Негоциант - Анатолий Анатольевич Подшивалов

современные технологии при отсутствии большого количества грамотных специалистов в условиях указа о «кухаркиных детях» и квоты на евреев в высших учебных заведениях, да и вообще, царь студентов и профессоров терпеть не может. И это еще «правильный» царь на фоне других венценосцев, а что Ники сделает, то вообще уму непостижимо: профукает империю, причем даже там, где вроде бы профукать невозможно.

Потом еще и обсуждали финансовые вопросы: опять – где взять денег, чтобы наполнить бюджет, да пресловутый золотой стандарт, нужен он России или нет.

Из истории я помнил неоднозначное отношение к Витте как современников, так и потомков, причем у последних – часто негативное. Между тем Витте принял финансы Империи с дефицитом более чем в 70 миллионов рублей, бывало и больше, бюджет России был дефицитным со времен Крымской (или, правильнее, Восточной, как называли ее современники, например в фундаментальном труде генерала от инфантерии Зайончковского) войны. Этот дефицит увеличился до катастрофических размеров после Русско-турецкой войны 1877-78 гг. (а что Россия получила взамен, кроме «благодарности» освобожденных «братушек»).

Впервые удалось свести бюджет без дефицита предшественнику Витте на посту министра финансов И. А. Вышнеградскому[28], но последовавшие в 1891 году неурожай и эпидемия холеры вновь привели к дефициту бюджета. И только Витте удалось довести общий баланс бюджета Империи с 965 млн рублей в 1892 году до более чем двух миллиардов рублей в 1903 году[29]. Откуда же Сергей Юльевич взял деньги, чтобы поправить дырявый карман Империи? Очень просто: сбалансировал налоги – богатые стали платить больше, а с бедных – что возьмешь, 82 % населения крестьяне и те сплошь в недоимках, повысил акцизы на алкоголь, даже на пиво. В 1875 году для помещиков был установлен поземельный налог (многие дворяне его вовсе не платили – мол, что мы, податное сословие?), так Витте и его увеличил, причем за неисполнение могли земельку у помещика вовсе отобрать в уплату долгов, а вот подушный и оброчный налоги с крестьян вовсе отменил как анахронизм. Увеличил налог на нефтедобычу, на промыслы, и денежки потекли в бюджет… Конечно, потом, с введением золотого стандарта, пришлось девальвировать рубль на 30 процентов, но зато свободный размен ассигнаций на золото устранил всякую инфляцию как таковую, и выбил почву из-под ног спекулянтов, наживавшихся на колебаниях курса серебра, прежде всего при торговле зерном, так как расчеты с заграницей шли в золоте.

То есть плюсов в деятельности Витте на посту министра финансов было больше, чем негатива, особенно первые годы. И в нашем обсуждении мы все же пришли к выводу, что спешить с введением золотого стандарта не стоит – сначала нужно накопить это самое золото, а тут все в тему – Россия удерживала 3-4-е место в мире по золотодобыче и золотой фонд неизменно пополнялся. И не стоит очень спешить, тот же сторонник золотого стандарта Вышнеградский, который предвосхитил реформы Витте, все же очень рьяно взялся за вывоз хлеба с целью продажи его за золото («не съедим сами, а вывезем»), да так рьяно, что вместе с неурожаем, по существу, стал виновником голода 1890-91 годов.

Одним словом, расстались мы весьма довольные собой, вот только неизвестно, запали ли моим собеседникам в душу слова о фабрикантах-старообрядцах и, вообще, об активизации внутренних инвестиций, или опять захотим побыстрее и полезем в кредитную кабалу к иностранцам?!

На следующий день узнал от адвоката, что слушание дела отложено на неопределенный срок в связи с запросом русского МИД к германскому, поэтому решил съездить к Норденфельту.

Мой спецпоезд достаточно быстро добежал до финско-шведской границы, хотя дорога была не очень ровная, вагон раскачивало, и он сильно накренялся на поворотах, поэтому машинист не особенно спешил, хотя старался держать скорость так, чтобы я не опоздал к поезду на шведской стороне, иначе следующего придется ждать сутки. За окном проносились красивые озера, леса и перелески, жаль, что в наше время Финляндия уже не часть Российской империи, какая замечательная тут рыбалка, судя по всему!

В студенческие годы ходил я с институтскими туристами-водниками по Вуоксе и Кутсайоки, но, как мне показалось, лучшая часть Финляндии осталась за границей. Что касается нынешней границы, то поезд прибыл вовремя, даже на час раньше графика. Увидев блестящий, как начищенный сапог, черный вагон, жандарм и пограничная стража стали во фрунт, и мне пришлось дать команду «вольно» и я все же показал свой паспорт, хотя, наверно, мог бы этого не делать, так как проверяющий документы унтер лишь мельком туда глянул и пожелал «сиятельству» счастливого пути.

Погранцы на шведской стороне, видя такое уважение со стороны их коллег и прочитав, что следует «дюк», тоже ничего не проверяли, а только сказали, чтобы я извозчику за проезд больше пяти крон не давал, можно рассчитаться и рублями. Подойдя к вознице брички, запряженной парой приземистых коньков, я поинтересовался ценой и, услышав «десять крон», ответил «пять». Извозчик решил было поторговаться, но я повернулся к его коллеге и уже намеревался уйти, как он соскочил с козел и услужливо открыл дверцу коляски. До станции доехали быстро, взял билет в вагон первого класса и решил скоротать часок в станционном трактире, очень чистеньком и уютном. Попросил чашку кофе со сливками у обслуживавшей посетителей упитанной и крепенькой белокурой фрекен в длинном платье, кофточке с национальной вышивкой и накрахмаленном переднике.

Кофе был неплохой, и я разглядывал посетителей трактира, явно ожидавших поезд, пьяных не было вовсе, хотя народ в целом был простой, судя по всему, обычные местные жители с короткими трубочками, о чем-то судачившие за кружкой пива, лишь в дальнем углу сидела несколько шумная компания мужчин в охотничьих костюмах и зеленых шляпах. В первом классе поезда путешествовало всего трое пассажиров, все остальные, ожидавшие его прибытия, отправились в вагоны второго класса. Приехав на место, я сразу поехал на завод, поскольку не знал местных гостиниц, спрошу у Торстена, какая самая лучшая.

26 июня 1893 г., завод Норденфельта. Швеция[30] ]

Торстен встретил меня на заводе и сказал, что ждал только завтра, но у него все готово. Ответил, чтобы он не торопился, я вполне могу задержаться на день-два. Норденфельт рассказал о выставке, похвастался медалями. По моему прошлому совету он оформил медали и дипломы в рамки и повесил их на стене своего кабинета. Для начала мы пошли смотреть гусеничную машину. Модель, демонстрировавшуюся на выставке, Торстен не повез назад, а подарил, как первому заказчику, какому-то миллионеру, владельцу обширных пашен, заказавшему два полноразмерных трактора, и сейчас Норденфельт с гордостью демонстрировал, что