Свой кусочек счастья (СИ) - Тимофеева Анюта

— Девушка побудет в соседней комнате, чтобы вы оба поспокойнее были.

— Нет, моя невеста останется здесь. Это мои проблемы, она ни причем.

— Причем, ни причем… В твоих интересах никого не злить, тогда отпустим.

— Просто отпустите? Зачем тогда привезли?

— Не наглей. Вам очень повезло, не нарывайся.

— Чего вы ждёте? Денег? Говорите мне, я заплачу.

— Как ты рвешься деньги отдать, смотри, допросишься.

"Кто? Кому я нужен? Или именно мы, я с Мариной? Если вдвоем, то остается только один заказчик, и она точно повредилась умом — почему-то Илье казалось очень важным понять, кто заказал его похищение. Казалось, узнает — и поймет, чего от этого человека ждать."

"Главный" внезапно вышел, дверь закрыли, и пленники остались одни. Илья обнял и прижал к себе Марину, с тревогой заглядывая ей в глаза — он не знал, что хуже — если бы она не помнила себя от страха, или это подозрительное почти-спокойствие. Оставалось надеяться, что она пока в шоке, и не осознает последствия. Он очень надеялся, что все действительно решится быстро, хотя разум твердил об обратном. Вспоминать про первое похищение он запретил себе огромным усилием воли.

— Не бойся, выберемся, — постарался он успокоить ее и себя. — Я только не могу понять, что им надо. Если деньги — не вопрос.

— Ты же не думаешь, что это месть? — вдруг спросила Марина.

— Ты думаешь о Лере? Нет, она не сумасшедшая… должна же понимать, что на нее первую подумают. Да и не такой я незабываемый, чтобы столько лет о мести мечтать.

Их разговор был прерван вернувшимся похитителем.

— Ещё раз говорю — девушка пусть в другой комнате подождёт, а мы поговорим здесь.

— Нет. Просто отпустите ее, и я выполню все ваши условия.

— Сам виноват, отказался. Тогда ей придется смотреть. Объясняю — тебя не должно быть на конкурсе.

— Грёбаный конкурс! — Марина никогда не слышала от Ильи таких слов, да ещё и произнесенных настолько эмоционально. — В нем все дело? Я на него не пойду. Если это все, что вам надо, я могу поклясться, что меня там не будет!

— Э, знаешь! Сейчас ты говоришь одно, потом передумаешь… Да и объяснить свое отсутствие будет проще.

Глава 22

Дверь отлетела в сторону, чуть не сорвавшись с петель — так открыли ее перед вошедшим высоким пожилым мужчиной, темноглазым и полностью седым.

Когда он подошёл ближе, стало понятно, что лет ему значительно больше, чем показалось в первый момент. При взгляде на него у Марины почему-то вспомнилось слово "аксакал". А ещё он был зол, очень зол.

— Выйди, — коротко бросил он похитителю, с которым разговаривал минуту назад Илья.

Главный, вскинувшийся при появлении нового человека, молча и покорно вышел.

Старик сделал несколько шагов к пленникам и остановился, словно в нерешительности.

— Я не знал… Это мой внук. То, что он сделал — моя, наверное, вина. Вас отвезут домой, я готов принести любые извинения, любую компенсацию…

— А что вообще происходит? — Марина первая смогла сформулировать общий вопрос, чувствуя какую-то нереальность происходящего. За короткое время произошло похищение, какие-то непонятные требования похитителей, а сейчас перед ними извинялся человек, немного похожий на героев старого кино — благородных старцев. Впору было бы заподозрить розыгрыш, но, если кто-то из знакомых так шутит… Впрочем, в момент похищения как раз никаких мыслей о розыгрыше не возникло.

— Я упустил мальчишку, узнал только сейчас, что он решил сделать. У него брат в этом конкурсе участвует, мой второй внук… И он решил помочь ему победить.

Старик тяжело вздохнул, будучи уже в своих мыслях, но потом сделал над собой усилие и снова обратился к жертвам похищения:

— Я ведь знаю вас — вы Илья, я вашим талантом восхищаюсь, и моя покойная жена все выступления смотрела. Никогда не думал, что вот так познакомлюсь с вами… Только, прошу, не отнимайте у меня внуков. Они у меня одни остались, сына с женой уже нет…

— Я боюсь, что мой старший услышал, как мы обсуждали шансы участников, и решил, видно, по-своему брату помочь, — продолжил он через мгновение. — Что вы хотите за то, чтобы его брат ничего не узнал? Серджио — он такой впечатлительный… — голос деда дрогнул, он словно извинялся и заранее оберегал внука от жизни. — Не в нашу породу, но он такой талантливый, даже сын это признал, хотя он считал музыку несерьёзным занятием… Что же я вас в этом доме держу, скажите, куда вам надо отвезти? Только я прошу, если это возможно, не заявляйте в полицию! Алик виноват, очень виноват перед вами, и он извинится, и я этого так не оставлю… Но из тюрьмы я его уже не дождусь…

— Я бы хотел все до конца услышать, — неожиданно сказал Илья. — Только если ты ещё можешь здесь побыть, — обратился он уже к Марине, — если нет — уедем.

— Это когда я давала повод думать, что я в обмороки падаю, как Принцесса на горошине? — неожиданно весело ответила та. Пришел, видимо, какой-то откат от недавнего происшествия — ничего страшного в итоге не случилось, зато разворачивающаяся перед ними история напоминала детектив, и хотелось узнать подробности. Кроме того, старик ей понравился — не каждый день узнаешь такие вещи про своих близких, и держаться спокойно ему наверняка было очень сложно. А ещё, видимо, он не имел к криминалу никакого отношения, в отличие от молодого поколения.

— А вы ведь могли поступить проще — нет людей — и никто не пойдет в полицию, — заметила она, вызвав восхищённо-ошеломлённый взгляд Ильи. Он, видимо, забыл, что сам только что отказался немедленно уехать из этой временной тюрьмы, и ждал, пока им все разъяснят.

— Я никогда на такое не пойду, — возмутился старик. — И внука я не буду воспитывать так, что ему все можно, придет дед и уберет все последствия.

"Что и требовалось доказать, — подумала Марина. — Конечно, можно сказать все, что угодно, но почему-то я ему верю. Да, дедушка сам займётся внучком, вот чувствую я!"

А спросила она то, с чего обычно начинают разговор при других обстоятельствах:

— А как к вам обращаться? Я Марина, Илью вам представлять не надо…

— Простите! — мужчина смутился, и ассоциации с пожилым профессором ещё усилились. — Меня зовут Георгий Антонович, простите, я не представился!

— Очень приятно, — что-то Марина запуталась в правилах этикета, кому должно быть "приятно" первым, но, в конце концов, она тут единственная женщина! — Никто не пойдет в полицию, ведь так? — уточнила она на всякий случай у Ильи.

— Нет, не пойду, — подтвердил он. — Я рад, что у горе-похитителя есть разумный старший родственник. Я думаю, что вы лучше справитесь с воспитанием.

— Я ваш должник, — совершенно искренне ответил собеседник. — И, поверьте, больше я не выпущу их из вида.

— А, если что, у меня есть одна кандидатура — женщина, которая любит и умеет заниматься воспитанием… мужчин. Она наверняка не откажется поучаствовать, тем более, что мой жених ей как родной, — вдруг бросила бомбу Марина.

Илья неверяще посмотрел на нее, а потом просто рухнул на скамью, закрывая лицо руками и содрогаясь от смеха.

— Марина… — отсмеявшись, он попытался ответить, вытирая слезы смеха, но потом снова прервался, справляясь с приступом. — Да, могу рекомендовать специалиста. Я вел себя хорошо, поэтому на себе воспитание не пробовал, но могу подтвердить — метод работает отлично!

Старик не очень понял повод для их веселья, но достаточно было и того, что ему пообещали. Он постарался уложить свою историю в несколько строк:

— Внуков у меня двое — Алик старший, Серджио — младший. Они жили отдельно от меня, с родителями, поэтому я могу чего-то не знать про них. А полгода назад мой сын и его жена погибли… Я забрал внуков к себе, но был занят — похоронами, делами… Вот сейчас понимаю, что упустил главное. Младший всегда был послушным ребенком, только на музыке упёрся, и родители его не переубедили, а старший — видно, у него компания очень плохая. Хорошо, что я узнал сейчас, пока не слишком поздно.