В этот раз хочу злодея - Марина Орлова

немалый резерв. Будь я не имбой, а среднестатистическим паладином или священницей, меня бы иссушили под ноль уже после первой подобной кормежки. Потому чувствовала я себя нормально, несмотря на усталость, и поражалась тому, что на Крайтона подобный опыт и вовсе никак не влиял. Если уж меня — главную героиню и Святую, дракон доводил до легкого недомогания, хотя я едва ли не самое сильное существо в этом мире, то насколько же силен должен быть Слайвер?

А ведь с каждым днем шкет вбирал в себя все больше и больше, отчего рос и развивался не по дням, а по часам. Уже сейчас он полностью понимал, что от него хотят и действовал соответствующе ребенку семи-восьми лет. И стоило мне проявить тревогу относительно того, что он растет так быстро, что может помешать нашему плану, как… Эйдан внезапно замедлился в своем физическом развитии. По словам Слайвера, драконы за месяц после рождения были способны достигнуть полного полового развития и считаться взрослыми. Однако, они были настолько удивительными, что с помощью своей способности к обороту могли контролировать процесс взросления. Вот и в тот раз, поняв, что своим стремительным ростом Эйдан создает трудности родителям, как он тут же взял это во внимание и остановился на достигнутом «трехлетнем» состоянии. Что, впрочем, не мешало паршивцу продолжать поглощать нашу со Слайвером ману в бешеном количестве. Потому он развивался магически, ментально, но не физически.

Не думала я, что у меня в этой жизни появится такой способный шкет… в смысле — сын.

Ну, учитывая две прожитые жизни, в третьей, думаю, можно уже и детей заводить. Тем более настолько умильных и похожих на булочку Слайвера. Потому Эйдана я иногда называю «пирожочком».

Говоря о «булочке», с горем пополам, но мне удалось договориться с Крайтоном. Этот черт из меня всю душу вынул, прежде чем согласился на сотрудничество. Таким образом мы условились, что я помогаю ему с внутренними делами герцогства и в закрытии разлома, а он предоставляет мне полную защиту от принца и архиепископа посредством свадьбы.

Сколько я не заверяла его в том, что эта встреча — судьба, не иначе, герцог был непреклонен и согласился на брачный контракт сроком на пять лет. Пришлось согласиться с видом глубокого огорчения… лишь бы он забыл про пункт с супружеским долгом, которого в контракте не было. Ни запрета, ни согласия. Но, как говорится, что не запрещено — то разрешено, верно ведь? А мне большего и не надо. За пять лет многое может поменяться, а я в своих силах не сомневаюсь. Что мне стоит соблазнить одного сладенького и закомплексованного дев… герцога?

План наш был прост и в то же время невыносим для Слайвера: чтобы меня не раскрыли как Святую раньше времени, мне нужно притвориться давно потерянной возлюбленной, что родила от герцога наследника. Затем объединение, свадьба, игра в безумно влюбленных и недалеких. Для меня подобный план был одним сплошным плюсом, а вот герцога буквально корежило от него. Но, не моя забота. Пусть привыкает. В конечном итоге, он был вынужден признать, что этот вариант действительно самый оптимальный и логичный, который полностью объяснит непонятную откуда взявшуюся возлюбленную и мелкую копию герцога в лице Эйдана, за которого мы единогласно решили взять ответственность. Потому Слайвер официально признает молодого дракончика своим сыном и наследником.

Меня, честно говоря, такая готовность сильно удивила, но Слай на это ответил лишь:

— Для меня это наилучший вариант. Не будет нужды думать, кому оставить после себя герцогство.

В подробности вдаваться он не стал и мне не позволил, как всегда мастерски свинтив посреди разговора, оставив меня без уточнений. Одно я поняла точно: почему-то герцог даже не рассматривает возможность появления у него другого наследника. Неужто так в себе не уверен?

Прервав мой мыслительный поток, в дверь постучали, но, не дождавшись разрешения, в комнату ввалились демонята, все так же под прикрытием. Еще во время путешествия, выбравшись в мало-мальски крупное поселение, герцог озаботился артефактами, способными скрывать расу. Детей он не преображал, а лишь искажал чужое восприятие. Мне, из-за священных сил, такая магия была нипочём, а вот обычным людям или низкоуровневым магам — дети казались человеческими.

Вообще, въехав в земли герцога, я с удивлением увидела, что подобная практика здесь повсеместная и обычные люди вполне спокойно уживаются с такими вот демонами под прикрытием. Редкий случай, когда они входили в число горожан, но путниками или торговцами прикидывались и вели активную торговлю.

Вот я нашла и еще одну причину, почему герцог не пускает на свои земли священников, учитывая, что они способны видеть сквозь преобразующую магию и едва ли обрадуются, узрев мирные отношения с демонами. То-то центральный храм ежемесячно выписывал ноты протеста относительно герцога, который не только храм не дает на своих землях построить, а значит ограничивает его ореол влияния, но и людей со святой силой за милю не подпускает.

— Сестренка! — воскликнула Мирис.

— Кира! — гаркнул Маркус, почесав рога, которыми умудрился удариться об косяк, когда врывался в комнату. После получил смачный подзатыльник от Мегги. — Ай! Чего дерешься?

— Входить вам еще никто не разрешал, — тяжко вздохнула старшенькая, с которой мы немного поладили. По крайней мере, волком она на меня больше не смотрела. — Прости за вторжение, мы просто хотели проверить, как вы с Эйданом обустроились.

Если со мной она просто смирилась, то вот в Эйдане Мегги нашла отдушину и буквально обожала, всячески опекая наравне с Мирис.

— Все хорошо, Эйдан уснул, — посмотрела я на мальчика, который сыто посапывал, свернувшись калачиком на моих коленях. Милота. — Вы как? Вас не раскрыли? Слуги не придирались?

— Шутишь? — фыркнул Маркус, вольготно забравшись на мою постель с ногами, а после и стащив с моей тарелки виноград. — После вашего эффектного появления с Джинном, про нас практически забыли. Обслужили и ушли. Всюду только и разговору про тебя и ваши с хозяином отношения. Все гадают кто ты да откуда такая взялась, — закинул он себе в рот виноградинку, а после заорал от боли и поперхнулся, когда Мегги схватила его за острый кончик уха и безжалостно скинула с постели. — Больно! — обиженно сообщил он сестре.

— Переживешь, — непоколебимым тоном отозвалась она, а после посмотрела уже на меня. — Мы не заметили особой враждебности, но и радости от твоего присутствия никакой. Словно они вовсе не желали, чтобы в герцогстве появилась хозяйка.

— Либо, чтобы она была… но не ты, — весомо добавила Мирис, которая, несмотря на опасливый взгляд на сестру, все же подсела рядом со мной и