Исторические анекдоты - Алексей Давтян

Как-то на семинаре, чтобы развеселить студентов, он предложил им такую задачу: «Три рыбака легли спать, не поделив улова. Проснувшийся ночью первый рыбак решил уйти, взяв свою долю. Но число рыб не делилось на три. Тогда он выбросил одну рыбу, а из числа оставшихся забрал треть. Второй и третий рыбаки поступили аналогично (выбросили по одной рыбе и взяли треть из оставшихся). Спрашивается, какое наименьшее количество рыб может удовлетворить условию задачи?».

Поль Дирак очень любил давать существительным приставку «анти» (например, античастица). И в этой задаче он не изменил своей привычке, предложив такой «правильный» ответ: минус две рыбы. Ход его рассуждений был таков: выбрасываем одну рыбу, получаем минус три, забираем треть – остается минус две и т. д.

Евклид

(III в до н. э.)

древнегреческий математик

Евклида как-то спросили, что бы он выбрал: две половинки яблока или четыре четвертинки.

– Конечно, четыре четвертинки.

– Но разве это не одно и то же?

– Да, но так больше шансов удостовериться, что яблоко не червивое.

Николай Николаевич Зинин

(1812–1880)

русский химик-органик

Однажды на экзамене Н. Н. Зинин спросил у студента:

– А скажите-ка мне, что такое алкалоиды?

– Алкалоиды – это одурманивающие вещества, у которых названия оканчиваются на «ин»: хинин, кофеин, стрихнин, никотин… – бойко начал перечислять экзаменуемый.

– Постойте! – воскликнул Николай Николаевич. – У меня фамилия оканчивается на «ин», но я же не алкалоид!

Архимед. Фетти Д.

Генри Кавендиш

(1731–1810)

английский химик и физик

Генри Кавендиш был очень богат – он получил в наследство 300 000 фунтов стерлингов, что в те времена было огромной суммой. Однако ученый был равнодушен к богатству, неприхотлив в быту и крайне экономен. Кулинарных изысков он не любил. На обед у него всегда была баранья нога.

Однажды ученый пригласил к обеду пятерых коллег.

– Сэр, что подать к столу? – спросила экономка.

– Как обычно, баранью ногу – отвечал хозяин.

– Я сомневаюсь, что одной бараньей ноги будет достаточно, сэр.

– В таком случае купите две, – ответил сэр Генри.

Петр Леонидович Капица

(1894–1984)

советский физик

Однажды, полемизируя с академиком Лысенко, Капица задал ему коварный вопрос:

– Вот вы говорите, что гена наследственности не существует и все зависит от внешнего воздействия, которое закрепляется как наследственный признак. Допустим. Но почему же, несмотря на тысячелетние воздействия, женщины рождаются девушками, а евреи – необрезанными?

Лазар Никола Карно

(1753–1823)

французский математик и общественный деятель

Карно однажды так высказался о наполеоновском министре иностранных дел Талейране:

– Еще бы ему не презирать людей. Ведь он слишком хорошо изучил себя!

Теодор фон Карман

(1881–1963)

аэродинамик и механик, родился в Будапеште, работал в США и Германии

Как-то раз Теодор фон Карман показывал одному американскому профессору из Айовы старинный немецкий город Геттинген.

– Теперь я понимаю, почему европейцы столь ограниченны! – воскликнул профессор. – Человек, родившийся и живущий среди таких узких улочек, не может отличаться широтой взглядов.

– В Айове, – заметил ему фон Карман, – очень много пустынных мест. И если вы настаиваете на применимости географии к мышлению, то, вероятно, это обстоятельство действительно проливает свет на умственные способности некоторых американских профессоров.

Чарлз Кеттеринг

(1876–1958)

американский инженер и изобретатель

Однажды Кеттеринг представлял техническому совету компании «Дженерал Моторс» проект нового, необычайно легкого двигателя. В этом моторе стальные поршни предлагалось заменить алюминиевыми.

Выслушав доклад, один из членов совета заявил:

– Это, должно быть, шутка. Делать поршни из алюминия невозможно! Это противоречит всем известным законам техники: в цилиндре двигателя слишком большие нагрузки и трение.

– Вы в этом уверены? – спросил Кеттеринг.

– Разумеется, уверен. Ведь я раньше работал на заводе инженером.

– Я не спорю, что вы работали на заводе инженером, – ответил Кеттеринг. – Но я сомневаюсь, чтобы вы работали поршнем в двигателе.

Портрет молодого ученого. Лотто Л.

Густаф Роберт Кирхгоф

(1824–1887)

немецкий физик

Приятель Кирхгофа, банкир, узнав, что ученый открыл наличие золота на Солнце, с иронией поинтересовался:

– Скажи, какая польза от золота, если оно находится не в банке, а на Солнце?

Тогда Кирхгоф ничего не ответил, но несколько лет спустя, получив золотую медаль за открытия в области спектрального анализа, ученый напомнил бизнесмену об их разговоре и предъявил свою награду:

– Вот видишь, я все-таки достал золото с Солнца!

Огюстен Луи Коши

(1789–1857)

французский математик

Однажды известному математику Коши пришлось долго и совершенно безуспешно объяснять знатному, но не слишком способному молодому математику одну геометрическую теорему. Юный коллега очень старался, но никак не мог понять доказательство.

В конце концов отчаявшийся Коши воскликнул:

– Поверьте мне на слово – теорема верна. Клянусь честью!

– О, учитель! Почему же вы не сказали так раньше? Я не смею не доверять честному слову столь уважаемого человека!

Роберт Кох

(1843–1910)

немецкий бактериолог

Как-то раз, когда Роберт Кох работал в своей лаборатории, к нему пришел ассистент. Лаборатория была окутана паром – Кох что-то варил на газовой горелке.

– Угадай-ка, – обратился к помощнику знаменитый ученый, – что там варится?

– Скорее всего, спирохеты, – предположил ассистент.

Кох отрицательно покачал головой. Тогда ассистент начал перечислять разновидности других бактерий, но Кох лишь улыбался. Не дождавшись правильного ответа, ученый, смеясь, сказал:

– Все гораздо проще – там варятся сосиски. У меня заболела жена, а на прислугу я в этом важном деле не могу положиться.

Льюис Кэрролл (Чарлз Латуидж Доджсон)

(1832–1898)

английский писатель и математик

Знаменитую детскую сказку «Алиса в Стране Чудес» написал известный английский математик Льюис Кэрролл.

Прочитав эту сказку, королева Англии Виктория пришла в восторг и приказала немедленно купить для нее все сочинения Кэрролла. Каково же было удивление и разочарование королевы, когда оказалось, что это труды по высшей математике.

Лев Давидович Ландау

(1908–1968)

советский физик-теоретик

Однажды молодой ученый попросил Льва Давидовича подарить ему книгу с остроумной подписью. Ландау написал: «Аспиранту Ширману с остроумной подписью. Ландау».

Петр Николаевич Лебедев

(1866–1912)

русский физик

Однажды мать Петра Лебедева – будущего великого физика, а тогда еще студента – получила от сына странное письмо: «А у меня новорожденная: кричит, бунтует, ничьего авторитета не признает. Я, слава богу, уже оправился, совершенно здоров и хожу в институт. Крестным был профессор Кундт, он пришел в некоторое взвинченное настроение, когда я преподнес ему новорожденную…» Лишь дочитав письмо до конца, взволнованная мать узнала, что речь шла не о ребенке, а о «идее относительно электричества».

Михаил Васильевич Ломоносов

(1711–1765)

русский ученый, естествоиспытатель, поэт, художник

Чтобы убедить неискушенного читателя в справедливости гелиоцентрической модели Солнечной системы, Михаил Васильевич сочинил стихи, в которых Коперник и Птолемей ведут научный спор за обеденным столом. Арбитром в споре выступает… повар, поддерживающий точку зрения Коперника:

Я правду докажу,На Солнце не бывав,Кто видел простака из поваров такова,Который бы вертел очаг кругом жаркова?!

Портрет Д. И. Менделеева в мантии профессора Эдинбургского университета. Репин И. Е.

Дмитрий Иванович Менделеев

(1834–1907)

русский химик

У великого химика Менделеева было необычное увлечение – он любил делать чемоданы. Однажды, когда ученый пришел в магазин купить необходимые материалы, один из покупателей спросил хозяина магазина:

– Кто этот бородач?

– О, это очень известный человек. Его все знают, – ответил хозяин. – Прекрасный мастер чемоданных дел господин Менделеев.

Теодор Моммзен

(1817–1903)

немецкий историк, филолог и юрист

Как и многие другие ученые, Теодор Моммзен был весьма рассеянным человеком. Однажды, когда он собирался выйти погулять, его домработница сказала ему:

– Господин профессор, вы неправильно надели шляпу. Надо наоборот.

– Не говорите глупости, – сказал Моммзен, – откуда вы знаете, в какую сторону я пойду.