многое скажет. Он из тех людей, что за деньги готовы на все.

– Хорошо бы узнать, на кого он работает, – проговорил офицер.

– Мои люди уже занимаются этим.

Часы одышливо прозвенели и умолкли.

– Боюсь, – заметил Видок отеческим тоном, – вы рассказали мне не все, что знаете.

– Боюсь, я не понимаю вас, – в тон ему отозвался Алексей.

Видок шевельнулся на стуле и скучающе поглядел в сторону. Когда он заговорил снова, его голос сделался острым и резким, как стальной клинок: