Е.Н. Отт и Ехидна - Галина Дмитриевна Гончарова

старался за двоих, прямо-таки захлебываясь своим визгом.

Соня переглянулась с администратором, и обе они выразительно вздохнули. Если высказать вслух, что они обе думают, мало не покажется, да и нельзя девушке, на неё потом ругаться будут. Это ж Клиент, существо ценное и неприкосновенное, оно деньги приносит!

А по-хорошему, даже таких мелкотравчатых собачонок воспитывать надо. Чтобы они знали команды: голос и молчать, нельзя и место. Ей-ей, они сами от этого только счастливее станут, это всё же собака, и создана она, чтобы служить человеку. А не чтобы человек ей прислуживал.

– Сейчас специалист вас примет. Возраст какой?

– Не знаю… сказали, года два, но это не точно.

По размышлении Соня решила не говорить никому, что енот – найдёныш. А зачем?

Если бы она себе заводила домашнее животное, вот такое она бы и выбрала. Умный, аккуратный, интеллигентный, другого слова и не подберёшь, и с ним явно случилось что-то плохое.

Просто так зверьё на дороге не оказывается, нигде ни объявлений, ни каких-то сообщений – ничего не было. Хотя Соня и каналы мониторила, и соцсети, и даже объявления на столбах читала.

Молчание енотов.

Ну и ладно, пусть у них дома остается Еня! Авось не обедняет она! И заработать Соня может, и не объест её енот. Рацион у него тот же, что у Сони и Марты, террариума или каких-то особых услуг ему не надо – пусть живет!

Только вот документы… Вот Соня и отправилась в ветклинику.

– Ветпаспорт оформлять будем?

– Конечно, девушка.

Еня сидел рядом, всем видом показывая, что он вполне себе домашний. Кстати, дама с её собакотараканом выглядела куда как более дикой. Ворчала себе под нос, сопела, но крыть было нечем.

Это ветклиника, енот себя ведёт великолепно, а вот ваша скотинка орёт так, словно с неё шкуру дерут на муфту. Вот чего оно разоряется? Может, это вас вывести?

Камера, установленная в углу, тоже действовала отрезвляюще. Это раньше можно было качать права, обвиняя во всём оппонентов. В век видео сие чревато мгновенным разоблачением. Так наврёшь, а потом посмотришь видюшку с собой в главной роли, и будет обидно. Тебе.

А полиции ещё и работы меньше.

Ветеринар выглянул из кабинета.

– О, какой красавец! И воспитанный какой! Как зовут мальчика?

– Еня.

– Енот Еня…

– То есть Евгений, – вывернулась Соня.

– Вирррр! – согласился Евгений.

– Ладно, Еня, иди сюда, – ветеринар протянул вперёд руки.

Евгений демонстративно задрал хвост и направился в кабинет. Вот ещё не хватало, на ручки к мужикам залезать! Фу!

Ветеринар похлопал рукой по смотровому столу:

– А сюда влезет?

Наивный.

Если есть время и желание, енот залезет куда угодно. Что Евгений и сделал. Перекладина, потом лапами ухватиться за край стола, подтянуться – и уместить на нём свои окорочка.

– Красавец! Ну, давай тебя осмотрим!

Евгений стоически терпел, когда ему лезли в пасть и уши, осматривали шерсть, взвешивали, светили фонариком… воспротивился только один раз. И справедливо! Это людям меряют температуру во рту! А енотам – под хвостом!

Увы, избежать экзекуции не удалось, ветеринар оказался опытнее и енота к столу придавил профессионально, тот и дёрнуться не успел, не то что цапнуть.

– Прости, приятель. Я тебя понимаю, но так надо.

Евгений такое не понимал. И рычал вполне грозно. Даже когда ему предложили что-то вроде сушёного сырого мяса, демонстративно отказался его брать. Это ещё что? Вы бы ему ещё червяка предложили! Или чем там еноты питаются в природе? Лягушку?

Фу!

– Могу вам сказать, девушка, что ваш енот молод, ему, может, года три, а живут они лет двадцать. Он полностью здоров, клейма нет, чипа нет, так что прививочку от бешенства давайте ему сделаем.

– Хорошо.

– Держись, приятель.

Иголка была острой, а лекарство болючим, но Евгений не возражал. Смысл прививки он понял. Здесь и сейчас он енот, а у местных могут быть болезни. Глупо будет помереть не пойми от чего.

– Шикарный зверь! Просто великолепный! Сильно шкодит?

– Нет… а должен?

– Хмммм… – врач задумался. – Вообще еноты очень активны. Везде залезут, всё достанут, перегрызут что захотят, остальное сожрут…

– У нас такого не было.

– Агрессии не проявлял?

– Пару раз. Меня защищал.

– Потрясающее воспитание. Девушка, скажите, а вы его на развод отдавать не будете?

– На развод?

– Ну… мальчик у вас шикарный, не кастрированный, кстати. Не метит?

– Н-нет…

– Но девочку-то он рано или поздно захочет.

Евгений едва не взвыл.

Девочку он УЖЕ хотел. Но подозревал, что Соня поймёт неправильно. И вообще… он человек! Еще ему енотих не хватало!

– Вот видите, – неправильно истолковал возмущённый вопль ветеринар. – Захочет-захочет, не сомневайтесь. Возьмите визиточку, это енотоферма. Надо будет – созвонитесь, да и свозите его к самочкам. Чего такому добру пропадать?

– Спасибо, – с сомнением поблагодарила Соня. Купила Евгению подходящий ошейник, шлейку – и пошла на выход.

Евгений задержался. Недолго, всего на пару минут.

Всё он понимал. И работа такая, и врач сам по себе человек неплохой. Но термометр требовал отмщения.

Кусать провода Евгений не стал, он же не дикарь какой, и про ток уже узнал. А вот повыдёргивать их все из компьютера – секундное дело, вроде и ущерба никакого, и месть. Ну хоть какая! А то так и подобреть недолго!

На улице Соня огляделась.

– Еня, побежали на автобус. Нам бы за Мартой успеть!

Евгений не возражал. И пробежался, и в автобус успел влететь за Соней. И едва уши не зажал от дикого визга водителя. Даже еноты ТАК орать не умеют, как женщины за рулем.

– Это ещё что такое? Куда с животным?!

Соня упала на сиденье.

– Он воспитанный! И у меня на руках!

– Переноску покупай! А если насрёт?!

– Сама всё уберу!

– Это вы говорите только так! А ну, выходи отсюда, вместе со своей зверюгой!

Соня хлюпнула носом.

По какому принципу выбирается место для ветклиники? Чем тяжелее туда добираться, тем лучше. Эта исключением не была, и ходил сюда только один автобус. Пока еще дождёшься…

А на такси дорого.

Евгений понял, что надо брать дело в свои руки.

Спрыгнул с Сониных колен, встал на задние лапы и поклонился. Потом сложил передние лапки, как это делала Марта, когда что-то просила, и уставился на водителя.

Женщина невольно заулыбалась, пассажиры захихикали, очкастая моська производила неповторимо умилительное впечатление на окружающих. А тут ещё и жесты, и поклон…

– Он что – дрессированный?

– Цирковой, – тут же соврала Соня. – Вы же знаете, в цирке животные на арене терпят!

Смягчились все.

– А, ну ладно. Но убирать сама будешь,