Второе полугодие (СИ) - Ра Юрий

— Ты не в курсе, видимо, отец. Наша группа отыграла выступление на праздничном вечере в школе.

— Какая группа?

— Ансамбль «одноклассники». Так вот, чтоб мы не облажались по-полной, нужно было много репетировать, прямо очень много. Так что не до статьи было.

— Тут я тебя не поддержу, сын. Музыка это просто хобби, развлечение. А журналистика, как я понимаю, это твой взрослый выбор. Или нет? А если да, то нельзя заниматься игрушками в ущерб своему основному делу.

— Согласен. Но не ты ли любишь говорить про то, что всё, за что взялся, надо делать хорошо. Или не делать вовсе.

— Тоже верно. Ладно, так что, ты будешь свою статью править?

— Буду! Пометки я делал, когда вам читал.

— Уберешь совсем завиральные идеи?

— Нет. Разжую их вам, чтоб мысль донести. Пройдут годы, мою статью будут разыскивать в мировой информационной сети и показывать как величайший пример научного прогнозирования. Жуля Верна и не вспомнит никто.

— Который раз удивляюсь твоей беспримерной наглости. Гордыня в высшей степени.

— А без этого в журналистике нельзя. Сам себя не вознесёшь на пьедестал, никто тебя не заметит.

— Может быть, может быть. А не хочешь эту статью сначала в нашей «Знамёнке» опубликовать?

— Не, формат не тот у местной газеты. Они большие статьи печатают только за подписью товарища Брежнева. Им я что-нибудь другое напишу. Если ты уверен, что сможешь помочь с публикацией.

— Михаил, тут больше от тебя зависит, чем от меня. Если напишешь лабуду какую, то никто её не возьмёт, ты ж сам понимаешь.

— Пап, если я напишу лабуду, ты первый мне об этом скажешь и не пойдешь помогать.

— Это да. Хотя… вон ты что-то не больно с моим мнением считаешься по поводу этого твоего прогноза.

— Это другое! Тут всё правильно написано.

— Вот-вот, я о том же. Ты, конечно, уже взрослый, но вокруг еще более взрослые есть, которые лучше тебя знают, как устроен мир. Что может произойти, а что не может'.

Вот как объяснить этому человеку, что все их знания в одночасье не будут стоить вообще ничего? А никак. Остаётся просто жить и ждать того самого времени. А уже там помогать и подсказывать. Сейчас родители этого тщедушного тельца не примут мои советы ни под каким соусом. Как же — они взрослые и ответственные люди, мир вокруг них изучен досконально, все его законы и лазейки мироздания обнюханы и запомнены. И дважды-два всегда равняется четырём, если иного не скажет высшее партийное руководство. Погодите, придет время, когда курс дважды-два будет скакать как давление болельщика футбольного чемпионата.

— Мы покупаем или продаем?

— Шо вы такое спрашиваете? Конечно, покупаем по три тут же пускаем в продажу, пока четыре!

— А вдруг если пять?

— Ой-вей, тогда придержим до шести.

Местечковым акцентом обзаведется полстраны, и горе тем, кто не сможет его понять. «Я таки очень извиняюсь, но вас здесь уже не было» Хреновые мысли для первого января. Лучше я позвоню Ирочке, прогуляемся под ручку по снежку как взрослые люди.

2 января 1982 г

Что я знаю про 1982-й год? Если бы я был попаданцем, я бы однозначно вспомнил самое значительное событие — смерть нашего дорогого горячолюбимого товарища Брежнева. Но я демон, ток что… тоже знаю этот момент. Вот только в отличие от попадуна классического не могу монетизировать это знание. Не потому что жанр не позволяет, совсем нет. Просто попаданец действует в синтетическом мире, созданном фантазией автора. А вокруг меня реальный мир. То есть сначала мясная оболочка Мишкиного тела, потом его одежда, а мир уже дальше — после одёжки. Но сука-реальный мир! Мир, где офицеры КГБ не всматриваются умными глазами в «пронзительные глаза много пережившего мудрого человека на лице подростка». Мир, в котором конверты с предсказаниями не несут к Самому на вытянутых руках. Тут даже родители отмахиваются от умных речей своего внезапно повзрослевшего чада. А может, просто я немного трусоват, может я зря боюсь попасть в дурку. Ага, а там таблеточки, удары электрическим током и холодные ванны… Или это всё байки? Может так статься, что тихие дурики никому не упирались, ходят невозбранно по коридорам, а буйных аккуратно и медикаментозно переводят в разряд овощей, и нет никакого электрошока, ванн и палат с мягкими стенами? Если подумать как следует, то этот вариант кажется наиболее реальным. Но и в такое щадящее учреждение попасть не хочу. Лучше так, как сейчас — без пророчеств по поводу смерти генерального секретаря, без советов вкладываться в валюту.

Ага, с валютой особенно актуальный совет! Папа, не желаешь съездить в Москву за тяжкой статьёй для себя? А то давай, конвертируй пару тысяч рубликов в пять лет строгача! Почему пять, а не восемь? Статья восемьдесят восемь, она же «бабочка» предусматривает от трех до восьми лет с конфискацией имущества или без оной. Ах да, еще же ссылка потом. От двух до пяти. Но всё это грозит только в том случае, если отец попадется. А он у нас завзятый конспиратор с большим опытом приобретения запрещенки. Я помню, как мы с ним брали одну тётку-кидалу на шмотки, он тогда действовал выше всяких похвал. И мама не подкачала тогда. Так что да, когда батя расскажет в милиции и про этот случай, то точно трёшкой не отделается. И это если его не кровавая гэбня трясти будет. А в комитете он и про секретаршу признается. Что пользовался ею в личных целях, склонял статейки сына распечатать на машинке. О! Да тут целое политическое дело вырисовывается: гнусная клевета на политический строй, протащенная через центральную прессу! Сядут все, включая директора школы, секретаршу, корреспондентшу из Москвы. Кому-то даже орден потом вручат. Посмертно.

Так что не подсказывал я умных вещей родителям осенью, не буду подсказывать и зимой. От греха подальше. Притом, что батя и сам не дурак — скорее всего за такой совет он бы выдрал тушку своего старшего сына ремнём как сидорову козу. Не посмотрел бы, что сын взрослый и ответственный. А тут я, в тушке этой. Мне себя жалко. Да и вообще, батя прав — надо доделывать свою статейку и слать в редакцию, авось что выйдет из этой затеи. Только обязательно надо дорисовать картинки. В смысле иллюстрации сделать ко всем прогнозам. Только сначала с Иркой прогуляюсь до… Мы вчера созвонились и договорились вместе погулять, раз мы «ходим» с ней. А вот про маршрут не подумали, так что решение за мной. Если у неё в голове нет конкретного плана.

Можно пойти… да просто по улице, упирающейся в городской парк, а можно по другой, которая обрезается железной дорогой. Как ни крути, а пойти зимой в нашем городке некуда. То ли дело в Москве… а что в Москве? Да нет, там как раз можно что-то выбрать. Куча парков всяких, а парк Горького так и льдом чуть не весь заливают, можно кататься по дорожкам, освещенным фонарями. Отставить фантазии, до Москвы мы с Долгополовой не дойдем. И не доедем. Хотя… есть что-то в этой идее. Вернее, было бы, если бы не предстоящее путешествие в составе класса на деньги, заработанные школой этой осенью. В конце января у нас намечается туристическая поездка по городам Украины. Если не путаю, то посетим Киев, Херсон, Одессу, Севастополь… Кажется странным такой набор точек, если не думать. Хотя, если не думать, то вообще ничего странного. А мне всё ясно: поедем на поезде, значит всю ночь будем ехать, весь день знакомиться с достопримечательностями, а ночью опять будем ехать, чтоб утром оказаться в следующем городе.

Все эти прикидки я рассказал Ирке, пока гуляли. И снова заработал репутацию жутко умного молодого человека. Ну хоть занудой не назвала, а то порой у неё проскакивает подобное. Прежде всего потому, что сдерживаюсь в ходе нашего с ней общения. Мол, другой пацан бы уже… Что «уже» не поясняет, но что-то в плане приласкал-ощупал. Ага, так я и повелся! Видел я в нашей редакции одну бабульку. Тридцать шесть лет было фемине, когда шестнадцатилетний сын сделал её бабкой. Нет, мне пока всего четырнадцать, но извините за подробности, организм в полный мой невеликий рост как бы подсказывает — нет ничего невозможного. Так что не надо мне такого счастья, как любовь-морковь с юной одноклассницей и почетное звание отец-молодец.