ОТКРЫТАЯ ТАЙНА - Вэй У Вэй

Таким образом, феноменальная вселенная — объективный аспект ноумена.

Этот процесс определяет видимость пространства и длительности, без которых объекты не могут иметь необходимую протяженность, а без такой протяженности не может возникнуть познание.

Следовательно, феномены — не что–то, спроецированное ноуменом, они есть видимость ноумена, или ноумен, который представляется объективным и видимым.

Это функционирование и есть то, что представляют собой чувствующие существа, а та протяженность в пространстве–времени — это то, что мы называем проявлением. В той видимости, как и у всех феноменов, для которых наша видимость является одним из аспектов, у нас нет собственной природы, но в этом функционировании (которое есть наша природа) ноуменальность и феноменальность — одно.

Вот почему, будучи проявленными таким образом, мы не являемся таковыми (феноменально) и вот почему мы есть как феноменальная ноуменальность (или ноуменальная феноменальность). Таким образом, в том, что мы есть, нет двойственности, но только видимое независимое функционирование, которое есть проявление непроявленного.

В том, что мы есть, нет никакой сущности, поскольку «сущность» — феноменальная концепция, а всякий феноменальный объект, материальный или концептуальный, лишен природы (не есть). Когда независимое функционирование, то есть все, что мы есть в проявленном, больше не функционирует, то есть когда оно больше не распространяет себя в видимом пространственно–временном континууме, то–что–мы–есть остается полностью интегрированным в ноуменальности.

Ноуменальность как таковую нельзя определить. Нельзя даже сказать есть или не есть то, что названо «ноуменальностью». Она непознаваема, потому что полностью лишена качества объективности, как «отражаемость», и потому что это именно то, что мы есть, и абсолютно все, что мы есть, будь то непроявленное или видимое проявление.

Пусть последнее слово останется за Хуанбо: «Нет разницы между чувствующими существами и буддами, или между сансарой и нирваной, или между иллюзией и бодхи. Когда все формы отброшены, это и есть Будда».

55. Заметки о причинности

Лишь объективное может быть несвободно

Только объективное может зависеть от закона причинности, может быть следствием причины или может испытывать следствие причин.

Причинно–следственный процесс зависит от времени (длительности) и неизбежно феноменален, таким образом, всякий феномен должен зависеть от временной причинности.

Поскольку то, что зависит от причинности, является результатом различных причин, в этот процесс не может вмешаться никакой элемент волеизъявления, так что не может существовать никакой сущности, способной проявлять «свободу воли».

С другой стороны, необъективность не может зависеть от причинности и, поскольку она не феноменальна, не может быть несвободной или вообще испытывать какие–либо переживания.

Более того, необъективное не может быть сущностью (то есть объективной концепцией), поэтому не может быть и никакого проявления волеизъявления и не может быть никакой «воли» — свободной или несвободной.

Волеизъявление (действия «воли»), таким образом, всегда иллюзорно, оно может быть лишь кажущимся вмешательством в работу причинности, никоим образом ничего не меняющим[38].

Таким образом, «цель» и «намерение» со стороны воображаемой сущности могут привести лишь к чувству удовлетворения или разочарования, если соответствуют или противоречат следствию причинности, и такое разочарование или удовлетворение может быть только психологическим феноменом.

Это и есть смысл ю-вэй и у-вэй. Первое предполагает попытку намеренного действия со стороны псевдосущности, каковым самоотождествленные чувствующие существа считают каждое свое действие, за исключением тех, которым они никак не могут приписать свой контроль, как, например, кровообращение или пищеварение.

Второе, у-вэй, предполагает любое действие, которое «ими» предпринимается, как результат предшествующих во «времени» причин, при этом любая попытка намеренного вмешательства в такое действие рассматривается как отсутствие какой бы то ни было попытки вмешательства. Ю-вэй по традиции обозначает феноменальное, или «ложное» действие, у-вэй — нефеноменальное, или «истинное» действие. Например, чувствующие существа едят, потому что питание необходимо как следствие физиологических причин, или засыпают, потому что сон необходим по схожей причине, независимо от того, желают они этого или нет. Это желание или намерение — психологический феномен, который не может оказывать никакого воздействия, если только не находится в согласии с предшествующими причинами.

Однако можно подвергнуть сомнению то, что понятие причины предполагает предшествование во времени, поскольку нет никакого адекватного основания предполагать, что причины, хотя и зависят от фактора времени, должны предшествовать следствиям. Значит, можно допустить, что следствия могут предшествовать некоторым своим причинам, которые таким образом будут последствиями во «времени» (в будущем) по отношению к моменту, когда происходят вызванные ими события. Хотя это и возможно, это не повлияет на видимую работу причинности[39].

Освобождение от всего того, что объективно, не оставляет объекта, который освобождается или от которого освобождаются. Не остается вообще никакой «вещи», физической или психической. Потому в том, что называется необъективностью, не может быть никакой сущности, и, следовательно, ни волеизъявления, ни причинности, поскольку не может быть никакой вещи, вызванной причинами, и все эти понятия становятся просто феноменальными концепциями.

Чистое освобождение от объективности — это чистое функционирование праджни.

56. К Шиле[40]

I

Когда букашка видит, это я смотрю,Когда соловей поет, это я пою,Когда лев рычит, это я рычу.Но когда я ищу себя, я не вижу ничего —потому что видеть нечего.Шиле тоже не может меня увидеть, потомучто когда она пытается меня увидеть,это я смотрю, и она ничего не может сделать,поскольку только я могу что–то делать.Букашка может сказать то же самое,и Шиле тоже, потому что нас не трое,не двое и не один.Я — и море, и звезды, и ветер, и дождь,Я — все, что имеет форму, поскольку форма —это мое видение всего.Я — каждый звук, поскольку звук —мое слышание всего,Я — все вкусы, каждый запах, все, к чему можноприкоснуться,Поскольку то, что воспринимаемо, естьмое восприятие этого,И все ощущения мои.У них нет другого существования,как нет и у меня — поскольку я есть то,что они есть, и они есть то, что я есть.Я есть то, что есть вселенная, и вселенная естьто, что я есть.И нет никакого другого и даже никакогоодного вообще.Гате, гате, парагате,парасамгате,Бодхи!Сваха!

II

Хотя такие проявления, как ураганы и торнадо, наводнения и цунами разрушительны по своей природе, может показаться, что о недружелюбных феноменах забыли упомянуть выше. Феноменально разрушительные аспекты чистого функционирования можно представить следующим образом:

Кошка играет с мышкой и ест ее, лев убивает антилопу и пожирает ее,

Охотник стреляет в фазана и съедает его на обед, каннибал готовит миссионера и пирует,

Солдат сбрасывает атомную бомбу и уничтожает десять тысяч живых существ.

С точки зрения злодеев, происходящее с кошкой, львом, охотником, каннибалом и солдатом оценивается как «добро».

С точки зрения жертв, происходящее с мышкой, антилопой, фазаном, миссионером и бомбардируемыми оценивается как «зло».

Для каждого каждое деяние кажется его деянием или его переживанием, но никто не может совершать никаких деяний или испытывать какие–то переживания, поскольку никакой феноменальный объект сам по себе не имеет независимого существования. И судей нет.