Тёмная Вестница - Винни Фред

будут осматривать с собаками и сканирующими магами, это может затянуться, расписание движения поездов сбилось, гостиница переполнена, в одноместные номера селят по двое, такого не было с революции.

Мне опять повезло оказаться в двухместном купе одной, я убрала книгу в чемодан, взамен купив у проводницы яркий журнал для девочек, переоделась в свежее и остаток пути читала наивные статейки про первую любовь, модные причёски и десять способов выглядеть стройнее. Весёленькие тексты пролетали сквозь голову, сразу же забываясь, но оставляли внутри ощущение безоблачной молодости, мне это было необходимо, я чувствовала себя насквозь старой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3-4

Вокзал Грани Тор встретил меня солнечной жарой и запахом медовой пахлавы, гномы готовили её божественно, и я её сразу купила – к чёрту, мамы здесь нет, а я была хорошей девочкой весь день, имею право.

Пока носильщик с извозчиком аккуратно перегружали мои чемоданы с тележки в карету, я с удовольствием рассматривала привокзальную площадь – я любила эту Грань больше, чем родную Грань Эль и, тем более, Грань Эн, где был мой пансион. Здесь всегда было ярко, и природа в любую погоду не скупилась на краски – если уж солнце светило, то с малинового рассвета до оранжевого заката, если уж шёл дождь, то мир заливало фиолетовым и голубым, сочная зелень освобождалась от пыли, мокрый гранит домов сверкал бриллиантовой слюдой в красном и зелёном, а ближе к Новому Году гномы раскрашивали город всеми цветами огоньков, как будто рассыпали драгоценные камни по белому снегу.

«Останусь здесь жить.»

Это мысль была внезапной и смелой, но очень приятной, я специально не думала о том, каким образом это устрою, и как это согласуется с моим перспективным замужеством, просто мечтала и получала удовольствие.

Грань Тор меня восхищала тем сильнее, чем больше я о ней узнавала, каждый период истории Содружества рождал на Грани Тор и даже конкретно в Верхнем Городе новые невероятные события и новых героев, я с удовольствием о них читала и с ещё большим удовольствием о них писала. Местная газета покупала у меня статьи и публиковала под псевдонимом, это для меня тётя устроила, у неё были там знакомые. Мне было всё равно, я не жаждала славы, мне нравился процесс и гонорары, особенно гонорары.

«Надо зайти в банк.»

С моим багажом закончили, я села в карету и открыла окно, с удовольствием вдыхая сухой горячий воздух города, я могла с закрытыми глазами сказать, какой проспект мы проезжаем: запах травы, земли и речной тины – проспект Спорта; запах жареной на масле еды и косметики – проспект Коммерсантов; запах сирени, железа и пыли – Парк Кузнецов; запах лошадей и машинного масла – Тележный переулок; запах свежей краски, газет и семечек – проспект Музыкантов, сразу за ним волна аромата цветочных клумб – оперный театр. Потом долго пахло фонтанами и розами, мороженым, иногда свежим кофе и сладкой ватой – бульвар Поэтов, он длинный, и после него опять сирень и прохлада фонтанов – общежитие водных, там всегда тенисто и влажно, а за зданием большой парк, оттуда пахло акацией, муравьями и иногда грибами, но не сейчас, сейчас было сухо.

Моё общежитие пахло разогретой на солнце старой краской, и немного песком – похоже, из него делали раствор для обмазывания стен. И делали настолько плохо, что он рассыпался от малейшего прикосновения, как будто кроме песка в этом растворе вообще ничего не было. Рассохшаяся от древности дверь давно не закрывалась плотно, и стояла в проёме, слегка подбоченясь, как будто заявляла, что она всё ещё ого-го, несмотря ни на что, я решила брать с неё пример.

Извозчику приказала ждать, а сама постучала в окошко комендантше, мы с ней в прошлом году отлично поладили, она мне организовала комнату без соседей, точнее, они как бы были, но не появлялись – ей прибыль, мне удобство. В этом году приятная полуорчиха опять пошла мне навстречу, я быстро получила ключ и вышла к извозчику, разрешая заносить вещи, а сама пошла наверх первой.

Коридоры выглядели так же убого, как и всегда, старое здание разваливалось на части, как будто осознавало свою ненужность совершенно никому в долгосрочной перспективе – здесь каждый находился временно и заботился только о своей комнате, на места общего пользования всем было плевать, и по ним это было сильно заметно. Я дошла до кухни и включила плиту – опять сломана, ну конечно, ещё бы. Летом здесь жили командировочные и сотрудники Академии, они были те же студенты, только с правом на гостей и алкоголь, что сказывалось. Лично мне комендантша дала ту же комнату, что и в прошлом году, и пообещала отсутствие соседей.

Поднявшись к себе, я открыла дверь на балкон и осмотрелась, решая, что нужно купить, и составляя список дел. Увидела на столе толстый слой пыли, вспомнила примету из девчачьего журнала – «увидев пыль на ровной поверхности, хозяйственная девушка её вытирает, а влюблённая – рисует на ней сердечко», улыбнулась, оглянулась. Стала так, чтобы закрывать собой стол от того, кто может случайно войти, нарисовала сердечко и написала внутри: «Кори».

***

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

3-5

Распаковывать багаж желания не было, так что я быстро навела красоту, используя те вещи, которые были в ручной клади, и пошла в деканат, проведать свою подружку Рину, которая там работала секретаршей, заодно занести документы.

На улице стояла такая жара, что я благословила отсутствие чулок, всё равно никто не обратил на это внимания. Местные вообще ходили практически голыми, с открытыми руками, ногами и животом, их это совершенно не смущало, некоторые даже носили украшения на голой талии или в пупке.

«Видела бы мама – пришла бы в ужас.»

На Грани Эль даже проститутка не стала бы себя дырявить. У лесных эльфов, по традициям которых жила семья моей матери и моя, был культ тела, у них считалось, что все эльфы, а особенно лесные – любимые творения Создателя, он задумал их совершенными изначально, поэтому священный долг каждого эльфа – просто не испортить дарованное богом полностью идеальное тело. Там не делали пластических операций, не красили волосы, не носили корсеты или утягивающие панталоны, не стригли ногти, пока они не ломались сами или не начинали доставлять дискомфорт, а волосы не стригли вообще никогда. Умышленно и осознанно сделать дырку в своём теле, ради того, чтобы вставить туда кусок металла или камня – это воспринималось