Фантастика. Общий курс - Константин Мзареулов

Такое определние очевидно страдает существенными недостатками и впоследствии подвергалось обоснованной критике. Оппоненты подчеркивали, что темой НФ вовсе не обязательно долины быть научно-технический прогресс или проникновение в тайны природы, что описываемые в фантастике вымышленные изобретения и открытия вовсе не всегда подготовлены развитием науки и техники, что в принципе неверно вычленять из НФ социальную проблематику и т д. Столь же очевидно, что НФ (поскольку признается «видом художественной литературы») должна иметь первоочередной задачей отнюдь не изображение «научных изобретений», но — исследование человеческой психологии.

Б ходе дискуссии по проблемам фантастики в Ленинградском Доме детской книги (январь,1965), критически разобрав вышеприведенное «энциклопедическое» определение, Е. Званцова предложила «сформулировать главные требования, которым… должны удовлетворять советские научно-фантастические книги:

1. Выдвижение интересных гипотез, тесно связанных с развитием сюжета. 2. Убедительные мотивировки и психологическая достоверность. 3. Не только „приключение мысли“, но и „приключение характера“. Иными словами, индивидуализированные образы персонажей, данные в развитии. 4. Поэтизация творческого труда и социальность прогресса. Гуманизм и оптимистическая направленность книги в целом; наличие революционной романтики. 6. Марксистско-ленинская философия как идейный фундамент любой книги»[9].

К числу слабостей этого определения относится, в первую очередь, чрезмерная политизированность пунктов 4–6, равно как требование «оптимистичности» НФ. Как известно, задача литературы — художественное отображение реальности, а реальная жизнь состоит отнюдь не из одних только радостных событий. Ясно также, что требования о необходимости революционной романтики и марксистского базиса делают данные формулировки применимыми, в самом деле, лишь для советской фантастики определенного периода и устарели уже к моменту публикации данной формулировки.

Не достаточно четкое, но достаточно емкое определение принадлежит И. А. Ефремову? «… мечта о приложении научных достижений к человеку, к преобразованию природы, общества и самого человека составляют сущность настоящей научной фантастики»[10].

Наконец, обобщив формулировки, выработанные в различных дискуссиях того периода, известный критик Р. Нудельиан подвел итог в очередном издании БСЭ: «H.Ф. — особый вид художественной фантастики… Основан, подобно другим ее видам, на „реализации несуществующего“ в фантастических образах; но, в отличие от них, его предметом являются психологические и социально-духовные последствия… реализации типичных возможностей природы и общества, в силу их специфики (глобальность и многозначность тенденций, абстрактность научных представлений) не улавливаемых традиционными формами искусства… Адекватной представляется трактовка НФ как нового художественно метода, органически сочетающего принципы научного и художественного мышления»[11].

Тем не менее, по-прежнему остается открытым и вызывает много споров вопрос о толковании термина «научный» применительно к фантастике. Наиболее перспективным представляется определение, сформулированное Г. Гуревичем: «Научной будем считать ту фантастику, где необыкновенное создается материальными силами: природой или человеком с помощью науки и техники»[12].

Хотелось бы уточнить: фантастическая компонента в НФ вовсе не обязательно долина быть строго «научной» в академическом понимании этого термина, ибо тогда крайне трудно было бы объяснить, на какой именно науке основаны идеи машины времени, гиперпространственного звездолета, антигравитатора или индивидуального бессмертия. В основе многих НФ-идей леяжат не реальные, а вымышленные авторами научные дисциплины: биполярная математика, кохлеарное исчисление, нуль-физика, психоистория и т п. Таким образом, «научность» этих НФ-компонент основана не столько на строгом научном знании, сколько — на незнании… Видимо, основной критерий научности в данном смысле — отсутствие противоречий с реальной наукой. Например, межзвездные полеты в произведениях братьев Стругацких совершаются при помощи некоего эффекта, названной авторами «эпсилон-деритринитацией» (для тех же целей И. А. Ефремов вводит метод Прямого Луча, А. Азимов — гиперпрыжок, С. Снегов — теорию Танева). Очевидно, что ни одна из этих вымышленных теорий не противоречит сегодняшним научным представлениям, поскольку нельзя исключить, что в отдаленном будущем подобные концепции действительно могут быть разработаны и реализованы на практике. Итак, остается сделать вывод, который мокет показаться парадоксальным: главный критерий научной фантастики заключается в наукообразности обоснования фантастической компоненты.

Важно подчеркнуть, что сложность определения жанровых рамок связана, в первую очередь, с тематическим богатством и художественными возможностями этого течения. Несомненно, НФ — самое представительное по количеству произведений и спектру затрагиваемых проблем направление фантастики. Поэтому большинство определений НФ приведенных в начале этого параграфа, нельзя считать априорно неверными — эти формулировки в разной мере успешно описывают отдельные грани поджанра, однако недостаточно полно характеризуют задачи и возможности научной фантастики, как цельного раздела литературы. В произведениях НФ действительно есть и элементы научного предвидения и популяризации, социальные прогнозы и романтика преобразования природа. Содержание научно-фантастических произведений определяется двумя главными социальными функциями НФ: познавательной и прогностической.

Важнейшим направлением НФ следует, видимо, признать художественное исследование возможных последствий уже сделанных изобретений и открытий, прогнозирование ближних и дальных перспектив наметившихся тенденций развития передовой технологии. Другими словами, это — так называемая технократическая фантастика (на Западе распространен англоязычный термин High Tech т е «высокая технология»), посвященная влиянии научно-технического прогресса на образ жизни и массовое сознание человеческого общества. Предтечей «Хай Тека» можно смело назвать Жюля Верна, в романах которого изображено вторжение в повседневную жизнь новинок техники XIX в.: подводных лодок, летательных аппаратов, электричества, новейших видов вооружения. Вплоть до нашего времени ведущие писатели-фантасты активно «осваивали» ультрасовременные достижения научно-инженерного гения, чутко предугадывая те из них, которые способны коренным образом (в позитивном ли, в негативном ли смысле) перевернуть жизнь человечества. Так, фантастами было сделано немало поразительных прогнозов в области атомной энергии, космонавтики, а в последнее время особое внимание писателей привлекает компьютерная техника.

Потрясает точность, с которой сбываются многие пророчества писателей-фантастов. Ж. Верн («Из пушки на Луну», 1865) правильно предсказал место старта и приводнения первых лунных экспедиций. А. Азимов в рассказе «Чувство силы» (1959) описал появление карманных электронных калькуляторов и, как следствие, показал, что после этого люди станут терять способность легко считать в уме. И. Ефремов в. рассказе «Алмазная труба» (1945) предугадал открытие алмазных залежей в Сибири, а М. Лейнстер в рассказе «Логик по имени Джо» (1946) — создание глобальной сети персональных компьютеров. Многие НФ-произведения 40-х — 50-х годов посвящены разным аспектам внедрения в экономику ядерной энергии. Например, в повести Р. Хейнлейна «Взрыв всегда возможен» описаны аварии на атомной электростанции, отдаленно напоминающие Чернобыльскую катастрофу, и выдвигается идея о выносе экологически вредных производств на орбитальные космические станции. Стремительное развитие с начала 80-х гг. компьютеров и других электронных устройств, проникающих сегодня во все сферы повседневной жизни, породило новую волну НФ-прогнозов. Отметим, в частности, роман Р. Желязиы и Ф. Саберхагена «Витки» (1982) и повесть Д. Ваарли «Нажмите „ВВОД“» (1984) в которых говорится о зарождении в недрах компьютерных сетей искусственного суперразума, способного вмешиваться в судьбы отдельных людей и всего человечества.

Другая важная ветвь НФ занимается описанием воображаемых, но вполне реальных проблем, которые могли бы встать перед человечеством в более или менее отдаленном будущем. Здесь фантастическая компонента используется, преимущественно, как средство достижения глобальных перспективных целей, среди которых можно назвать освоение ресурсов Солнечной Системы, межзвездные полеты, контакты с иным разумом, перестройку человеческого организма, продление жизни, бессмертие и т п. Уже сегодня фантасты приступили к разведке этих грядущих проблем, исследуя на страницах своих произведений различные аспекты (научно-технические, этические, психологические, экономические) тех вопросов, которые когда-нибудь станут тревожить наших потомков. Это еще одна сторона прогностической функции НФ: усилиями сотен авторов нарабатываются различные варианты решений, которые, возможно пригодятся людям следующих столетий. Более подробный разговор на эту тему предстоит в главе «Банк фантастических идей».