Безмолвная (СИ) - Лер

Глава 9

С утра пораньше, Манхи выдёргивает меня из объятий морфея, велит умываться и тащит завтракать. Внизу почти никого, только Сонэ колдует на кухне, да заспанные Оби с ХёДжин, ковыряющиеся в своих мисках. Остальные, то ли ещё не проснулись, то ли, уже позавтракали.

Вчерашний ужин напоминает о себе лёгким спазмом, и чтобы не будить лихо, решаю пойти «ва-банк». Провожаемый изумлёнными взглядами трёх пар глаз, подхожу к Сонэ, здороваюсь лёгким поклоном и пишу небольшое послание на своей планшетке:

[ Простите, Сонэ-сии, врач не рекомендовал мне употреблять в пищу острое. Это, как-то связано с восстановлением функций мозга. Я забыла об этом, и вчера ночью мне стало плохо от съеденного накануне. У меня сильно разболелась голова. В больнице у меня было европейское меню, и если вы позволите, я могла бы что-нибудь приготовить себе ]

Нехорошо начинать утро со лжи, но если во благо, то не помешает. Сонэ, добрая душа, тут же принимается выпытывать у меня, какие блюда я предпочитаю, норовя их приготовить. Останавливаю женщину проверенным способом:

[ Сонэ-сии, врач рекомендовал мне постоянно заниматься какими-нибудь делами, чтобы создавались новые нейронные связи в мозге. Готовка, одно из таких дел. Позвольте мне, я справлюсь ]

В этот момент, к нам подходит Манхи.

— Мама, что случилось? Ты знаешь, Лире вчера было так плохо, я подумала, что придётся врача вызывать! Я, очень сильно испугалась!

— Это правда, доченька? ЛиРа, почему ты умолчала об этом? Думаю, тебе не следует ехать с нами в Сеул.

«Ох уж эти женщины. Любят они всё преувеличивать!» — выразительно смотря на не вовремя встрявшую подругу, мысленно проклинаю их излишнюю мнительность. — «Да и ваще, чем Сонэ слушает? Написал же, что отравился. Что тут непонятного?» — Спешу заверить сердобольную женщину в своём полном здравии. Иначе, отправят обратно в больницу, а там — уколы… в задницу!

[ Благодарю вас, Сонэ-сии! Поездка никак не может отразиться на моём здоровье, и я превосходно себя чувствую. Но, буду чувствовать ещё лучше, если стану питаться согласно рекомендациям врача ]

Кажется, я её убедил. Во всяком случае, женщина освобождает мне место возле кухонного стола, и принимается с интересом наблюдать за манипуляциями новоявленной кухарки. Особо я не стараюсь. Беру то, что заприметил на столе. Готовлю на молоке омлет из пяти яиц, обсыпав сверху натёртым, пахучим сыром и поджариваю пару тостов. Мелькает мысль залезть в холодильник, но это уже попахивало сверхнаглостью.

«Надо будет узнать, что тут в местных магазинах продают. Если, я начну готовить из своих продуктов, то и претензий ко мне не появится. Только, где денег взять?»

Пока я вожусь с завтраком, в дом заходит ЁнСо. Увидав меня, колдующего у плиты, она, сперва, теряется, а затем задаёт справедливый вопрос — что вообще здесь происходит? Чтобы упредить не в меру болтливую подружку, быстро строчу послание:

[ Хальмони, я вспомнила, что мне нельзя острое — врач запретил. Я попросила Сонэ-сии дать мне возможность приготовить себе завтрак самостоятельно. Кажется, у меня хорошо получилось ]

Сонэ кивает, подтверждая мои слова, и ЁнСо, переведя взгляд с неё на меня, внезапно, улыбается.

— Ты умница, ЛиРа. А вот Оби к плите не загонишь. Может быть, подашь ей пример?

Оби, услыхав в свой адрес столь нелицеприятное высказывание, да ещё в присутствии новенькой краснеет как помидор.

— Хальмони, не позорь меня перед всякими выскочками. Я умею готовить!

— Что ты там умеешь, — подливает масла в огонь ЁнСо, — кимчхи по семейному рецепту? Ты даже его, в прошлый раз, умудрилась испортить! Молчи, если не понимаешь, о чём говоришь!

— Ну хальмони! — тянет Оби. — Тогда капуста была тухлая.

— Да, я твоя хальмони. Не забывай об этом! И это не капуста стухла, а твои мозги! Я надеюсь, твой будущий муж заставит тебя поумнеть.

Оби замолкает, но, при этом, бросает на меня испепеляющий взгляд, как бы говоря: «Ты у меня ещё получишь!». А я, окончательно убеждаюсь, что мира не жди. — «Спасибо, бабушка, за заботу…»

— Нам нужен автомобиль побольше, — произносит ДжеСон, когда семейство Ли, дружной гурьбой окружает имеющиеся в наличии транспортные средства. Машина, на которой мы приехали из больницы, принадлежит ЁнСо, она же её и поведёт. Вторая, принадлежит мужу Сонэ — ДжеСону. Обычно, они прекрасно помещаются в обе, вместе с соседом — крепким мужиком средних лет. С появлением меня ситуация меняется. Тот, начинает было отказываться от поездки, но ЁнСо уговаривает его ехать, заверяя, что места хватит на всех. Ей виднее.

Помещаемся мы, так сказать, «с натяжкой». В первую машину садятся ЁнСо с мужем — спереди, Оби, ХёДжин, Садахам на второй ряд и Манхи с ТэСоном — на третий. Все взрослые занимают вторую машину, и дополнительно, берут меня. ЁнСо, командует мне залезать на колени к её старшему сыну, что я и проделываю, вспомнив, попутно, как, давным-давно, вот точно так же, у родителей на коленях, катался на дачу в тесном запорожце, когда в дядькину машину набивались две семьи. Только, я забываю о том, что мне не семь лет, и я не парень.

Примерно, полпути мы проезжаем без происшествий. Кручу головой по сторонам, в надежде узреть максимум из неожиданной экскурсии по чужому краю. Сосед болтает о том, какая замечательная у него жена. В пол уха слушаю его разглагольствования, припоминая, как порой, в кругу знакомых, сам нахваливал Светку. — «Все они самые лучшие, пока милы»

Чужую руку на неположенном месте я замечаю не сразу. Сперва, увлечённый созерцанием пейзажей и болтовнёй попутчика, просто не обращаю на неё внимания, но когда она начинает перемещаться по моему бедру, поверх джинсов, то сжимаясь, то разжимаясь, понимаю, что обычной заботой о безопасности тут не пахнет. Домогательство — как оно есть. В подтверждение своих мыслей, пятой точкой ощущаю некую выпуклость, всё сильнее упирающуюся в мой копчик. При этом, движения руки становятся ещё смелее.

«Твою жеж! Что ещё за пидорастия⁈ А ну, отвали!» — ошеломлённо скачут мои мысли под черепной коробкой, пока я пытаюсь, в силу ограниченных возможностей для манёвра, бороться с обнаглевшей рукой. И ведь, не закричишь! В какой-то момент, когда терпеть подобную бесцеремонность не остаётся сил, а степень отвращения зашкаливает до отметки: «сейчас расстанусь с завтраком», решаюсь на отчаянный шаг. Резко поворачиваю корпус вправо и вскидываю локоть повыше. Попадаю удачно, судя по звуку и убравшейся руке.

— Аджж! ЛиРа, ты можешь не вертеться? Ты мне нос разбила!

«Только не на коленях у ублюдка-педофила!» — должен был ЁнХо прочитать в моём взгляде, когда я поворачиваю голову посмотреть на дело рук своих.

«Действительно, удачно попал. Поделом!» — удовлетворённо отмечаю результат отпора извращенцу. ЁнХо держится за разбитый нос, из которого, тоненькой струйкой течёт кровь. Ей уже залило отворот его куртки, и останавливаться на этом, красный поток, не торопится. Замечаю, как в глазах мужика похоть сменяется ненавистью, и на душе легчает.

Обернувшиеся на шум, попутчики, ситуацию воспринимают по-своему. Для них всё очевидно. Неуклюжая девочка, не умеющая сидеть спокойно, случайно заехала в нос взрослому. Случай неприятный но не порицаемый. С кем не бывает?

Наша процессия останавливается, и ЁнХо оказывают посильную медицинскую помощь, воспользовавшись содержимым автомобильной аптечки. Больше других, над сыном вьётся перепуганная ЁнСо, причитая, словно ему не нос разбили, а оттяпали пару конечностей. Ну, и его жена на меня волком смотрит. Хорошо, что извинений не требует. Хотя, на её месте, я бы оттяпал ему кое-что другое.

Остаток дороги проходит спокойно. Во всяком случае, для меня и озабоченного ЁнХо. Он не распускает руки и держит свою эрекцию под контролем, а я не норовлю поработать локтями.

* * *

В Сеуле мне не понравилось. Это трудно описать словами. Возможно, нужно родиться в этом городе, чтобы прочувствовать его. Совершенно не те эмоции, что от моего родного Питера. Здесь, кроме обыденности и суеты, больше ничего не ощущаешь. И даже восторг от «заграницы» куда-то запропастился.