Войны начинают неудачники - Вадим Панов

Эмоциональный всплеск Ярославы не произвел на повелительницу Зеленого Дома ни малейшего впечатления.

— Не стоит терять голову, моя милая, — тихо произнесла она в ответ. — Нам всем сейчас очень тяжело.

Всеслава медленно опустилась на трон и горестно вздохнула. Впервые за многие годы молодая королева была одета в траур. Тонкое черное платье подчеркивало бледность лица и потухший взгляд огромных ярко-зеленых глаз. Прекрасные волосы, собранные в простой узел, были покрыты легким черным платком, и исходящий от них аромат жасмина был почти неощутим. Из драгоценностей королева предпочла одно лишь изящное кольцо с изумрудом. В свое время стилисты ее величества потратили больше месяца, чтобы подобрать подходящий траурный наряд. Этот комплект назывался «непереносимая утрата» и рекомендовался для особо горестных событий. Всеслава отметила, что наряд удался.

— Тело Вестника находится здесь, — по-прежнему тихо сообщила она, — и вы сможете убедиться в том, что его смерть наступила от естественных причин.

Потрясенные жрицы молчали, и Всеслава с облегчением поняла, что экстремистский выпад ее давней соперницы не нашел у них понимания. По крайней мере, пока, по горячим следам. В дальнейшем она сумеет нейтрализовать попытки Ярославы обвинить ее в смерти мальчика.

— Мы уверены, что ваше величество простит Ярославе ее несдержанность, — громко сказала Мирослава, самая старая из жриц Зеленого Дома. — Горе, которое обрушилось на нас... Она не ведала, что говорит.

— Мы понимаем, что подобное известие может выбить из колеи кого угодно, — голос Всеславы был по-прежнему тих, но в нем появились маленькие льдинки, — и готовы оставить без внимания этот инцидент.

Ярко-зеленые глаза королевы остановились на Ярославе. Поняв, что осталась в одиночестве, долговязая жрица покорно склонила голову:

— Надеюсь, вы сможете простить меня, ваше величество.

Королева молча перевела взгляд на Мирославу:

— Мы можем пойти проститься с Вестником.

Просторная комната, в которой оказались жрицы, располагалась в левом крыле Зеленого Дома, полностью отданного под личные покои ее величества. Высокие окна были плотно занавешены тяжелыми, темно-зелеными шторами, золотые бра на обитых шелком стенах не горели, и в помещении царил траурный полумрак. Тело Вестника покоилось в резном ковчеге, установленном в центре комнаты. Длинные белые волосы мальчика были аккуратно зачесаны назад, оставляя открытым высокий чистый лоб, перехваченный золотым обручем. Маленькое лицо ребенка заострилось, кожа приобрела неестественную, прозрачную белизну, а на глазах, по обычаю людов, лежали крупные золотые монеты. Он был одет в простую холщовую рубашку, украшенную по вороту тонкой зеленой вышивкой, и такие же простые штаны.

Жрицы столпились вокруг ковчега и несколько минут горестно всматривались в безжизненное лицо Вестника.

— Отчего он умер? — негромко спросила Ярослава.

— Мощь Колодца Дождей сожгла его.

Глаза высокой жрицы снова вспыхнули.

— Ты издеваешься над нами, королева? — прошипела она. — Он же Вестник! Его сердце могло выпить весь Колодец!

— Он был еще дитя! — закричала в ответ Всеслава. — Он был слаб! Колодец сжег душу Вестника!

— Ты специально ускоряла его обучение!

Это обвинение было уж совсем надуманным. Все жрицы Зеленого Дома участвовали в составлении программы и обучении Любомира. Каждый его шаг просчитывался, выверялся и выносился на обсуждение.

— Возможно, ошиблись мы все, — произнесла Мирослава, — и вина за гибель Вестника ложится на каждую из нас.

Громкий, надтреснутый голос старой жрицы прервал разгорающийся конфликт. Мирослава с достоинством поправила свои длинные седые волосы и, подойдя к ковчегу, нежно взяла ребенка за руку. Тонкая кисть мальчика утонула в морщинистой руке, и в комнате наступила гнетущая тишина. Казалось, жрицы даже перестали дышать, стараясь не мешать Мирославе. Некоторое время старуха молчала, устало прикрыв глаза, и, наконец, объявила:

— В нем нет яда или железа. Тело и дух Вестника были спокойны перед смертью. — Она открыла глаза и обвела взглядом жриц. — Он умер сам.

Горестный вздох пронесся по комнате. Разочарованная Ярослава попыталась что-то сказать, но передумала: авторитет старой жрицы никто не подвергал сомнению.

— Я донесу эту весть до баронов.

— Это обязанность королевы, моя милая, — прервала ее Всеслава. — Я объявила приход Вестника, и я объявлю, что мы потеряли его.

— Баронам вряд ли понравится эта новость. В доменах готовились к большой войне.

— В доменах поторопились. В ближайшее время Зеленый Дом вряд ли будет вести серьезные боевые действия.

— Да, королева, — жрицы склонили головы.

— Сегодня вечером я жду баронов в Зеленом Доме. Надеюсь, на общем совете мы сможем выработать стратегию развития Великого Дома Людь.

— Да, королева, — повторили жрицы.

Теперь Всеслава снова стала королевой, полновластной хозяйкой Зеленого Дома.

— Я жду вас в полночь. Вместе с баронами.

Оставшись одна, Всеслава подошла к большому зеркалу, висящему на стене, и, сдернув закрывающий его черный шелк, внимательно посмотрела на свое отражение. Глубокая вертикальная морщина на лбу, круги под глазами, складки... Стилисты не зря потратили несколько часов, создавая на ее лице маску скорби.

«Надеюсь, жрицам понравилось. Пусть видят, как тяжелое известие подкосило их красавицу-королеву».

Но перед баронами она предстанет совсем другой. Не сломленной, а уверенной в себе, вызывающей восхищение и поклонение. Бароны должны быть уверены в своей королеве и ее власти. Особенно теперь, когда их будущее вновь тесно связано.

Женщина нахмурилась. Оставалось самое главное.

Она подошла к ковчегу и, вытащив из складок юбки маленький хрустальный флакончик, поднесла его к носу мальчика. По комнате распространился резкий пряный запах. Безжизненное лицо ребенка медленно порозовело, на шее запульсировала жилка, скривились тонкие губы, и медленно, тяжело застучало сердце Вестника.

«Сколько же в тебе силы, щенок, — подумала Всеслава, глядя на быстро оживающего Вестника, — раз ты смог обмануть даже жриц Зеленого Дома».

На секунду, на одно мгновение в ней шевельнулась неуверенность в своих силах. Сумеет ли она...

Мальчик застонал и открыл глаза.

Всеслава взяла себя в руки. Она медленно закрутила золотую крышечку флакона и, спрятав его в складках юбки, нагнулась к ребенку:

— Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо, — улыбнулся в ответ Любомир и, приподнявшись, огляделся. — Они ушли?

— Да.

— Хорошо, — повторил мальчик, выбрался из ковчега, но, едва оказавшись на ногах, зашатался, и королева была вынуждена поддержать его.

Было видно, что спектакль отнял у Вестника много сил. Продолжая держать Всеславу за руку, он с удивлением посмотрел на свои дрожащие пальцы и недовольно буркнул:

— Неужели мы не могли обойтись без этого?

— Нет, — твердо ответила королева, — жрицы и бароны Зеленого Дома должны быть уверены в твоей смерти. Мы уже обсуждали это.

— Но если среди них есть враги, почему бы нам просто не убить их?

— Потому что Вестник должен объединить Великий Дом, а не начинать междоусобицу, — резко прервала его Всеслава.

Тысячу раз она повторяла эту простую мысль мальчишке и даже сама стала верить в нее. А щенок продолжал упрямиться.

— Через два-три года твоя сила станет всепобеждающей, и мы организуем триумфальное возвращение. Ты сядешь на трон, и никто не сможет воспротивиться твоей власти.

— На свой трон, — подчеркнул мальчик, — он принадлежит мне по праву.

— Да, мой маленький принц, — склонила голову королева.

— Я все-таки не понимаю. Почему кто-то не хочет, чтобы я взошел на престол? — по-детски надув губы, спросил Вестник. — Ведь мое правление возродит Великий Дом Людь.

— Видишь ли, мой маленький принц, — осторожно подбирая слова, ответила Всеслава, — твое появление ломает сложившуюся систему власти.

— Власти королевы? — прищурился Любомир.

«Ах ты, язва!»

Всеслава отрицательно покачала головой.

— Власти жриц. Абсолютная монархия в Зеленом Доме — миф. Большинство решений я принимаю только с одобрения жриц Зеленого Дома, внутри же доменов они практически не подконтрольны мне. И только Спящий знает, какие усилия приходится мне прикладывать, чтобы удержать баронов от междоусобиц. — Королева вздохнула. — С твоим приходом жрицы станут не нужны. Они лишатся доступа к Колодцу Дождей, лишатся власти. Боюсь, этого более чем достаточно, чтобы некоторые из них решились на противостояние.

— Ты говоришь о Ярославе?

— В том числе.

— Что она может мне сделать?

— Пока что — все, мой маленький принц. Ярослава — сильная и опытная жрица, и сейчас ее возможности гораздо выше твоих, — королева потрепала Любомира по щеке, — ты еще слишком уязвим.