Перехитрить богов - Михаил Высоцкий

Пожалуй, самым опасным для миропорядка было восстание Теней – эта загадочная организация решила под шумок захватить власть на всем материке. И все у них было хорошо – много высоких сторонников, широкая поддержка населения, высокая конспирация, организованность и готовность стоять до конца. И даже момент они нашли просто прекрасный – все думают только о конце света. Да вот только ничерта у них не вышло. В Демократической республике их очень вовремя ликвидировали спецслужбы. В Старой империи пришедшие к власти генералы окружили столицу мятежной провинции и вырезали все ее население до последнего человека. В Новой империи мятежникам удалось ночью даже захватить на несколько часов все стратегические объекты столицы, откуда уже к утру их выбил заранее предупрежденный союзниками из Демократической республики о возможности восстания спецназ.

Что до Халифата Запада, то там вообще ничего не происходило – халифы любили покой, люди любили халифов, менять вековые устои не хотел никто.

О том, что происходило на Мысе Славы и в Диких Землях, традиционно не знал никто, но там всегда происходило одно и то же самое. Корабелы Мыса, торговцы и пираты, делами суши интересовались слабо, воспринимая ее лишь как место для стоянки кораблей. Они и во времена Врага жили своими морями, и устроить на Мысе Славы революцию не питал надежд даже самый оптимистический революционер. А в Диких Землях, землях мелких царьков и военных атаманов, и так революции и войны происходили раз в две недели. На этот южный народ все большие страны уже давно плюнули, отгородившись от постоянных набегов надежной системой пограничных застав, и дела никому до Диких Земель не было никакого.

Стабильность нынешнего миропорядка ректор мог легко понять. Произошедшая пятьсот лет назад война подарила миру идеальную систему противовесов, расшатать которую не удалось пока никому. Конец света – это еще не повод для того, чтоб позволять антинародным элементам поднимать шум, считали правители, и поступали так, как считали правильным. Однако чего не мог понять ректор, так это спокойствия народных масс. О том, что конец близок, знали все. Однако люди продолжали учиться и ходить на работу, заниматься своими делами, не паникуя и не задумываясь, что завтрашний день может стать последним. О да, среди тех, кто слишком много думал, вроде местной интеллигенции, процент самоубийств утроился, однако простому народу не было ни до чего никакого дела. Если бы в иные эпохи уже начались бы массовые волнения, волны мародерства прокатились бы по городам и селам, то сейчас в мире царил покой. Это пусть эльфы с гномами паникуют, нечисть шугается, а мы будем работать как всегда. Так, наверно, думали люди.

В который раз возгордился ректор своим народом, своей эпохой. И приступил к тому, зачем и прилетел сюда – стал искать следы Спящих. Он был уверен, что именно из-за них, первых хозяев мира, все началось, и только у них можно получить все ответы.

Хоть следы спящих и были давно утеряны, и люди забыли, кем были эти легендарные существа, осталось еще одно место, где утраченное могло быть обретено вновь. Древняя Библиотека, место, куда последние три тысячи лет собирались все значимые трактаты со всего мира. Самая крупная немагическая библиотека мира, по количеству книг уступающая только библиотеке резиденции Верховного Архимага.

Была только одна небольшая проблема – Древняя Библиотека была личным достоянием халифа, находилась в самом охраняемом дворце всего мира, в столице Халифата Запада. Была защищена от чужих лучшей магической и обычной защитой. И, по велению еще основавшего ее первого халифа, магам ход туда был категорически запрещен.

Дальше хода не было. Это факт. Такой же факт, что солнце желтое, а небо голубое. Да вот только солнце тут было зеленым, небо – красным, по крайней мере сейчас, а значит и ход мог отыскаться.

Хотя откуда возьмется ход в отвесной монолитной шестидесятиметровой стене – лично я не особо представляю. А именная такая стена выросла у нас на пути, ограждая, как я сам догадался, то самое Убежище Врага. А вообще я себе слабо представляю, если это – временное убежище, где Враг просто набирает силы, то какой же была Цитадель в период ее величия? Да, этот мир явно находился на стадии упадка – повторить достижения былого нынешним кастрированным магам было не по зубам.

А вообще, конечно, красивое Убежище. Я его еще полчаса назад заметил – стоит на берегу нечто, и пугает всех и вся. Как оказалось, нечто – это, как я уже говорил, шестидесятиметровая стена, материал – черт его знает, судя по реакции на мои магические удары – нечто антимагическое и весьма прочное. Хотя я всегда удивлялся – что такое магическая защита? Защита от грубой силы? Ну так я не буду грубую силу использовать, а подниму ею камень побольше и запущу побыстрее. И что, поможет? Нет, конечно. Впрочем, данная стена сие испытание выдержала с честью – ни единой трещины не появилось.

А вообще я, конечно, дурак. Редкий дурак. Ну хорошо, забрал я себе пегаса. Пегас – это летающий конь. Я знал, не мог не догадываться, что эта тварь летает не просто так, а когда ей прикажут летать. Видел, как ректор на ней катался. И что? Что мешало мне поинтересоваться, как ею управлять, этой зверушкой? Это я только потом понял, что главным преимуществом пегаса, крыльями, воспользоваться я просто так не смогу. А тогда до этого не додумался. Не тормозил бы – перелетел бы теперь через стену, и все тут. Ну не дурак ли?

А левитировать я могу только сверху вниз, как тогда, когда летел со стены академии в сторону вампиров. Вверх, увы, не получается. Не знаю такого заклинания.

Ладно, не будем о грустном. Надо же в кои то веки хотя бы самому себе доказать, что ты не черствый самовлюбленный нарцисс, а человек, который объективно умеет оценивать свои действия. Хотя, судя по тем взглядам, что на меня кидал мой отряд, они не думали, что я такой дурной. Я вообще не знаю, о чем они думали. Спрашивается – о чем может думать человек, которого привели на край мира, довели до неприступной стены и дальше ни тпру ни ну.

Впрочем, мой авторитет опытного предводителя отряда в их глазах спасли господа Эспиары. Очень вовремя они появились на сцене, вылезли из специально предназначенных для вылезания кустов. Так, господа, брейк, никто никого не убивает. Мы все, ну, почти все, ну по крайней мере я цивилизованный человек, и с врагом предпочитаю договориться. И только потом, когда он потеряет бдительность, убить. Желательно кинжалом в спину. Или как получится.

Так, ладно, смертоубийство временно приостановил – теперь надо послушать, что же мне интересного такого эти трое господ хамелеонов собираются предложить.