Диверсанты - Дональд Гамильтон

"ВЫСТРЕЛЫ В ПРЕЗИДЕНТА".

Это был "Новомексиканец", интриговавший покупателя и побуждавший любопытного прочитать первую полосу от начала и до конца. "Ежедневные новости", отпускаемые соседней машиной, уведомляли загодя:

"ПОКУШЕНИЕ ПРОВАЛИЛОСЬ!"

Глава 16

- Если бы это касалось вас, Эрик, - молвил Мак, - вы были бы поставлены в надлежащую и немедленную известность.

- Конечно, сэр, - ответил я и состроил ободряющую гримасу поджидавшей рядом Элли.

Преступление оказалось отнюдь не выходкой полоумного маньяка-одиночки, обуреваемого политическим зудом. И не тщательно замаскированной под вылазку маньяка международной диверсией, вроде убийства Кеннеди, когда на растерзание публике бросили неврастеника Ли Харви Освальда, а истинные убийцы втихомолку получили по ту сторону Атлантики золотые звезды и всевозможные другие отличия.

Эти налетчики не таились.

Приключилось нечто весьма схожее с покушением на Садата, но президент, в отличие от Садата, уцелел, что было чистым чудом.

Шестеро атакующих палили из небольших автоматов неопределенной марки. Двое охранников самоотверженно ринулись под ливень пуль, а остальные открыли ответный огонь, однако их чрезвычайно стесняло изобилие зевак, среди которых были женщины и дети. Нашу службу последнее обстоятельство нимало не смутило бы. То есть: если нас просят защищать кого-либо, человека защищают на совесть, а женщин, детей и бродячих собак в расчет не принимают. Должно быть, именно поэтому к нашей помощи и не торопятся прибегать...

Однако на сей раз президента прикрывали двое Маковских стрелков. Один устроился у края плоской крыши, в двухстах пятидесяти ярдах от места происшествия, второй угнездился у раскрытого окна в четырех сотнях ярдов. Секунду спустя ребятки принялись щелкать нападавших, словно орехи. После первой же выпущенной очереди двое диверсантов загадочным образом рухнули и покатились по асфальту. Далеких выстрелов среди возникшей сумятицы не услыхал никто.

Ровно через три секунды новая пара супостатов отправилась вослед убиенным приятелям. Ибо опытному снайперу требуется три секунды, чтобы передернуть затвор и прицелиться снова. Оставшиеся двое бросились наутек, но далеко не ушли.

Разумеется, имелись и безвинно пострадавшие. Пуля, выпущенная из дальнобойного ружья, проходит навылет и обладает неприятным свойством рикошетировать...

- У нас вполне достаточно безмозглых снайперов! - сообщил Мак. - Дополнительных не требуется. Нужен человек, родившийся с головою, а не капустным кочаном на плечах, способный пресечь заговор в корне! Добраться до источника! Успехи есть?

- Да, сэр, - ответил я кислым голосом. - Только не хочу говорить, в каком направлении...

- Времени в обрез, Эрик. Еще меньше, чем предполагалось. Подготовка окончена, противник приступил к решительным действиям. За гибелью президента воспоследовало бы всенародное смятение, а неприятелю только того и требуется. Мы постараемся беречь подопечного, но лучше поторопись, ибо преимущество всегда на стороне убийц.

- Так точно, сэр, - согласился я, и линия смолкла. Пятнадцатью минутами позже, сделав два неизбежных телефонных звонка, я покатил вместе с Мадлен по четырехрядному шоссе, шедшему вдоль Рио-Гранде. А еще двадцать минут спустя мы свернули к западу, на извилистую двухрядную дорогу, тянущуюся до самого Лос-Аламоса.

Когда "мазда" притормозила у проволочной ограды, неподалеку от караульной будки, о Джексоне и его людях ни слуху ни духу не было. Следовало надеяться, что прикрытие все же сшивается где-то неподалеку и наблюдает за нашими эволюциями исподтишка.

Один из охранников приблизился, наклонился, заглянул в автомобиль.

- Нам назначен прием у научного директора, доктора Иогансена. Меня зовут Мэттом Хелмом, а это - миссис Эллершоу.

- Документы, будьте любезны! Я извлек на свет Божий знаменитую кожаную книжицу. Мадлен предъявила водительское удостоверение. Возвратившись к своей караулке, парень сверился с приколотым на уровне глаз листком бумаги. Удовлетворенно кивнул. Сызнова приблизился.

- Можете отправляться на стоянку номер один, мистер Хелм. Оттуда вас проводят до Помещения А. Но вот миссис, - он покосился на Мадлен, - Эллершоу придется подождать у входа, в служебной комнате. Этой... э-э-э... леди... вход на закрытую территорию воспрещается. Надеюсь, понимаете сами...

С полминуты я изучал парня задумчивым взором. Крупный, краснорожий субъект в опрятной синей форме. Не армейской, и не морской - но, конечно же, голубчик успел послужить морским пехотинцем, или рейнджером: иначе не приняли бы охранять столь важное учреждение. Также не исключалось, что парень состоял сержантом военной полиции, "Эм-Пи".

- Ваше имя?

- Что?

- Оглох, приятель? - полюбопытствовал я. - Имя. И звание, коли в этом курятнике чинами пользуются. Личный номер, или что там у вас положено татуировать на заду... Живее, amigo.Я не государственные секреты выпытываю. Живее!

- Слушайте, мистер!

- Едем отсюда! - велел я Мадлен. - Верти баранкой! Дозвонимся до Вашингтона из Лос-Аламоса, выясним, у кого здесь наглости хватает за нос меня водить... Эй, минутку! Задержись чуток, я все-таки выясню кличку этой макаки.

Охранник поежился. Любого другого он тут же хватил бы рукоятью револьвера, но правительственное удостоверение, как ни крути, впечатляет. Помявшись под моим пристальным взором, парень молвил:

- Я приказу подчиняюсь, мистер.

- Черта с два! Или побьемся об заклад, что приказы, тобою полученные, отнюдь не воспрещают представляться по требованию федерального агента? Милый мой, да ты и простому гражданину обязан назваться, если тот настаивает! Поторопись.

- Вольбрехт, - угрюмо выдавил парень.

- Вольбрехт, а дальше?

- Артур Вольбрехт.

- Артур Вольбрехт, а дальше?! Охранник сверкнул глазами, я ответил тем же. Ибо разыгрывать грозного и придирчивого офицера я выучился еще во время войны, когда нынешний собеседник, в наилучшем случае, коротал положенные природой девять месяцев в материнской утробе.

- Артур Вольбрехт, сэр.

Я разглядывал его пристально, с головы до ног, неторопливо и вызывающе. И парень сознавал, чего ради. Он принялся хамить, и сдачу получил той же монетой.

Настала пора дружелюбно ухмыльнуться:

- Хорошо, Арт. Зови меня просто Мэттом. Собачьими любезностями обменялись, теперь можно и по-людски поболтать. Видишь ли, я отвечаю за безопасность госпожи Эллершоу. Следовательно, бросить ее в этой караулке просто не вправе. Даже если ты и твой приятель будете начеку...

- Будем, конечно! Езжайте и не беспокойтесь.

- Даже, - невозмутимо продолжил я, - если твои боевые качества похлеще, чем у Архангела Гавриила, даже если вы оба вооружены, как линейные крейсера, не могу! Продолжишь упираться - буду вынужден позвонить вашингтонскому начальству, но уж тогда извини великодушно... Пускай, наконец, научный директор явится прямо сюда и захватит второго нужного нам человека. Что, невозможно?

- Исключается, сэр, - вздохнул Вольбрехт. - Не пойдет господин Иогансен встречать вас.

- Ну, значит, выпиши нам обоим временный пропуск, разрешающий доехать до Помещения А, и ни ярдом дальше. Отряди с нами напарника, или сам отправляйся. Удостоверишься, что миссис Эллершоу не выкрадет ядерного реактора и не утащит его в кармане...

В итоге, вышло по-моему. Вольбрехт устроился на заднем сиденье, сопроводил до входа в нужный дом, передал с рук на руки молодому субъекту, сторожившему дверь, уведомил, что подождет подле машины.

Чрезвычайно добросовестным стражем оказался этот малый, Артур Вольбрехт.

Минут через пятнадцать нам дозволили отправиться в кабинет научного директора Оскара Иогансена.

Глава 17

Напыщенный вид этой личности, восседавшей за большим письменным столом, особого удивления у меня не вызвал. Ежели субъект не снисходит до появления в караулке, предпочитая впустить подозрительных гостей в священные, тщательно засекреченные пределы, субъект мелок, спесив и неумен.

Джексон заранее уведомил, что Иогансен, говоря мягко, не числился научным светилом первой величины; во всяком случае. Рою Эллершоу и Курту Грюневальту, с которым нам тоже предстояло беседовать, в подметки не годился. По-видимому, осознав это, и предпочел управлять, а не проектировать. Или кто-то принял решение вместо него...

Ныне Оскар Иогансен заведовал всеми лабораториями Лос-Аламоса вместе взятыми, распоряжался бывшими своими коллегами и, по слухам, распоряжался весьма сноровисто.

Не потрудившись подняться с места при нашем появлении, достойный доктор лишь кивнул головой. Тяжеловесный, краснолицый, начинавший заметно лысеть блондин. Маленькие голубые глазки. Белая рубаха, синий галстук, безукоризненно выглаженный белый халат, свидетельствовавший, что обтягиваемый им человек принадлежит к ученой братии. Большие мясистые руки. На правом указательном пальце - внушительное кольцо с печаткой, удостоверявшее: доктор Иогансен окончил престижный университет и немало этим гордится.