Призвание – опер - Вячеслав Жуков

Верные люди предупредили, что мент ночей не спит, беспокоится о нем, грешном. Но Верзила отнесся к этому несерьезно. В конце концов, на то они и менты, чтобы беспокоиться о таких, как он. Только вряд ли у него чего выйдет, потому как чист Верзила перед законом и цапануть ментам его не за что. Так, во всяком случае, думал он сам.

Но и опер Туманов оказался не промах.

Была у Виктора Верзникова одна страсть, отказать себе в которой любвеобильный Верзила не мог. Да и не в его это правилах – отказывать.

Обычно «телок» он снимал в ресторане «Славянский». Заезжал поужинать, и, пока ужинал, швейцар, бывший офицер-подводник, тем временем выбирал для него очередную красотку.

В этот раз швейцар Петруша подвел к столику Верзилы рыжеволосую длинноногую «телку» с пышным бюстом и изумительно голубыми глазами, в которых проявлялось нескрываемое желание отдаться Верзиле как можно скорей. Высокий парень ей понравился.

Верзила как раз заканчивал ужин. Похотливо глянул на аппетитную красавицу. Вроде раньше не видел ее здесь. Из новеньких, наверное. Решила подзаработать передком. А Верзила не против. Если рыжеволосая хорошо подмахнет, он не поскупится на «зелень».

– Я ее беру, – сказал он Петруше, наградив старика за труд десятью долларами. Выплатил положенную таксу, не нарушая порядка.

В ресторане сердобольный швейцар открыл свой маленький бизнес – поставлял нуждающимся клиентам девочек. С этого он имел хороший навар. Верзила еще как-то подумал подослать к нему ребяток, чтоб хорошенько тряхнули старого. Доход имеет, а не делится.

Но сейчас Верзила взял со стола бутылку шампанского и коробку шоколадных конфет с коньяком, решил побаловать рыжеволосую.

– Ну, пойдем, крошка, – сказал он, легонько хлопнув ее по упругой попке. Молодец Петруша, товар подкинул что надо.

В ответ девица только улыбнулась и походкой манекенщицы направилась к дверям. Верзила последовал за ней.

– Желаю приятно провести время, – расплылся Петруша в улыбке и с легким поклоном раскрыл перед Верзилой дверь.

Над городом нависла ночь. И, стоя под козырьком ресторанного подъезда, Верзила заскучал, поглядывая на томящуюся от скуки красавицу. Видно, в ее планы не входило терять время впустую. Ей платят не за это, а за конкретную работу. Ее она готова выполнить хоть сейчас, за углом ресторана. И она не понимала, почему клиент тянет? Если она его не устраивает, тогда зачем ее снимал?

А Верзила думал. Вести «телку» домой было нельзя. Сегодня мать вернулась из больницы, где провела почти месяц после очередного сердечного приступа. А другого жилья Виктор не имел.

Видя его нерешительность, девица вдруг предложила сама:

– Мы можем это сделать в машине. Если она у тебя есть…

Есть ли у Верзилы машина? Она что, насмехается над ним? Но мысль дельная, и Верзиле понравилась. Он посмотрел на свой «Форд».

«Да чего я голову ломаю? Разложить ее на заднем сиденье, и пяль сколько хочешь. Тем более, чувствуется, она к этому привычная», – подумал он, решив не утруждать себя длительной возней.

На все Верзиле понадобилось двадцать минут. Отъехали в темный переулок, и, разложив рыжеволосую, Верзила вдоволь насладился ее телом, успев за это короткое время изрядно выложиться. Оставалось только застегнуть штаны и выпроводить девицу из машины. Не до нее сейчас ему.

Верзила несколько отвлекся и вдруг услышал негромкий стук в боковое стекло. Сначала не рассмотрел рожу наглеца, расценив такие действия как посягательство на его спокойствие. За это и не жалко по роже съездить. Кто осмелился потревожить его?

– Чего тебе? – Верзила нажал кнопку стеклоподъемника и немного опустил стекло. И удивился. На него уставилась морда в милицейской фуражке. А рядом улыбающаяся харя сыскаря Туманова.

И сразу все внутри Верзилы опустилось. Неприятно засосало под ложечкой. «Неужели вляпался?» – спросил он у себя, глянув на голую девицу. Та с перепугу запуталась в колготках, никак не оденется.

– Дура! Ты сначала трусы надень, – рявкнул он на рыжеволосую. Мельтешит голой задницей перед ментовскими рожами. А те фотоаппарат приставили и пару кадров щелкнуть успели. Запечатлели ее, красавицу, во всей красе. А рядом его, Верзилу. Только Виктору на это плевать. Пусть поглядят на досуге, каких он баб имеет. Им таких иметь не придется. Не хватит ментовского жалованья.

Видно, пас его сыскарь Туманов, раз появился тут со своей сворой.

Но с другой стороны, что тут такого, если Верзила трахнул девчонку в своей машине? Разве это воспрещается законом? Чего удумал мент?

Об этом он тут же спросил у Туманова, а сердце уже почувствовало беду. Говорили ему, что сыскарь этот на выдумки мастак. Неужели придумал против Верзилы какую-то каверзу?

И Верзила не ошибся.

– Нет, трахать девчонок можно, – улыбнулся мент и тут же ошарашил: – Только это не тот случай. Разве ты еще не понял, парень?

Верзила занервничал. О чем он толкует, ментяра?

– Погоди, начальник, не гони. Какой такой случай? Про что ты? Я ведь ее силком в машину не тащил. Клянусь. Спроси у нее сам.

– Да тут хоть клянись, хоть нет… «Телка» твоя – несовершеннолетняя. Вот так, Верзила. Вляпался ты по самые яйца. Теперь сам делай выводы, – предложил ему Туманов, как будто подобрев.

А Верзила почувствовал, как рубашка от пота прилипла к спине. «Вот это да! Если мент не врет и эта тварь – малолетка…» – ему стало страшно додумывать. Попасть в третий раз, да по такой статье…

Он покосился на рыжеволосую, заправлявшую большие груди в лифчик, и вспомнил про швейцара. «Ну, Петруша, сука! Удружил. Подставу сделал, козел. На ментов работает».

– Ну, чего решил, развратник? – спросил Туманов, а сам уже рацию приготовил, машину вызвать.

Всю дальнейшую процедуру Верзила знал назубок: сейчас его отвезут в медицинское учреждение, чтобы врачи засвидетельствовали наличие полового акта. И эту рыжеволосую сучку сразу отвезут на мазок, чтобы не растеряла все то, что влил в нее Верзила. И тогда уже ни один адвокат не поможет ему отмазаться.

«А может, мент на понт берет? – появилась в голове Верзилы слабая надежда. – Глядя на эту девчонку, не скажешь, что она несовершеннолетняя».

– Послушай, – обратился Верзила к Федору, – а ты часом не лепишь мне по ушам? Что-то не похожа эта бабец на несовершеннолетнюю.

– А вот мы сейчас и проверим, – как бы с неохотой ответил Туманов и достал из папки паспорт, открыл его и показал Верзиле.

И проверять пришлось Виктору Верзникову. Сначала он глянул на фотографию, сличив ее с мордашкой молоденькой красотки. Сомнений быть не могло. Ее фотка. Похожа в тютельку. Потом Верзила прочитал фамилию, имя, отчество молодой шалашовки, год ее рождения и чуть не придушил девчонку. Спасибо, менты не дали.

– Тебе пятнадцать лет? – яростно заорал он на плачущую малолетку.

– Да, – ответила та, облачившись наконец в одежду.

Верзила схватился за голову.

– Ах ты, сука! И на кой черт я только связался с тобой?

Менты стояли рядом, посмеивались. Свою работу они сделали. Теперь Верзиле не отвертеться. И он сам это понимал, хотя и не оставлял надежды уладить дело. Менты ведь тоже люди. Если дать им много денег?.. И этой малолетке дать?..

– Можно с вами поговорить? – стараясь казаться вежливым, спросил Верзила у Федора, попутно кое-что придумав. В голову ему пришла и другая мысль. Правда, она, менее стоящая, чем первая. Но если с деньгами не получится, Верзила решил реализовать ее.

– Ну, давай. Попробуй поговори, – согласился Федор, улыбнувшись. Но за внешней раскрепощенностью скрывалось огромное внутреннее напряжение. Готов был ко всякого рода неожиданностям. Только Верзила не знал об этом. Недооценил оперуполномоченного уголовного розыска.

– Давайте отойдем. Не хочу при этих говорить, – кивнул он на трех сотрудников в гражданке и одного в форме с лейтенантскими погонами.

Федор не возражал против такого расклада. Это даже занимало его, веселило, что скажет ему Верзила? Хотя и догадывался. Все они, эти криминальные «бычки», одинаковы. Героев из себя строют, пока им не прищемишь яйца. Тогда они – самые добрейшие люди. С головы до ног готовы засыпать деньгами, лишь бы ты стал для них своим.

– Ну, давай отойдем, – сказал Федор, на всякий случай вынув правую руку из кармана, и шагнул за Верзилой под тень ближайшего дома.

Когда они отошли шагов на десять, Верзила сразу преобразился. На лице улыбочка, похожая на оскал, а в глазах не столько просьба, сколько готовность пойти с ментом на компромисс.

– Слушай, гражданин начальник, давай это дело уладим по-мирному. Я свой поступок готов загладить, ну, скажем, десятью тысячами долларов. Идет? Пять штук отдаю сразу. Сейчас с тобой заедем, тут недалеко, и получишь остальные пять. Штуку даю малолетке. Думаю, и тебе и твоим волкодавам хватит сполна. Согласен?