Грех и шоколад - К. Ф. Брин

(что безмерно раздражало Майлза), но я никогда не сталкивалась с человеком, который вкладывал бы в подобные фокусы столько силы. Волна грозила захлестнуть меня.

– Отлично, вижу, ты не собираешься облегчать мне задачу. – Я глубоко вздохнула, усилием воли подавляя тупую пульсацию. – Так вот, слушай, то одеяло, которое ты подкинул… – В его глазах мелькнул наконец проблеск узнавания. Нет, это определенно был он. – Спасибо, конечно. Это было очень мило с твоей стороны. Но, боюсь, я – мы – не можем его принять. Это как-то слишком. Если ты побудешь тут еще немного, я сбегаю принесу его. Или… ты живешь где-то поблизости? Я могу занести…

– Оставь его себе, – проговорил он. В глазах его танцевали жгучие искры. – Я бы предпочел увидеть тебя под своим одеялом.

Голос его просто сочился сексом. Образы лоснящихся от пота мускулов и смятых простыней вторглись в мое сознание, останавливая дыхание. Яростная дрожь сотрясала пылающее изнутри тело, а бабочки в животе обернулись пчелиным роем. Его изучающий взгляд щекотал мои самые сокровенные уголки, вдруг потребовавшие удовлетворения.

Боже, надеюсь, я не поддамся этой жажде.

Глава 13

Алексис

На лице парня мелькнуло замешательство – как будто он не мог поверить, что сказал только что нечто настолько прямолинейное. Но я никак не могла сосредоточиться, чтобы интерпретировать выражение его лица – и отнюдь не из-за восхитительного желания, охватившего меня.

О да, этот мужчина обладал способностью внушать страсть. Страсть, похоть, томление… Мне нравилось ощущение – тянущее, толкающее, колющее, жгучее. Оно напоминало секс без контакта.

Но у этого вида магии имелся серьезный недостаток. Владеющие им полагались на свое волшебство, а не на мастерство. Множество эффектных наворотов без какой-либо солидной реальной основы. Результатом всегда было разочарование. Что поделаешь, жизнь жестока. Годам к двадцати пяти я хорошо усвоила этот урок.

Мечтай о малом.

Я открыла глаза, улыбаясь:

– Спасибо за предложение, но я пас. В любом случае, как я уже сказала, мне нужно знать, куда подвезти то одеяло. Я предложила бы отправить его по почте, но цены на доставку там просто возмутительные. Кроме того, мне не хотелось бы этого делать.

Брови его сошлись на переносице, и на сей раз мне не составило труда разобраться в его эмоциях. Удивление. Замешательство.

– Женщины не говорят мне «нет», Алексис, – голос его был мягок и густ, как растопленный шоколад. – Они говорят – «пожалуйста».

У меня перехватило дыхание, и не от того, что я услышала свое имя, произнесенное этим сладким голосом. От того, что он вообще знает мое имя.

Хотя, конечно, он знает мое имя. Он ведь искал мой адрес, не так ли? И моя машина зарегистрирована вовсе не на Джейн Доу.

– Уверен, что они не пытаются на самом деле сказать: «Пожалуйста, передай мне перцовый баллончик»? – несколько раздраженно поинтересовалась я.

Восхитительный трепет и искрящая страсть, владевшие мной секунду назад, трансформировались в предостерегающую дрожь и тревогу. Пускай жест с одеялом был добрым (возможно), но назойливость и высокомерие этого типа вывели меня из себя. Он испортил мне кайф – а заодно и настроение.

Я вздохнула, вконец расстроенная:

– Это мой стул. Убирайся.

– Сядь, – он указал на место, где сидел старик.

– Тут занято, – так, может прямота поможет сдвинуть его прекрасную задницу? – Слушай, стул, на котором ты сидишь, имеет для меня особую ценность. Очень важно, чтобы ты вернул его туда, откуда взял – на место рядом с тем очень-угрюмым-ирлашкой. – По экспрессивности его лицо могло бы сейчас запросто поспорить с камнем – и немало выиграть. – Чего завис?

– В нем твоя магия, – ровно произнес незнакомец.

– Хорошее предположение. Ну, положим. Поэтому я и неравнодушна к нему.

– Это не предположение. Я ощутил ее, как только вошел в бар. Почему, думаешь, я взял именно этот стул?

Все тело мое покрылось гусиной кожей. Я застыла с открытым ртом.

Лишь чрезвычайно могущественные персоны могли ощущать магию, оставленную на предметах, таких как, например, барный стул. И эти чрезвычайно могущественные персоны обычно не относились к сексуально-магическому типу.

С чем же я столкнулась? Почему не сбежала сразу после той несостоявшейся аварии?

– Не знаю, почему ты его взял, – заявила я. – И я еще много чего не знаю. Зачем ты здесь? Зачем потащился за мной вчера? Почему озадачился разыскать меня и оставить одеяло, даже не подписавшись? Зачем вообще ты его купил? – Я подняла руку. – Не торопись. Вопросов-то много.

Сочные губы дрогнули, сложившись в полуулыбку.

– Я взял его, потому что мне нравится ощущение твоей магии. Я хочу чувствовать, как она вибрирует в тебе в тот момент, когда твои губы сомкнутся вокруг головки моего члена.

Я задохнулась. Пульсация становилась все настойчивее. В его глазах явно плясало желание.

И он так чертовски сексуален.

Я боролась, стремительно теряя контроль над реальностью.

Это магия, Алексис. Твоя страсть вызвана его магией.

Или?..

Я стиснула зубы, отгоняя последнюю предательскую мысль. Кажется, я влюбляюсь. Ненавижу. Ненавижу почти так же сильно, как когда не слушаю себя.

– Поздравляю, главный приз за грубость достается тебе, – выдавила я, пытаясь казаться невозмутимой. Хищникам нравится погоня. Нельзя дать ему понять, что он меня пронял.

Или насколько крепко он меня пронял.

Или как мучительно я желаю ощутить, насколько он крепок.

– И все-таки твердое «нет».

Поверить не могу, что так реагирую. Он преследовал меня, угрожал мне. А теперь хочет затащить меня в койку? Он что, доктор Джекилл и мистер Хрен? Потому что я не куплюсь.

Только вот, похоже, я все же купилась – внутри меня все пульсировало, и тело горело огнем.

Я открыла рот, чтобы… ну, отомстить, обозвать его, как Мик, ч-чертовой с-сукой, или… еще что-нибудь, пока не придумала что, потому что мозг странно гудел, впитывая его слова.

– Я здесь потому, что мне хотелось посмотреть на место, которое часто посещают такие, как ты. И, прежде чем ты спросишь, я остался, потому что «Гиннесс» тут хорош.

– Погоди… откуда ты знаешь, что я часто посещаю…

– Я купил одеяло, потому что ты не солгала насчет больного ребенка, хотя он, как выяснилось, не такой уж и ребенок. – Он сделал паузу, и меня снова бросило в жар. Предупреждающие сигналы продолжали пульсировать, но горячее биение нарастало. – Я пошел за тобой вчера, потому что твой внутренний огонь и сила твоей магии в сочетании с очевидным отсутствием статуса заинтриговали меня. Я заинтересовался, что ты затеяла. На кого работаешь. – Он снова замолчал и прищурился. – Но ты ни на кого не работаешь, верно? Не работаешь на