Азбука любви - Юджиния Райли

Фабиан Фонтено - болван, ничтожество - оказался ко всему прочему еще и самым сексуальным мужчиной на свете. Он поцеловал ее так, словно она лакомое блюдо, которое он вознамерился съесть, и впервые в жизни Мисси страшно захотелось быть съеденной!

Губы у него были горячие, жадные, страстные, со вкусом кофе и сигар - совершенно опьяняющая смесь. Когда его язык прокрался между ее губами, а потом вдруг ворвался ей в рот, она вся вспыхнула. Ничего подобного Мисси прежде не испытывала. Сердце ее бешено забилось, по телу разлился адский огонь. Едва ей удалось высвободить губы, как он тут же снова впился в них страстным поцелуем. Теперь она задыхалась от желания и, застонав, прижалась к нему.

Наконец Фабиан отпустил Мисси, она пошатнулась, и он, фыркнув, подхватил ее. На лице девушки отразилось восхищение.

– Полагаю, я вам отомстил - впрочем, ни для одного из нас это не было наказанием.

– Ах вы, ублюдок! - вспомнив о своем праведном гневе, воскликнула Мисси и оттолкнула Фабиана.

Его глаза запылали от гнева.

– Мелисса, я предупреждаю вас…

– Черт возьми! Меня зовут Мисси! И это я вас предупреждаю! Убирайтесь к черту! Если вы когда-нибудь еще прикоснетесь ко мне, я…

– Упадете в обморок в моих объятиях, как чуть было не сделали только что, - договорил он.

Мисси хотела ударить его, но он схватил ее за руки и, снова притянув к себе, впился в ее губы.

– А теперь, - произнес Фабиан, оторвавшись от нее через какое-то время и самодовольно поправляя манжеты, - теперь вы подниметесь к себе и вместо этого несуразного бального платья наденете обычный утренний туалет, подобающий моей невесте. Потом мы проедемся по городу, пообедаем в отеле «Гайосо» и обсудим, на какой день назначить нашу свадьбу… - Он ухмыльнулся. - Прежде чем вы скомпрометируете мою добродетель, милочка.

Мисси приготовилась разразиться очередной негодующей речью, но он тотчас обхватил ее лицо обеими руками, и она похолодела, поняв по его глазам, какая кара ждет ее в таком случае.

– Помолчите, Мисси, - предупредил он. - Я терпел ваши выходки, поскольку с вами произошел несчастный случай. Но терпение мое небезгранично. Если вы опять начнете оскорблять меня, то уверяю вас, вы об этом пожалеете, сильно пожалеете.

Мисси раскрыла было рот, чтобы возразить, и не успела она осознать свою ошибку, как ее опять поцеловали.

– Ну? - спросил он, оторвавшись от ее губ - Вы подниметесь наверх и переоденетесь, или я…

– Да, Фабиан, - ошеломленно пробормотала она, выходя из комнаты

Глава 12

– Неужели все это происходит со мной? - прошептала Мисси.

Она сидела рядом с Фабианом в его ландо, запряженном серой в яблоках лошадкой. Мисси переоделась в модное дневное платье из желтого муслина. Смешная маленькая шляпка с перьями у нее на голове подпрыгивала от каждого толчка.

Фабиан правил лошадью, а Мисси пыталась сохранять равновесие. Ландо качалось, клонилось набок и скрипело на рессорах: то была не прогулка, а сплошные толчки и неудобства. Очевидно, здесь никогда не слышали о современных подвесках, с презрением подумала она.

Местность, по которой они ехали, была ей незнакома» Они тащились по дощатой мостовой мимо бесконечных полей хлопчатника. Время от времени им навстречу попадались то легкая коляска, то фермерская повозка, а то подвода с провизией. В воздухе пахло влажной землей и навозом.

Куда, к черту, подевался Мемфис? Ведь она, Мисси, только что вышла из родного дома - пусть он и не претерпел еще кое-каких значительных переделок: в нем не было шести ванных и современной кухни, рядом не было гаража на четыре машины, - а окрестности оказались совершенно ей незнакомы! Ни соседних домов, ни уличного освещения, ни машин, ни полицейского патруля - ничего, кроме бескрайних просторов. И если она до этой поездки еще тешила себя иллюзиями насчет того, что просто куда-то попала, оставаясь в своем времени, теперь эта хрупкая надежда растаяла

Фабиан между тем, покрикивая на лошадей, вкусно дымил сигарой. Мисси была готова сосать дым прямо у него изо рта, так ей захотелось курить! Неужели она когда-то мечтала переместиться во времена до Гражданской войны? Изящные платья, которые некогда казались ей такими великолепными, на самом деле оказались чертовски неудобными. Вот уж действительно повезло - застрять в этой древности, где нет никаких удобств, где женщины всего лишь собственность этих болванов, подобных Фабиану Фонтено!

И надо же такому случиться - она предала самое себя! Господи, с какой стати было позволять этому пентюху, Фабиану, целовать себя в губы? Ведь на самом деле он вызывает у нее только лютую ненависть.

Так бы и поколотила его!

В отчаянии Мисси взглянула на Фабиана. Волевой подбородок, красиво очерченный рот, прямой нос и глубоко посаженные глаза. Широкие плечи, изящный торс, длинные сильные ноги. Внезапно ей представилось совсем уж дикое зрелище: он овладевает ею, а она стонет от непередаваемого наслаждения.

Господи! Почему этот человек так греховно красив? И так целуется! Невозможно было не признать, что никто прежде не зажигал в ней такой страсти. Поцелуи Джеффа, разумеется, бледнели в сравнении с этими поцелуями.

При воспоминании о Джеффе, о том мире, который она покинула, Мисси охватила грусть. Скучают ли по ней Джефф и ее родители? И вообще продолжается ли жизнь в том мире, который она покинула? Неясно. Однако если ее теория верна и они с этой Мелиссой поменялись местами во времени, те, кто остался там, вполне могут решить, что Мелисса - это она, Мисси, точно так же как здесь все думают, что она - Мелисса. Какая путаница, с ума сойти! Конечно, она заметно отличается от своей дальней родственницы, и эту разницу уже заметили и ее новые родители, и Фабиан. Что же касается чисто физической стороны дела, Мисси вполне понимала, почему все принимают ее за Мелиссу, и наоборот. Там, в настоящем, она часто рассматривала дагерротип с изображением своей кузины, и сходство между ними казалось совершенно невероятным.

Поменялись ли они местами с этой самой Мелиссой? Если так, то каким образом это произошло? Связана ли со столь таинственным происшествием волшебная «пуговица» на лестничной колонне? И живет ли теперь каждая из них жизнью другой? От этой мысли ее бросило в жар, она едва не задохнулась.

– Кажется, вы немного тяжело дышите, моя дорогая, - вклинился в ее мысли самодовольный мужской голос - Вспоминаете пережитую страсть, не так ли?

Мисси метнула на него ненавидящий взгляд, а он ответил ей прямо-таки порочной улыбкой.

– Вот еще! - бросила она.

– Но если вы не предавались воспоминаниям о пережитом нами обоими наслаждении, то что же вызвало на вашем лице такое напряженное выражение?