В твоих глазах я сгораю - Вероника Фокс

гложило чувство вины перед Алиной. Черт! Я не совсем понимал, почему меня так тянет к Вере и отчего мои ладони потеют. “Слишком долго воздержание” – будто бы сам себе доказывая, пришел к такому умозаключению сам себе твердя, что это просто танец и ничего более.

Вера резко поднялась на носочки и чмокнула меня в щеку. От ее поцелуя по коже расходился приятный ток, который затронул все нервные окончания.

– А это зачем?

– Спасибо, что потанцевал.

В ее глазах отчетливо были видны искры счастья. Она улыбнулась самой милой улыбкой, и, убрав руки с моих плеч, решила дальше продолжить танец.

– Вера, нам пора домой!

– Я не хочу! – сказала она и, отойдя на пару шагов, начала вновь ритмично двигать бедрами. Скрипка и виолончель заиграли зажигательную музыку, и многие пары не стали расходиться. Они поддержали Веру в начатом деле продолжив также хаотично двигаться.

– Вера, нам пора домой!

– Не будь таким занудой!

– Вера, – умоляюще взглянул на нее, но она не слушалась. Будто бы непослушный ребенок хотел как можно дольше остаться на детской площадке, игнорируя любые замечания. И что мне теперь делать?

– Давай! Это же весело!

– Ни капли, – громко ответив ей, ждал, когда у нее закончатся силы.

И тут Вера оступилась, задев ямку в асфальте. Машинально, быстро среагировал, поддержал рукой ее у талии. С ее губ сорвался глухой звук: – Ай!

– А я говорил, что нам пора закругляться! Где болит?

– На щиколотке… – жалобно произнесла она, поджимая ногу под себя, как цапля.

– Ну вот, то обмороки, то..

– Сейчас все пройдет, – начала она заглаживать свою вину понимая, что переборщила со своим ребячеством.

Мы кое-как доковыляли до нашего столика, и усадив Веру на стул, я приподнял ее ногу.

– Сильно болит?

– Неприятно просто, – морщась видимо от сильной боли, я понял, что она лгала мне.

Нажав чуть сильней на щиколотку, Вера слегка наклонилась вперед: защитная реакция на боль, – вот и все.

Подозвав официанта и попросив у него что-то холодное, тот быстро исполнил просьбу. В тканевом мешочке он принес лед и я аккуратно приложил его к месту, где болело. В тот момент я подумал: очень жаль, что еще не придумали таблетки или средство от боли, которые причиняют любимые люди. Было бы куда проще переживать все эти сердечные дела, без затратных ресурсов – эмоций. Но с другой стороны, что не убивает делает нас сильней?

– Прости, – разорвав мои мысли, Вера виновато опустила голову вниз.

– Все нормально, – хотя нет. Ненормально. Вера второй раз из-за своего ребячества калечит себя. То обморок, теперь вот это. И как она еще умудрилась дожить до своих лет с таким “везением”?

– И спасибо, что спас меня.

– Я не супермен, чтобы спасать людей и тебя. Я просто…

– Спасибо, Дим.

Мне нечего было ей ответить, по одной простой причине: я делал это не потому, что было нужно. Я просто переживал за нее..

Глава 20. Вера

Обратно, домой, мы ехали молча. По приезду в квартиру, Дима помог наложить повязку. Его сильные руки нежно массировали больную щиколотку, втирая охлаждающую мазь. А после, он аккуратно наложил повязку. Я рассматривала его и мое сердце пыталось вырваться из груди, чтобы признаться в любви. От каждого его взгляда или прикосновения, я чувствовала, что чувства лишь усиливаются и их становится все сложнее и сложнее контролировать. Сегодня, когда он приобнял меня за талию, я кое-как сдержала в себе желание поцеловать его в губы. Его дыхание, что опалило мои волосы и кожу щек, вызывало внутри странные ощущения. По коже бежали мурашки, которые невозможно было остановить. Это ощущение похоже на вожделение?

На утро меня разбудил звонок. Мне позвонил декан и попросил прийти в институт. Дима уже во всю орудовал на кухне сковородой, разговаривая с кем-то по телефону. Нога немного ныла, поэтому, я медленно доковыляла до стула и улыбнулась мужчине, который подарил такую же милую улыбку мне.

– Доброе утро, – прошептала я ему.

– Доброе, – ответил он беззвучно, лишь открывая рот, как рыба на суше.

Дима обсуждал какой-то проект, поэтому молча налил мне кружку кофе, за что сказала “Спасибо” и принялась пить прекрасный напиток. Через минут пять, когда он закончил разговаривать, обратился ко мне:

– Как нога?

– Лучше, – поджав губы, сделала глоток кофе. – Спасибо.

– Это хорошо, – обратив внимание, как Дима мнется, мне стало не по себе. Неужели что-то уже случилось с утра?

– Все в порядке? – спросила я, понимая, что вопрос был очень щепетильный и неуместный.

– Да, – быстро ответил он. – Мне нужно сегодня по делам съездить в офис.

– А мне в универ.

– Да?

– Угу, мне позвонил декан и попросил приехать.

– Посвящение в студенты?

– Нет, – отрицательно покачав головой, будто бы сама себе доказывая, обратное. – Просто сказал, что забыли подписать какое-то соглашение.

Дима задумчиво посмотрел на меня, а после спросил:

– К скольким тебе в универ?

– Как смогу, до обеда.

– Тогда завтракаем и выезжаем, – сказал мужчина, вытаскивая из холодильника продукты. – Что ты сидишь? Иди, собирайся!

* * *

Мы позавтракали и собравшись, сели в машину. Попав в пробку, Дима предложил сыграть в игру: угадай мелодию. Мы выбрали радиостанцию и весело коротали время, пока машины еле-еле двигались по дороге.

– Тебя во сколько забрать?

– Да… во сколько можешь, – сказала я, убавляя громкость радио.

– Ну хорошо, я позвоню как закончу дела, ладно?

– Идет.

Через сорок минут мы кое-как добрались до универа. Дима высадил около входа, а сам, бибикнул и полетел по своим делам. Я помахала ему вслед, предчувствуя какую-то беду. Но, замахнувшись от таких мыслей, направилась к декану, чтобы узнать, зачем меня вызвали.

– Вера, добрый день!

– Добрый день, Роман Эдуардович.

– Вы не могли бы подождать? У нас сейчас совещание, поэтому… директор не сможет подписать договор.

– Да, конечно, – сказала я, присаживаясь на диван в коридоре. – Я подожду тут!

– Прекрасно! – воскликнул декан, закрыв кабинет на ключ. – Это займет минут тридцать.

– Не волнуйтесь, я подожду.

Декан улыбнулся и побежал в конец коридора. Так я просидела минут сорок, если не больше, а после, как он подошел, мы доделали все, что было нужно. За это время, Дима уже успел смотаться по делам и позвонить, скорректировать время.

Еще через минут тридцать он подъехал и я села в машину.

– Погуляем?

– Давай! – сказала я и мы направились в парк. Дима припарковал машину и вместе выйдя из нее, мы начали медленно бродить по скверу.

– А вот тут главный Московский драматический театр имени А. С. Пушкина , – указывал Дима на здание.