Защитница - Любовь Черникова

— Зачем ты это сделал?! — негодовал Нааррон, держась за ноющий бок и пытаясь отдышаться.

— Так будет каждый раз. Готовься.

— А если я заболею?!

— Ты заболеешь, если останешься такой же квашней, как сейчас! Я тебе даже помогу. Даже не верится, что когда-то ты тоже хотел стать Защитником!

Нааррон оторопел. Он выпрямился, забыв про боль в боку.

— Ты ещё помнишь?..

— Нааррон Великий Защитник? Конечно, помню, Нааррон великий заучка-вонючка. Повторяй за мной, или я тебе устрою!

Адепт из чувства протеста ещё немного постоял на месте, не желая подчиняться, но поймав грозный взгляд, обещающий немедленную кару, как умел принялся повторять несложные движения утренней зарядки.

Шел четвертый день путешествия.

Перекусив и дав отдохнуть лошадям, Нааррон и Крэг продолжали двигаться вдоль берега реки, которая теперь стала намного уже и, оправдывая свое название, значительно быстрее. Тропа влилась в проторенную дорогу, которая выворачивала из-за подступившего ельника и дальше вела вдоль кромки леса, хотя и не подходила к деревьям слишком близко. Нааррон мысленно радовался, что закончились бескрайние просторы без намека на кустик. Три дня ночевок на берегу для него — типичного келейного затворника стали серьезным испытанием. Вчера они даже нормально не поужинали. Кроме уток охотится здесь было не на кого, а те со своими гнездами остались далеко позади — в зарослях камыша и рогоза. Пришлось доедать оставшиеся сухари, запивая травяным отваром. Примерно таким же оказался и завтрак, не смотря на то, что Крэг честно попытался поймать рыбу импровизированной удочкой. Нааррон сделал вывод, что рыбалка не его конек.

Потому выехали раньше, чем обычно и двигались чуточку быстрее. Неспешное путешествие по мягкой земле дало отдых бедному мерину и он почти перестал хромать. Нааррон ещё робел, взбираясь в седло, но с каждым разом у него это выходило все будничнее. Большая доля заслуги принадлежала в этом смирной кобылке, которая проявляла свободы воли не больше, чем деревянная скамья. Она лишь изредка снисходительно фыркала, но перебирала ногами, повинуясь всаднику.

— Скажи, как случилось, что ты так себя запустил? — внезапно спросил Крэг.

— Что? Ты о чем? — погружённый в собственные мысли Нааррон, не сразу сообразил о чем говорит Защитник.

— Я, говорю, как ты до такого докатился, заучка? Ведь вроде нормальный парень.

Руки-ноги на месте. Здоровенный — весь в деда. Да и физические упражнения для мудрецов никто не отменял.

— Не твое дело! — рявкнул обиженно Нааррон. — Ты мне что, специально настроение портишь?

— А вот ещё как — мое! Чем лучше ты подготовлен, тем больше у нас шансов.

— Твое дело меня охранять! Я мозг, а ты — всего лишь мускулы.

— С таким же успехом я могу везти с собой мешок капусты. Если мне прилетит стрела в горло или отравленный нож в сердце, то ты сможешь сделать не больше, чтобы спастись и завершить задание.

Как ни странно при этом в голосе Крэга не было насмешки, скорее легкая досада. Под таким углом Нааррон не рассматривал проблему и не нашёлся, что ответить. Если хорошо подумать, то он, и правда, себя запустил. Тем временем Крэг продолжал свои рассуждения:

— ещё остается открытым женский вопрос. Девчонки любят сильных парней, а не умников. Им не столь важно, кто ты, если у тебя приличное тело и ты достаточно вынослив. Я вот был уверен, что Мудрецы размножаются обычным способом, но глядя на тебя… — в глазах Крэга заиграли черти. Похоже, он снова оседлал привычного конька.

— Ну это уже слишком! — взорвался Нааррон. — Прекрати немедленно! — его уши пылали.

— Хотя, если так подумать, не все мудрецы такие рохли, как ты. Взять к примеру, Настоятеля Агилона…

— Помогите! — раздался тоненький крик. Из леса выскочил и направился прямиком к дороге ребёнок.

Глава 8

— Помогите!

— А ну стоять! — рявкнул Крэг. — Что случилось? Ты как тут оказался?

— Дя-яденька, только не бе-ейте, — затянул парнишка плаксивым голосом. — Я грибы собира-ал, заблуди-ился! Три дня-я плутаю — е-есть хочется!

— Экий, ты, шустрый! — Крэг тем временем внимательно всматривался в кромку леса, то и дело поглядывая на место, где дорога поворачивала за деревья, но так ничего подозрительного и не усмотрел. — Говоришь, грибы собирал?

— Собира-ал, — согласно кивнул косматой головой мальчишка.

— А где же твое лукошко?

— Так это… Потерял же в лесу.

— Не врешь?

— Не вру-у-у! Тятька дома уши надере-е-ет за лукошко-то! — снова заголосил мальчишка, кулаком размазывая сопли по грязному лицу.

— Слышь, малой, а ты откуда будешь?

— Дык, деревенский ж я! Из Заячьей Пади, что у Красных Горок.

— Вот она — дорога-то. Топай прямо, там и до Красных Горок недалече, — махнул рукой Крэг старательно имитируя говор простого люда.

— Ы-ы-и-и-и-и, дя-я-деньк-а-а-а, — снова завел свое парнишк, — я три дня ничего, кроме ягод не е-е-ел! Живот боли-и-ит! Люди на дороге лихи-и-ие, оби-и-идят сироту-у-у!

— Так сироту, или же тятька уши надерет? Ты уж определись.

— К… Рэн, да пусть парнишка идет следом. Сколько ещё до Красных Горок? — миролюбиво спросил Нааррон.

— Завтра к вечеру там должны быть, ежели как и сейчас пойдем. — Крэг пристально посмотрел на Нааррона, пытаясь взглядом выразить свое неодобрение.

— Не переживай, малец, мой охранитель получает плату за свою работу, — будто нарочно проигнорировал его адепт, — вот и старается. Ты нам не помешаешь. Иди следом до самых Красных Горок. Найдешь оттуда путь к своей деревне?

— Найду! — мальчонка радостно кивнул, тут же осушив поток слёз.

— Меня зовут господин Нари.

— Спасибо, господин Нари! — он тут же признал в более утонченном Наарроне важную птицу.

Крэг недовольно сузил глаза, но не стал спорить, поддержав легенду.

— Значит, господин настаивает, чтобы мальчишка следовал за нами?

— Господин настаивает, чтобы ты уступил ему своего мерина.

— За это ты мне не платишь, — Защитник одарил Нааррона таким многообещающим взглядом, что тот тут же добавил:

— Я пошутил.

Крэг поравнялся с Наарроном и тихо сказал:

— Будешь выпендриваться, заучка, сильно пожалеешь. Мне все это не по душе.

Нааррон скорчил в ответ гримасу:

— С каких пор ты стал таким мнительным? Это же просто мальчишка.

Подозрительнее было бы бросить его в беде.

Они не сговариваясь обернулись. Парень вприпрыжку поспешал следом, совершенно не выказывая признаков усталости и истощения после трехдневного скитания по лесам.