Улан. Трилогия - Василий Панфилов

   Бой начался с утра и доминировали в нём пруссаки, умело расставив артиллерию. В русской же армии - увы, всё обстояло решительно наоборот... Наша артиллерия за каким-то чёртом расположилась в низине, да так "удачно", что большая часть пушек не успели выстрелить хотя бы по разу, как орудийная прислуга была уничтожена прусскими артиллеристами. Хуже того - после обстрела немца налетели на батареи и утащили к себе больше ста пятидесяти пушек!****

   Левый фланг в результате просел и нашим войскам пришлось тяжело. Досталось и уланам - они уже больше десятка раз ходили в "тревожащие" вылазки и здорово вымотались.

  - Паршиво, - флегматично заметил Игорь, врачуя товарищей после боя. Ну как врачуя... Как умел. Курсы медбратьев дали свой результат и все ветераны в его эскадроне разбирались теперь в медицине не хуже санитаров времён Великой Отечественной. Смешно? Да не очень - по здешним временам это очень продвинутый уровень...

  - Ишшо как паршиво, - поддержал его Никифор, - ети паршивцы разместили пушки без мозгов, а из-за нескольких дурней нам теперь...

  Тут каптенармус выругался - очень грязно, затрагивая родителей, скотину, пушки, домашнюю утварь и христианских святых. Кстати - мата в привычном понимании здесь не было. Мат здесь - обычные слова, обозначающие соответствующие части тела и действия - и ругательными они не были. А вот "голова куриная" - эт да, обидно...

   Спешенные уланы сидели сейчас вперемешку с пехотой на еврейском кладбище - именно здесь неожиданно оказался центр схватки.

  - Опять пошли, - прокомментировал Андрей, выглянув из-за надгробия. Выглянул и попаданец - да, шли пехотинцы... Стоп, а за ними-то гренадёры!

  - Ребята, глядеть в оба, за пехотой гренадеры, - скомандовал спортсмен, - зуб даю, в рукопашную придётся схватываться.

  - Етическая сила, - сплюнул один из пехотинцев, выразительно вытянув перевязанную ногу. Так уж вышло, что немалая часть солдат, засевших на кладбище, были ограниченно боеспособные...

  - Не боись, пехоты, - покровительственно сказал экстремал, чувствуя прилив адреналина, - ваше дело - стрелять метко, а уж в рукопашную мы и без вас прогуляемся. Послышались смешки улан, подначки деревенского уровня и как-то быстро напряжение пехотинцев пропало - начались ответные шуточки, кто-то запел крайне скабрезные частушки.

   Пруссаки тем временем подходили всё ближе, уже слышны были звуки флейты*****, вот и барабаны теперь слышно.

  - Товсь, - скомандовал спортсмен, - ребята, кто привык полагаться больше на саблю, чем на пистолеты, отдайте пехотинцам.

  С этими словами он вытащил свои - огнестрел Игорь не слишком жаловал. По крайней мере - местный.

   Стрелять начали, когда пруссаки подошли на полсотни метров - раньше было бессмысленно.

  - Бббахх! - раздался недружный залп из-за ограждений и первые ряды пруссаков повалились, остальные же ускорили шаги. Пространство заволокло дымом и теперь стреляли только те, кто по каким-то причинам могли видеть противника.

  - Атака! - прозвучала команда на немецком и враги кинулись на русских солдат рассыпным строем. Идея не самая удачная - русские уже как-то ориентировались среди нагромождения камней, а вот немцы - нет. Плюс не до конца рассеявшийся дым и пистолеты улан.

   Сами уланы в большинстве своём атаковали с пиками - дрын трёх с половиной метров длинной, да ещё если ты им владеешь, оружие страшное и уж точно - лучше мушкета с багинетом******. Хотя бы тем, что длинней...

   Командовать в такой обстановке - дело бессмысленно, разве что ближайшие несколько человек тебя услышат. Так что оставалось надеяться только на выучку своих солдат.

   Короткий выпад и еле заметное шевеление кистью - и вот широкий наконечник пики чертит кровавую полосу поперёк горла гренадера... Движение продолжается, пика влетает в глазницу немецкому пехотинцу.

   Целятся из мушкета - скользнуть в сторону, тупым концом пики заехать в пах очередному гренадёру, упасть...

  - Бах! - Мимо! Пуля - дура...

   Бросок пики в стоящего за полтора десятка метров пруссака, прицелившегося в кого-то из улан. Попал - и древко вошло в грудную клетку врага почти до середины. Тот упал вперёд, но остриё пики упёрлось, не давая ему повалиться в сторону. Ноги в агонии скребли по земле, но через несколько секунд он затих, застыв причудливой кровавой композицией.

   Сабля из ножен, отмахнуться от багинета, кончиком клинка разрубить переносицу. Прыжок на высокое надгробие - и вниз, в скопление гренадёр, собирающихся атаковать русских пехотинцев. Подошвами сапог по головам врагов... Падают. Игорь же приземляется практически на четвереньки - и тут же резаные движения по ногам! Многоголосый вой - и противники непроизвольно отшатываются по сторонам.

   Счастливый оскал маньяка - от которого вздрагивают прусские ветераны - и пошёл гулять стальной вихрь. Рраз! И голова катится мячиком по земле. Два! И на землю падает отрубленная рука. Три! И сразу двое гренадёр корчатся на земле, хватаясь за располосованные животы. Четыре! Сабля перебрасывается в левую руку, послке чего на землю летит ещё одна голова.

   Только сейчас пруссаки опомнились и начали попытки противодействовать. Мушкет, направленный на попаданца и палец уже нажал на спусковой крючок... Почти танцевальное движение - и в стрелка летит его товарищ, бестолково размахивая руками.

  Выстрел! И в "летающем" пруссаке образуется широкая дырка, самого же стрелка улан походя бьёт носком сапога в висок.

  - Рра! - Рычит Игорь от избытка чувств - и враги отшатываются, затем начинают бежать. Бегство это быстро охватывает и прочих пруссаков. Около двухсот метров русские бегут за ними, убивая отстающих. Затем постепенно отстают и начинают собирать трофеи, хватая в первую очередь порох и пули - остальное подождёт.

  - Тебя никак за берсерска приняли, - посмеялся подошедший Свенсон, внук пленного шведского солдата, решившего не возвращаться на родину.

  - Похоже на то, - засмеялся сержант, - эк они ломанулись. Я уж думал - все памятники посшибают.

  Вскоре смеялись все - нервная разрядка. На самом же деле смешного было мало - потери были серьёзные. Прусские вояки - противник тот ещё...

   Пришёл приказ передислоцироваться к холму Шпицберг и уланы, ворча, принялись делить трофеи.

  - Остынь, - спокойно говорит Никифор пехотинцу, - сам же знаешь, что по Правде - большая половина - наша. Иди вон посмотри, сколько мы тут с клинками навалили. Тем более - спешим, так что наше - золото-серебро, а ваше - сапоги да прочая амуниция. Эвон - одних только пуговиц да пряжек у пруссаков на каждом мундире столько, что в трактире можно хорошим вином до изумления допиться.

   Подействовало - и уланы, быстро обобрав мёртвых врагов, поспешили к Шпицбергу.

  - Атаку ожидаем, - коротко бросил командир полка собравшимся командирам. Почесав подбородок (уже бриться пора), Игорь задал вопрос:

  - Иван Сергеевич, дозволь обратиться.

  Кивок - и взгляды улан скрещиваются на попаданце.

  - Я вот что подумал, - не смутился тот от всеобщего внимания, - раз уж нам атаку останавливать, так почему бы не с помощью калмыков. Вот глядите - те начинают карусель******* крутить. Смутится супостат? Да пусть хоть чуточку - проще будет врезаться в строй, ну а потом уже и кочевники в прорыв пойдут. Как?

  - Дельно, - коротко сказал полковник Осинский, - детали обсудим, но в общем - хвалю.

   Атаки прусской пехоты на высоту отражали без помощи улан - и достаточно успешно. Но вот драгуны принца Вюртембергского прорвали оборону, причём быстро - уланы даже не успели среагировать вовремя и пожалуй - к счастью. Немецкие драгуны относились к тяжёлой кавалерии и прямое столкновение с ними уланы бы просто не выдержали, несмотря на пики. Лошади немецких драгун были раза в полтора тяжелее уланских и просто опрокинули бы строй.

   Подоспели уланы, когда драгуны уже прорвались к пушкам и завязали там бой.

  - Рра! И пика сержанта с хрустом влетает в лицо врага. Застряла - бросает без сожаления, выдергивает пистолеты и два драгуна, рубящихся с товарищами, падают с сёдел.

   Тесно настолько, что кавалерии не слишком удобно действовать. Без лишних раздумий выхватывает оба клинка и прыгает с мерина. Пошли дикие танцы на остатках укреплений, пушечных лафетах и трупах лошадей.

   Клинок в правой руке режет ногу, подпругу и лошадиный бок. В левой - кончик клинка на длину ладони впивается в бок противника.

   Увернуться от свирепого удара, резануть противника по ноге - недолго ему осталось, быстро кровью истечёт... Прыжок на пушечный лафет, оттуда на насыпное укрепление и... Как будто многорукий вихрь обрушился на противника, оттесняя его от пушек и пушкарей.

  - Заряжай! - заорал сержант на орудийную прислугу и снова ринулся в бой. Позиция была идеальной - для него. Высоклассный боец с навыками паркуриста, мечущийся с клинками среди неповоротливых, увязших в бою пруссаков, оказался той соломинкой, что переломила бой на батарее. Артиллеристы ухитрились зарядить орудия и залпами картечи вымести драгун.