Товарищ Джедай - Игорь Евгеньевич Кулаков

согласования с вами. Понятно, что таится от тех, кого считаешь своими, очень неприятно, но… переживу. Сила со мной, сила ведёт меня.

Секунду я пытался осознать всё, что он сказал.

— О какой-такой силе вы всё время говорите, Белов?

— О той самой… которая — начало всех начал и… «в жизни моей — надежный причал», издевательски, как показалось мне, ответил молодчик.

— Белов… хватит уже. Вы бы — я перешёл, как мне не было противно, на просительный тон —…просто обрисовали бы, кто вы, откуда, как… научились тому, что можете… мы бы вам помогли… с вашими способностями, пристроили к делу, оценили бы вас по достоинству. Из вас такой диверсант вышел бы прекрасный. Такие дела можно делать.

— Меня не надо пристраивать, я сам кого хочешь куда угодно пристрою! — нагло заявил он в ответ и, сбавив тон, продолжил:

— Послушайте, Бельченко! Всё, что я хочу — чтобы те, кого я считаю себе родной нацией — русские… советские меньше пострадали в этой войне. А этого можно достичь, только уничтожая врагов — немцев. Всё, что я хотел, затаится до начала войны, сыграв под сумасшедшего. Но воля силы свела с вами, я переиграл, решив обзавестись документами, красивой официальной чекистской ксивой в будущей прифронтовой полосе и показав вам часть своих способностей. Вы же, выдав мне эти бумажки, не оставили вместе с Юриным и Сотиковым и их подчинёнными, а везёте в Минск на новые смотрины! Вот нах?я? Вы, просите, бл?*ь, правды обо мне? Ну скажу я вам правду, вы, ох:?ете от сказанного, потребуете доказательств и прочего. Поймёте, что всё это, с будущей точки зрения даже вашего высочайшего начальства, вообще-то, не ваш уровень и даже не уровень вашего Цанавы. А мне это ни в пень не впёрлось… из Минска ещё в Москву потащат… время уходит, я должен быть там, западнее, резать фашиков, чтобы, бл??ь, они вырезали меньше наших!

Выпалив это, Белов замолчал. Похоже, я его таки допёк. Ранее он лениво, хотя и зло цедил свои фразы, а тут… постоянно срывался на мат и глотал окончания.

Именно тут я уверился в том, что — никакой он не прожжённый агент иностранной разведки, как я думал иногда, пусть и с особыми способностями. Такой с руками и ногами ухватился бы за возможность залезть повыше, к Цанаве, или, действительно, в Москву… а тот сам отказывается. Хочет вернуться к Сотикову и Юрину, место встречи с которыми мы вчетвером определили в управлении?

Я достал руку из кармана галифе.

— Что предлагаете, Белов? — задаю я прямой вопрос ему. К человеку, способному поднятыми руками уничтожать в полёте вражеские самолёты… действительно нужен особый подход…

— Сейчас спрошу силу. Может, чего подскажет, только не отвлекайте с час или два, настроюсь быстрее. — говорит он.

Хмыкнув, я соглашаюсь. Подремлю. Всё равно ничего иного не остаётся.

— Старшина, идите сюда, покемарим — приоткрываю дверцу и зову шофёра.

Белов же бубнит себе под нос. Прислушавшись, я разбираю вроде бы русские слова… непонятно о чём:

…Решимость моя спокойствие Силой наполнит,

Смотрю я без страха и ярости, но со вниманием.

Открыв себя Свету, я приму настоящее, прошлое и грядущее.

Взглянув в лицо Тьмы, Сила полнит меня…

* * *

— … Я принял решение. Мы расстаёмся… документики мои, пожалуйста, не компрометируйте, они мне пригодятся. Я буду действовать вместе с Юриным и Сотиковым. Вы слышите меня, Бельченко?

Пробуждение вышло мгновенным. Чёрт, как хочется спать. Провалился в сон мгновенно. А Белов… не спал вообще? Чего он там… куда, чёрт возьми, собрался на ночь глядя!?

— …Всего полчаса прошло, но я определился. Надо чтобы корабль мой успел прилететь сюда. И так уже рассвет будет, а ему за три тысячи километров в атмосфере лететь. Хотя… стоп! Нафига? Через орбиту скакнёт… туплю тут с вами. Сейчас через полчаса тут будет.

— Какой корабль? Какая орбита?

— Увидите сейчас… отвечу на любые вопросы. Мы расстаёмся. Докладывайте обо мне у своих, где хотите.

Салон машины освещается ярким светом… идущим от… «средства связи» в руке Белова!

Над ним проявляется чудесная картинка… Объёмное изображение показывает какой-то блестящий и красивый, со множеством мелких деталей бочоночек с «головой» — полушарием. «Оттуда» несется механический говор на незнакомом мне языке. Белов отвечает на таком же, чётко и резко выговаривая… команды?

Пара секунд и изображение гаснет. А за ним и свет на «устройстве связи».

— Спрашивайте, что хотите, Бельченко. Я отвечу. Но моё решение расстаться останется без изменений.

Глава 9

«Як анёл нябесны» («Jak aniol nieba»)[2]. Часть I

Слушаю: Виктор Аргонов Project — Ангел жизни новой (альбом «2032: Легенда О Несбывшемся Грядущем», 2014).

Вскоре после полуночи с 23-го на 24-е июня 1941

Поле около проселочной дороги с выходом на шоссе Белосток — Минск восточнее Волковыска, в 12 км от Зельвы. Бельченко Сергей Саввич.

…Тускло подмигивающий парой погасших после посадки красных огоньков летающий аппарат был впечатляющим. Размером с большой бомбардировщик, без рева винтовых двигателей, присущим тем, что я видел на воздушных парадах в столице, он, тем не менее, создавал впечатление скрытой мощи и монументальности даже под светом звёздного неба.

Да кто такой этот Белов??

Где и кем был создан этот летающий аппарат, способный обходится без длинных взлётно-посадочных полос??

— …Не беспокойтесь, мы не зря свернули на проселок. Я чувствую в силе, что движение по прежнему есть на трассе, и весьма оживлённое, все спешат отойти в тыл, пока ночь и нет авианалётов. Но здесь пока в нескольких километрах — никого… прошу на борт, поговорим, пока есть время.

Я и старшина, повинуясь приглашающему жесту Белова идём по опустившейся с шипением… плите(?) внутрь. Сколько весит этот аппарат, какая силища двигает его?

* * *

…Из официального, но оформленного в неформальном, максимально приближённом к действительности в точности фраз и ощущений письменного доклада в Москве от 26 июня 1941 года начальника управления НКГБ по Белостокской области Бельченко Сергея Саввича народному комиссару государственной безопасности СССР Меркулову Всеволоду Николаевичу…

(Часть I).

…Пройдя вперёд, вправо по круговой, с весьма толстой «центральной колонной» галерее с отдельным закрытыми проёмами в ней. По правую сторону от нас остался один закрытый и второй — открытый, проход к маршевым двигателям этого летающего корабля. Мы с шофёром, повинуясь жесту Белова, входим в следующий за ними…

— …Кают-компания, располагайтесь, сейчас накормлю вас, позже сможете привести себя в порядок — поясняет