Израненное сердце - Софи Ларк

Отец посылает мне предупреждающий взгляд.

– Ее родителям стоило не пускать дочь за порог, – презрительно усмехается Бианчи. – Видел бы ты, как она была разодета. Как дешевая проститутка.

Я сжимаю под столом мощные кулаки. Мне хочется врезать Бианчи прямо в его самодовольную физиономию. Гребаный лицемер, разыгрывающий из себя папашу года, когда его собственный сын не стоит и плевка на асфальте.

Это именно та грязная работа, на которую семья Симоны смотрит свысока. В данный момент я и есть тот, кого они презирают.

Я отодвигаюсь от стола, чтобы не сказать чего-нибудь, о чем пожалею.

– Пойду найду Неро, – говорю я.

Удаляясь, я слышу, как papa умасливает Бианчи:

– Мы позаботимся об этом, Винченцо. Не беспокойся.

Я направляюсь на кухню и киваю Залевскому, поляку, владеющему рестораном.

– Спустишься поиграть? – спрашивает он.

– Неро за столом?

Поляк кивает.

– Пойду посмотрю.

Я проталкиваюсь сквозь узкую дверь, похожую на проход к кладовой. На самом деле за ней скрыта крутая темная лестница, спускающаяся в недра здания.

Там Залевский проводит подпольные покерные турниры.

Это не самые крупные и престижные турниры, но здесь самые большие выигрыши наличными. Пока всякие проходимцы и пустомели предпочитают турниры покрупнее, где они гарантированно смогут обыграть хотя бы пару простаков, чтобы выручить свои фишки, у Залевского играют лишь лучшие из лучших. Если ты выиграешь здесь, ты выиграешь где угодно.

Похоже, именно на это Неро и решил потратить свою долю, полученную с ограбления инкассаторской машины. Брат думает, что сможет обыграть Сибиряка, русского профи.

Как бы хорошо его соперники ни проводили свою партию, их сильные комбинации всякий раз проигрывают комбинациям русского – классический кулер. За столь суровую игру и хладнокровие его и прозвали Сибиряк.

И действительно, когда я спускаюсь в темное прокуренное помещение, то вижу за столом Сибиряка в окружении двух молодчиков из «Братвы». Напротив сидит Неро с внушительной стопкой фишек перед собой. С ними сидят еще трое: Матадор, Шустрый Джек и Болтушка Мэгги.

– Привет, Данте! – едва завидев меня, кричит Мэгги. – Где пропадал, крепыш? Уже с месяц тебя не видела!

Неро бросает на меня быстрый взгляд, его серые глаза вспыхивают, прежде чем он снова переводит взгляд на свою стопку фишек. Я вижу, как малой быстро сравнивает в уме свою стопку со стопкой Сибиряка. Мне бы не хотелось этого признавать, но мой брат гениален. А еще он безрассуден и стремится сделать себе имя. Мне не нравится, что Неро играет, особенно против Сибиряка, который, как и предполагает его прозвище, абсолютно холоден и начисто лишен чувства юмора.

Со своей густой рыжей бородой и бочкообразной грудной клеткой Сибиряк напоминает скорее викинга, чем русского. До самых кончиков пальцев он весь покрыт татуировками.

Кажется, перед русским лежит тысяч пятнадцать долларов, хотя мой глазомер не так хорош, как у Неро. Перед братом – примерно две трети этой суммы, тысяч десять фишками, и, насколько я знаю, это все его деньги.

Мне хочется взять его за шкирку и вытащить отсюда, но нельзя прерывать игру на середине.

Так что мне остается только наблюдать, как дилер раскладывает карты.

Сибиряк на малом блайнде. Он бросает десятидолларовую фишку. Русский слева от него сбрасывает карты, затем Матадор делает то же самое. Мэгги на минуту задумывается, прежде чем положить свои. Неро открывает торги стодолларовой фишкой.

Сибиряк фыркает. На своем веку он повидал немало жадных до игры юнцов.

Матадор и другие русские, не желая отвечать на столь агрессивную ставку, сбрасывают карты. В раздаче остаются только Сибиряк и Неро.

Сибиряк не собирается терпеть издевательств от какого-то мальчишки. Он делает ререйз до трехсот долларов. Неро делает колл.

Дилер выкладывает карты на флопе: туз, десятка, еще раз десятка.

Позиция у Неро. Сибиряк ставит половину банка – еще триста долларов. Неро делает рейз до тысячи долларов, перехватывая контроль над раздачей. Сибиряк делает колл.

Неро играет по-крупному, но я знаю своего брата. Я знаю, насколько он агрессивен и как сильно хочет проявить себя. Я не верю, что у него уже что-то есть. Скорее всего, малой гонится за стритом.

Карта на терне – шестерка бубен. Вряд ли это поможет кому-либо из игроков.

Впервые Сибиряк колеблется. Должно быть, он опасается, что у Неро есть десятка. Что означает, что у Сибиряка, видимо, ее нет – я бы поставил на туза или короля. Это означало бы, что у него две пары, которые проиграли бы одной тройке.

Сибиряк делает чек, не желая делать ставку вне позиции.

Неро улыбается. Думая, что сможет сорвать куш, он ставит еще тысячу.

Сибиряк хмыкает и качает головой. Он передумал – теперь он считает, что Неро брешет, и не позволит тому купить банк. Он делает ререйз до трех тысяч долларов.

У Неро большие неприятности – как пить дать. У него нет никакой десятки, и Сибиряк это знает.

Неро все равно делает колл – теперь в банке почти девять тысяч долларов.

На ривере еще одна мертвая карта – тройка треф.

Сибиряк, пытаясь контролировать размер банка, просто делает чек.

Без малейшего колебания Неро выкладывает всю свою стопку.

За столом воцаряется мертвая тишина.

Сибиряк сидит на взводе, переводя взгляд с горки фишек на спокойное, торжествующее лицо Неро. Русский знает, что он должен сделать колл. Но на карту поставлена его гордость – если у Неро все же есть десятка, Сибиряк будет выглядеть глупо. У него в банке всего четыре тысячи триста долларов. Он не может поставить весь свой стек, не зная наверняка. Еще никто не пытался его обмануть – все знают, что это невозможно.

Я вижу, как злится Сибиряк, хоть и не хочет этого показывать. Он терпеть не может признавать, что потратил впустую все фишки.

После двух минут танкинга он сбрасывает свои карты, не раскрывая.

Это не имеет значения. Неро точно знает, что у него было.

Неро переворачивает свои карты: валет и дама. Никакой десятки.

– Черт побери! – кричит Мэгги.

Неро смеется.

– Ты слишком легко сдался, – говорит он Сибиряку.

Мужчина краснеет так густо, что сливается со своей бородой. Его бледно-голубые глаза наливаются кровью и почти вылезают из орбит. От ярости русский не способен произнести ни слова. Не знаю, приходилось ли ему когда-нибудь проигрывать столь искусному блефу.

Неро даже не думает скрывать свое ликование, словно пытаясь еще сильнее раздразнить Сибиряка.

– Новичкам везет, – насмешливо говорит он.

Я хочу намекнуть брату, что пора сваливать, но уход после такого разгрома разозлит русских еще больше. Я засовываю руки в карманы,