Порядочный хаосит (СИ) - Киная Форми

время он молчал, а затем, увидев книгу в моих руках, хмыкнул:

— Нунора нашёл?

— Ага, — я захлопнул книгу. — Слушай, Золто, у меня к тебе вопрос есть.

Золто тут же напрягся.

— Чего еще? Если ты про…

— Нет, другой вопрос. Золто, а мы где?

— В лесу, — он кивнул на ели.

— А это что за хребет? — я показал на горы. — Как он называется?

— Это Суур-Леведыш. Вон та гора повыше — Кугуз-Канде. А что?

Это было плохо. Я никогда не слышал про Суур-Леведыш.

— А про Ван-Елдэр ты слыхал? — спросил я наудачу.

— Как не слыхать, слыхал, — обиделся Золто. — Хотя и далеко он, а город известный.

Я выдохнул. Все-таки, мир наш. Несмотря на книжку, сомнения все равно оставались. И успел же я напридумывать себе несуществующих проблем!

— И насколько далеко?

— Ну, если на корабле плыть, то декад семь-девять. Если корабль новый, режущий. А на старом пузане ты и за пятнадцать не доплывёшь. Но это если отсюда. А из Ван-Елдэра к нам подольше плывут, как раз где-то пятнадцать декад.

Это звучало… очень далеко. Но не невозможно далеко. Но все равно далеко. Куда дальше, чем от пустошей до Ван-Елдэра. Я нахмурился:

— Ты говоришь, плыть? Но откуда? Морем тут что-то не пахнет.

— А ты собрался отсюда плыть, что ли? — Золто только закатил глаза. — С той ели отходить или с этой, капитан? Я про порт говорил. Слыхал про такое?

Про такое я слыхал. Значит, где-то есть порт, из него ходят корабли в наш славный город. В который мне, кстати, пока что все равно ходу нет. Но вот оказаться хотя бы в пределах знакомых названий уже было бы не плохо. Я неожиданно остро почувствовал всю свою оторванность от родных мест.

— Золто, а как мне попасть в порт? — поинтересовался я.

— А чего тебе там? — он только хмуро глянул на меня. — В Ван-Елдэр что ли собрался?

— Ну да.

— И что там делать? Будто нет ближе городов?

— Ты не поверишь, Золто, но я оттуда, — вздохнул я скорбно. — Мне надо домой.

— Почему не поверю? — тот тут же оскорбился. — По тебе видно вообще.

— Что видно?

— Что не наш.

Это, пожалуй, было довольно точное определение. Правда, такое же точно мне давали и в кварталах родного города. Причем, почти во всех. «Не наш» — ну и ладно. Теперь хотя бы у меня были какие-то представления о том, где я. Точнее, не где, а «насколько далеко».

— Ты говорил, тебя сослали.

— Ну да.

— Далеко сослали-то тебя, мы думали, из наших городов откуда-то. Я еще удивлялся, что городские совсем дурные пошли — даже про сыпучки не знают, а ты, значит, совсем не наш.

Вот заладил он про «не наш» — мне даже стало немного обидно. В конце концов, я не был виноват в том, что оказался здесь. Ну, то есть был, конечно, но Золто, похоже, не интересовали мои преступления. За это я был ему благодарен.

— Так как мне добраться туда?

— Ну, если через ближайший порт речной — это Почерма. До него две декады пешего пути где-то, — задумчиво произнес Золто, — два города до него еще по дороге будет: Вохотма-Удо и Кяськи. В Кяськи заходить не надо, там дурной народ.

Эти названия мне не говорили ничего. И звучали довольно непривычно. Куда же меня забросили?

— А крупные города какие ещё у вас есть?

— Крупней Почермы?

— Крупнее, да?

— Юхать Светлая.

Это название знали все. Крупнейший порт, как я помнил из уроков географии, город-пристань, буквально стоящий на воде, на самой восточной оконечности материка Яратир. Очень далекий от наших мест город. Но вполне себе цивилизованный — торговали с Юхатью очень давно и охотно. Я повеселел: перспектива побывать в таких необычных местах будоражила мое воображение. Все идеи насчет отшельников, ведьмаков и жизни в деревне окончательно испарились перед перспективой посещения шумного, экзотического города с улицами, магазинами, комфортом и развлечениями.

— А далеко до Юхати, Золто?

— Да уж, не ближний свет, — тот фыркнул.

— Мне надо туда.

— Всем туда надо, — Золто равнодушно пожал плечами и поднялся. — На покой пора, — объявил он мне. — Завтра дел много.

Каких еще дел, блин? Я хотел немедленно отправляться в путь. Город, люди и возможности — вот, что мне нужно, а не лесная жизнь в глуши! Я глянул на всё ещё занятого своими делами Ногача. Потом на горные вершины, за которыми уже совсем скрылось солнце. Начал дуть холодный горный ветерок. Ну ладно, возможно, путь навстречу городским приключениям придется отложить — хотя бы, на эту ночь.

Глава 11. Воспоминания и планы

Западный Яратир — теперь уж наверняка.

Золто растопил печурку, вскипятил на ней воды, и мы при тусклом свете масляной лампы поужинали сушёными яблоками из местных запасов, по очереди запуская руку в полотняный мешок и запивая их горячим травяным отваром. Не то чтобы полноценный ужин, конечно. Я, жуя кисловатые дольки, осторожно поинтересовался у Золто, что за язык был в той, первой открытой мной книге.

Оказалось, у местных было какое-то своё наречие, на котором уже мало кто разговаривал. Чтобы оно совсем не забылось, в местных школах проходили уроки «старояратирского», и выпускались учебники. Один из них и стоял на полке в зазимовёхе. Я был так удивлён существованием в такой глуши школ, что даже не спросил, зачем Золто потребовался в его тайном убежище школьный учебник.

После ужина пришло время спать, так как развлечений никаких не предполагалось. Золто занял лежанку, а в меня швырнул какими-то меховыми шкурами и кивнул в сторону лавки. Выбирать, впрочем, было особо не из чего. Я умостился, укутался, прислушался к треску поленьев в печи и почти сразу провалился в сон.

Снилась мне какая-то мешанина из всего подряд: ведьмаки, выступающие в Алом Суде, танцующие манекены в витринах Ван-Елдэра, охотящиеся за мной каменные собаки и бесконечные еловые ветви, лезущие в лицо.

Проснулся я от… пения. Золто чем-то стучал за окном и распевал, ужасно фальшивя:

В лЕсе в лЕсе да в лесЕ

Тондыра, чондыра!

Да во всей да во красе!

Тондыра, чондыра!

Не берёзка стоит — красна девица!

Кому песню споёт, кого поцалует!

Да, возможно моё суждение о необычайной цивилизованности местных жителей было слегка преувеличенным.

Не до конца разлепив глаза, я полез из душной зазимовёхи на свежий воздух и тут же врезался лбом в притолоку, упав от неожиданности. Загремели какие-то ведра, я поднялся и, пошатываясь, вылез на крыльцо.

Солнце стояло уже высоко, похоже, я проспал до полудня. Хотя, все