Книжный магазин-Бар «Убиенная Овечка» (СИ) - Келли Сиана

— Я очень благодарна.

— Конечно. Теперь о сегодняшних волках…

Клайв позволил комментарию повиснуть. Давая мне возможность самой решить, как много я ему расскажу, как глубоко я втяну его в свои проблемы. После целой жизни, проведённой в страхе перед другими, было трудно открыться.

— У неё такой же, как у меня шрам.

Мне нужно было, чтобы кто-то знал.

— Шрам?

Его голос смягчился, но я смогла уловить замешательство на его лице. Моё тело было покрыто шрамами. Который из них?

Я задрала рукав, ровно настолько, чтобы Клайв увидел символ бесконечности чуть выше моего запястьем.

Клайв нежно взял мою руку в свою, проведя большим пальцем по шраму.

— Точно такой же?

Я кивнула.

— И на том же самом месте. Я увидела шрам, когда они выносили тело.

Я неохотно убрала руку. Его прикосновение успокаивало, но, обнажая свои шрамы, я всегда испытывала тошноту в животе.

— Мне кажется, я знаю, почему в городе вдруг появилось так много волков. Рэнди сказал, что на прошлой неделе они узнали, что я жива и живу здесь.

— Ах. Одна загадка решена.

— Маркус мёртв, — сказала я, засовывая руки в карманы.

— Мои соболезнования.

Пожав плечами, я подняла глаза на Клайва и увидела, что он наблюдает за мной.

— Не то, чтобы я хорошо его знала. Просто... ну не знаю... ещё одна связь с семьёй исчезла.

— Похоже, кто-то очень старается изолировать тебя.

Я насмешливо хмыкнула.

— С этим я прекрасно справляюсь сама. Помощь не нужна.

Клайв вздохнул и снова посмотрел на часы.

— Мне нужно уйти, но я хотел убедиться, что ты прекратила посылать чеки стае.

— Если я должна...

— Ты ничего не должна ни Маркусу, ни стае, — он слегка откинулся назад, вцепившись руками в столешницу по обе стороны от себя. — За бар заплатил я. Твои чеки приходили ко мне через Маркуса, — он заметил моё замешательство и почти улыбнулся. — А что бы ты сказала, если бы я предложил одолжить тебе деньги на бар, когда мы встретились?

— Я... Я бы...

Что бы я сделала? Я бы сказала "нет". Я никогда бы не позволила себе погрязнуть в долгу перед человеком, которого едва знала. У меня не было бы последних семи лет в этом доме. Мне следовало бы разозлиться за то, что мне солгали, но злости не было, только благодарность за этот прекрасный книжный магазин и бар, моё убежище.

Клайв продолжал спорить о деле, которое он уже выиграл.

— Ты бы отказалась. Ты всё ещё оплакивала смерть своей матери, отходила после нападение в лесу. Маркус не побеспокоился отвезти тебя в больницу или осмотреть твои раны. Он отправил тебя в новый город, чтобы ты жила с женщиной, которую не знала.

— Он сказал, что я не могу лечь в обычную больницу, что они сделают анализы крови и узнают, что на меня напало, узнают, каким монстром я стала.

Я прибыла к порогу Хелены посреди ночи, едва способная ходить, кровь просачивалась сквозь наспех завёрнутые бинты.

— Да, они бы сделали анализ на изнасилование. У нас были бы доказательства о том, кто напал на тебя.

Клайв сжал челюсти от гнева, но потом справился и взял себя в руки.

— У тебя было достаточно проблем. Когда Хелена сказала мне, что ты заговорила о желании жить самостоятельно, переехать из её квартиры и начать свой собственный бизнес, я захотел помочь. У меня сложилось впечатление, что ты доверяешь Маркусу. Как бы то ни было, он был членом семьи. Если бы я сказал тебе, что это от него, я был совершенно уверен, что ты бы согласилась.

Я кивнула. Думаю, я удивила нас обоих, когда прильнула к нему, чтобы поцеловать его в щёку. Он наклонил голову, в его глазах появился настороженный интерес. Не знаю, что на меня нашло. Возможно, понимание того, что жизнь коротка, что Маркус мёртв, и что Клайв, как бы он ни пытался это скрыть, был героем, а не злодеем. Может быть, в основном, это было потому, что мне надоело жить в изоляции. Какова бы ни была причина, в последнюю минуту я передумала и поцеловала его в губы.

У меня мелькнула мысль отступить, но я не смогла. После многих лет мечтаний о Клайве и этом идеальном поцелуе я не смогла его разорвать. После минутного колебания Клайв сжал меня в объятиях. Я схватила его за плечи, у меня закружилась голова.

Грубое “извините” с порога разрушило момент.

Я отступила, взглянув на качающуюся кухонную дверь, не в силах поверить, что наконец-то поцеловала Клайва. Никакого жизненно важного обмена кровью.

— Спасибо, Клайв.

Покачав головой, с усмешкой на губах, он сказал:

— Возможно, я должен сказать то же самое.

Мгновение он изучал меня, как будто не мог прочитать меня.

Он протянул руку и провёл пальцами по моей щеке, убирая выбившийся локон за ухо.

— Независимо от того, что ты думаешь или что Маркус, возможно, сказал тебе, ты не монстр. Ты — выжившая, — он подарил мне ещё один нежный, быстрый поцелуй. — Мне действительно пора идти. Пожалуйста, не покидай сегодня вечером "Убиенную Овечку". Оставайся в безопасности в своей хоббитчьей норе.

Он ухмыльнулся, и я почувствовала, как с меня сняли тяжкое бремя.

После того, как он ушёл, я убежала в уединение своих комнат, нуждаясь в минутном перерыве. Как только моя кровь остыла, я вернулась в бар, чтобы снова наливать напитки и устроиться на своём любимом табурете. Клайв исчез. И это к лучшему. Мне было стыдно за поцелуй. Я сделала глоток пряного апельсинового чая и посмотрела на тёмный океан, стараясь ни о чем не думать.

Дейв вышел из кухни, неся мне печенье.

— Прости, что повёл себя как придурок.

Он явно испытывал ощущение неловкости от извинений, и я решила избавить его от страданий.

— Демон, — напомнила я ему.

Гримасой прикрывая свою усмешку, он сказал:

— Да. Так.

Услышав топот на лестнице, я вздрогнула. Дейв тихо выругался, но как вдруг совершенно потрясающая женщина сошла с лестницы и вошла в бар. На ней было прозрачное чёрное платье и ботинки "Доктор Мартенс". У неё были длинные чёрные волосы и фарфоровая кожа с ледяными голубыми глазами, окружёнными бахромой густых тёмных ресниц. Её щёки покраснели, но это, казалось, было больше связано с гневом, чем с чем-либо ещё.

Моя первая банши. Это было довольно захватывающе. Банши были ирландскими фейри, женщинами-предвестниками смерти. Говорили, что если вы услышите вопль банши, то либо вы, либо кто-то из членов семьи уже мёртв. Я также слышала, что, как и некоторые другие фейри, они могут заглянуть в сердце человека и прочитать его душу. Жутко, но так круто.

— Чёрт возьми, Мэгги. Что ты здесь делаешь?

Плечи Дейва поникли. Он знал, что сейчас произойдёт, и не мог это остановить.

— Ах, вот ты где, жуликоватый ублюдок!

В её глазах вспыхнула ярость.

Я оглядела комнату. Все взгляды были прикованы к разворачивающейся драме. Я должна брать плату за вход.

Дейв начал обходить бар, подняв руки вверх, пытаясь предотвратить неизбежное.

— Мэгги, ты же знаешь, что это неправда. Я никогда тебе не изменял, — он говорил тем голосом, каким разговаривают с бешеными собаками, с мягкими нотками.

— Чушь собачья! — выплюнула она. — Вчера вечером ты не вернулся домой. Где же ты тогда был? Я скажу тебе, где ты был; ты провёл ночь здесь с этой.

Она указала в мою сторону.

Я огляделась, чтобы посмотреть, кто стоит за мной. Никого. Я отошла в дальний конец бара, оценивая пути отхода.

Остальные люди в баре громко воскликнули:

— Оооооооо.

— Вы не помогаете, — упрекнула я нашу аудиторию.

— О, мы и не пытаемся, — сообщила мне крошечная ведьма.

Их алчные взгляды как в пинг-понге прыгали туда-сюда, поглощая драму. Посетители, которые просматривали книги в книжном магазине, столпились у порога и стали наблюдать.

— Что ты можешь сказать в своё оправдание, шлюха? — завизжала на меня Мэгги.

Дерьмо. Разве у банши не было леденящих душу воплей, которые могли разбить окна? Я посмотрела поверх всех этих нетерпеливых лиц на стекло позади них.