Я твой Ад (СИ) - Элена Макнамара

осушает бокал, ставит его на барную стойку и смотрит на меня вопросительно и с некоторым раздражением.

— Ты пришёл говорить со мной о порядочности? Серьёзно?

— Более чем. Какого хрена ты наплёл Куприну обо мне и Вике?

Его лицо вновь не выражает ничего, что дало бы мне повод думать, что Кирилл этого не делал. Выдернув зубочистку изо рта, швыряю её в его пустой бокал.

— Какого хрена, Кир?! Зачем ты болтаешь обо мне и Вике?!

— Куприн ничего не знает о тебе. А о Вике знает лишь то, что должен знать, — отвечает Соболев ровным голосом. — Я должен был сказать ему, что ты заинтересовался его женой, но даже этого не сделал. В чём именно ты меня обвиняешь, чёрт возьми?

На его лице появляется искреннее негодование. Он явно не понимает, что происходит.

— Значит, ты не говорил Куприну о том, кто я такой? — уточняю, немного смягчившись.

— Скажем так: я не называл ему твоего имени. В тот вечер, когда мы встретили его в ресторане, я сказал ему кое-что о тебе. Но это не то, в чём ты меня сейчас обвиняешь.

— И что конкретно ты ему сказал?

Поднявшись со стула, Кир подходит к мойке, выкидывает мою зубочистку, ополаскивает бокал и наливает себе новую порцию виски.

— Что ты ему сказал, Кир? — мой голос срывается на высокие ноты. Я начинаю терять терпение.

Кирилл вновь одним глотком осушает бокал, хрипло выдыхает и оборачивается:

— Ян, оставь это. Уезжай, чёрт возьми! Теперь я не просто хочу, чтобы ты уехал. Теперь я готов просить тебя об этом как друга! Дело начинает принимать иной оборот.

У меня нет слов, мать вашу! Просит меня как друга? Да ладно!?

— И ты, конечно, не поделишься со мной своими догадками? — бросаю с сарказмом.

— Нет, — отрезает Кирилл.

Стиснув кулаки, встаю со стула и приближаюсь к Соболеву.

— Как дела у Аси? А сын как?

— Отвали, Ян! — выплёвывает он. — Хрен ты меня запугаешь! Пока я был сдержан и вроде даже добр к тебе! Но не надо испытывать моё терпение!

— А уж я-то как сдержан!

Мы сверлим друг друга недобрыми взглядами. Оба упрямые до абсурда.

Я отстраняюсь, запихиваю в рот новую зубочистку и, ухмыльнувшись, выхожу из кухни. Кир идёт за мной по пятам до самой двери. Когда я переступаю порог, он тоже выходит на улицу.

— Пойми, Ян. Я никогда не был против твоих отношений с Викой. И если бы не её папаша, у вас всё могло склеиться.

— Да, могло, — не отрицаю я. — А её папаша, кстати, знает о том, что его дочь жива?

Кирилл от моего вопроса на миг меняется в лице. Лишь на секунду, но в его взгляде вспыхивает что-то такое… что даёт мне повод думать — я задел именно то, что было нужно.

— Значит, не знает, верно? — наседаю.

— Нет, не знает, — отвечает Соболев, стараясь говорить спокойно. — Вика этого не хотела.

— Странно… С его-то связями — и не выяснить этого, — задумчиво вскидываю глаза в звёздное небо. — Как то не сходится, Кир.

Повернувшись к нему спиной, выплёвываю зубочистку и качаю головой.

— Нет, не сходится…

Не прощаясь, иду к машине, чувствуя внимательный взгляд Соболева на своей спине.

* * *

Перемещения Кирилла по городу отследить было несложно. Для этого у меня имелась чудо-программа в телефоне.

Мне казалось, что именно за Соболевым я и должен следить. Вчера он явно занервничал, когда речь пошла об отце Вики. И я думал, что Кирилл уже сегодня приведёт меня либо к Вике, либо к ответам, которые я жаждал получить. Вот только первая же остановка его мерседеса вызвала всплеск моего негодования.

Салон красоты на одной из центральных улиц города…

Какого чёрта, Кир? Этим утром после моего ночного визита тебя волнует чёртова стрижка?

Сажусь в машину и, глядя на экран телефона, определяю примерное местонахождение Соболева. Выключив программу, гоню туда. За ночь у меня появился новый список вопросов, о которых я прежде и не думал.

Во-первых, почему Вика прячется от отца? Мне казалось, её воскрешение не было секретом мирового масштаба. Но выходит, что она жива лишь для некоторых. Это странно.

Во-вторых, мне всё-таки нужно знать, за кого вышла замуж Вика. Я имею право знать! А она должна знать, что я жив! Ни её брат, ни Соболев с Алиевым не имеют права решать за нас!

Только нам самим решать, с кем мы хотим быть. Кого любить. С кем спать.

У них-то ведь есть этот чёртов выбор!

Стиснув челюсти, гоню под два красных. В зеркале заднего вида вижу, как пешеходы грозят кулаками мне вслед, наверняка осыпая проклятьями. Плевать! Я боюсь упустить Соболева и не имею желания потом гоняться за ним по всему городу.

Минут через десять прибываю на место и тут же вижу его мерседес. Паркуюсь рядом, выхожу из тачки и лениво облокачиваюсь на капот его машины. Подумываю вмазать по ней, чтобы сработала сигнализация, но этого не требуется, потому что Кир как раз выходит из салона. Явно не ожидал меня увидеть и, похоже, не рад.

Он с недовольством сжимает губы, запихивает руки в карманы брюк и неторопливо идёт в мою сторону.

— Ян?

— Да, это я, — ухмыляюсь.

— Уже соскучился? — бросает Кирилл, направляясь к водительской двери, но я преграждаю ему путь.

Блядь, ни хрена он не сбежит!

— Скажи мне имя своего парикмахера, — говорю с усмешкой. — Это просто фантастика! Ты выглядишь так, словно тебя и не стригли.

Обернувшись, Кирилл бросает взгляд на дверь салона. Она наполовину стеклянная, и я замечаю за ней какое-то движение. Словно кто-то отпрянул от стекла, не желая быть замеченным.

— Я был здесь по делу, — наконец отвечает Кир. — И чертовски тороплюсь.

Перевожу на него взгляд и закатываю глаза.

— Только не говори мне, что теперь тебе интересны не стриптиз-бары, а какие-то убогие цирюльни. Это же не твой уровень, Кир…

— Зачем ты пришёл? — перебивает меня Соболев.

— Я хочу знать, почему Вика скрывается от родителей.

— Зачем? — делает вид, что не понимает.

— Затем, что это странно, — начинаю показательно загибать пальцы. — Затем, что это невозможно, учитывая влиятельность Соколова-старшего. Затем, что единственная возможность скрыть своё пребывание в городе — это отсиживаться в какой-нибудь пещере… Стоп!

И тут меня осеняет. Я вмазываю себе по лбу и расплываюсь в недобром оскале.

— Ты её прятал, да? — тычу пальцем ему в грудь. — Пока я гонялся за Игнатом и Лизой, думая, что Вика с ними, ЕЁ ПРЯТАЛ ТЫ! В своём доме! Твою мать!

Твою же мать…