Фальшивомонетчики. Экономическая диверсия нацистской Германии. Операция «Бернхард» 1941-1945 - Антони Пири

Он говорил так уверенно, что гестаповцы согласились. Шпиц предъявил свой паспорт на имя коммерсанта из Вены и пояснил:

— Я выполняю здесь официальное задание СС.

Привычные к тому, что их пытаются ввести в заблуждение, гестаповцы потребовали доказательств. Тогда он достал документы, выданные ему майором Вендигом, и даже предложил:

— Если у вас есть каюте-то сомнения на мой счет, пожалуйста, позвоните с моего телефона майору. Вы сможете связаться с ним по этому номеру.

Пока один из агентов наблюдал за арестованным, чтобы не дать ему совершить попытку скрыться, второй позвонил в Шлосс-Лаберс и поговорил с майором, который подтвердил, что Шпиц работает на него.

— Какое именно задание он выполняет?

— Это государственная тайна.

Больше Швенд не стал отвечать ни на один из многочисленных вопросов. Два сотрудника гестапо попали в затруднительное положение. Ко всему прочему, их ставила в тупик старомодная вежливость Шпица. Он извинился за то, что, не желая того, причинил господам так много хлопот, а потом вновь повторил свою фразу о том, что каждый выполняет свою работу, и вежливо проводил непрошеных гостей до лифта.

Гестаповцы были вынуждены написать рапорт о неудачном задержании, который впоследствии попал к министру экономики доктору Функу. Прочитав его, Функ рассвирепел. Он связался с Кальтенбруннером, но тот отговорился незнанием предмета разговора. Тогда Функ позвонил Шелленбергу, и тот сразу же начал защищаться. Предстояло немедленно начать расследование. Выходило так, будто подчиненные не выполняют приказы Функа. Функ отказывался ограничиться извинениями. Он продолжал бушевать, настаивая на том, что его указания самым злостным образом игнорируются. Все фальшивые деньги надлежало конфисковать, а прибыль от их продажи передать его ведомству. Более того, если будет выявлен еще хоть один случай торговли фальшивками в экономической зоне рейха, он пожалуется лично фюреру и потребует остановить этот сомнительный бизнес раз и навсегда. Закончив разговор, министр не стал дожидаться оправданий и повесил трубку.

В тот же вечер на вилле Розмари шла встреча, все участники которой пребывали в самом мрачном настроении. К Швенду прибыли Шпиц, который представил подробный отчет о происшествии в Париже, и Фребен, приехавший из Рима с указаниями о закупке новой большой партии оружия. Впервые Фребен не улыбался. По его словам, Рим полнился слухами о том, что переговоры Бадольо с союзниками вот-вот завершатся и Италия в любой момент может выйти из войны.

Беседой и шампанским Швенд изо всех сил пытался развлечь гостей, когда и до него вдруг дошло, в каком положении оказался он сам. Если Италия выйдет из войны, то его вилла в Аббации (Опатии) окажется на территории, контролируемой партизанами. Таким образом, все, что он заработал в ходе операции «Бернхард», находится под угрозой. Его дом может быть разрушен, а накопления в золоте, драгоценностях и подлинной валюте и ценных бумагах бесследно исчезнут. Для того чтобы прогнать эти грустные мысли, Швенд налил гостям еще шампанского и попытался ободрить их тем, что обычно все слухи, поступавшие из Рима, оказывались ложными.

На следующее утро было официально объявлено, что Италия выходит из войны. Теперь Фребена больше всего беспокоило то, что Адриатическое море может быть надежно блокировано и иметь дело с партизанами в дальнейшем окажется более чем сложно. Швенд заявил, что чуть позже эту проблему будет очень просто решить. Он имел в виду то, что всем следовало просто немного подождать, пока Италию не оккупируют немецкие войска, а это произойдет обязательно. Некоторые, в особенности Мерсер, считали, что они должны были оставить место дислокации и дожидаться своих.

— Нет, — решил Швенд. — Мы будем удерживать крепость до тех пор, пока немецкие солдаты не помогут нам, прикрывая наш отход.

— Но как нам это сделать? — засомневался Фребен.

— Предоставьте это мне, — немедленно последовал ответ.

Швенд и Фребен на принадлежавшем Фребену сером «мерседесе» отправились в Постумию, где располагался штаб немецкой 7-й пехотной дивизии, командир которой генерал Рапке был давним знакомым Швенда. Он рассчитывал прибыть на место через два часа и обратиться к генералу за помощью.

Выехав из Аббации (Опатии), через несколько километров немцы вынуждены были остановиться по распоряжению вооруженного до зубов патруля итальянской полиции. Полицейские отказывались пропускать их и требовали показать документы. Фребен предъявил свой дипломатический паспорт, а Швенд — удостоверение на имя майора Вендига, офицера штаба немецкого III танкового корпуса. Полицейские вернули документы, но машину пропустить отказались, сославшись на распоряжение перекрыть дорогу. Спор обещал стать долгим и мог закончиться безрезультатно, но Швенда вдруг осенила блестящая мысль. Он отвел в сторону старшего патруля и сказал ему: «У нас секретное поручение для генерала Гамберры. Это очень важно, и вы должны нас пропустить. Если у вас есть какие-то сомнения, то вы можете просто проводить нас до его штаба». Через несколько минут машина с немцами в сопровождении полицейского эскорта уже двигалась в сторону Фиуме (ныне хорватская Риека. — Ред.). На вилле за городом располагался штаб военного округа. Генерал Гамберра заставил посетителей прождать больше часа, после чего вышел к ним и резким тоном спросил:

— Кто вы такие?

— Нас прислал к вам с важным заданием генерал Рапке.

— Для чего?

— Для ведения переговоров.

— О чем?

— Генерал Рапке получил личный приказ фюрера оккупировать эту территорию. Естественно, что он хотел бы избежать кровопролития, воюя против наших храбрых давних союзников по оси.

Но Гамберра решительно отвергал все предложения. Швенд призвал на помощь все свое обаяние и силу убеждения, но генерал твердо стоял на своем. Он уже собирался выгнать немцев вон, когда Швенд, как бы между прочим, задал вопрос:

— Вам, конечно, известно, что сейчас к Фиуме приближаются десять немецких танков?

— Что? — воскликнул потрясенный Гамберра.

— Мне сообщили об этом по радио, и я хотел бы, чтобы вы тоже знали об этом.

Швенд блефовал, но это помогло ему заставить итальянского генерала изменить прежнюю точку зрения. Теперь он был явно настроен принять немецкую миссию.

Швенд и Фребен на максимальной скорости отправились в штаб генерала Рапке, где доложили, что прибыли с секретной миссией от генерала Гамберры: тот послал их уведомить немецкое командование, что итальянцы готовы позволить немецким войскам оккупировать области, лежащие в зоне ответственности данного военного округа. Детали следовало обсудить позднее. Рапке был очень обрадован таким известием. Он поручил полковнику с двумя офицерами и подразделением солдат немедленно отправиться к итальянскому генералу, где они будут вести переговоры от его имени. Фребен и Швенд вызвались проводить немецкую делегацию. Швенд был более чем удовлетворен. Рапке пообещал ему завтра же направить роту с приказом занять Аббацию. Таким образом, все богатства виллы Розмари, по крайней мере на какое-то время, будут в безопасности.

Фребен, напротив, выглядел расстроенным, утомленным и взволнованным.

Швенд хорошо знал маршрут, поэтому он сидел за рулем, прокладывая путь по дороге, которая находилась в ужасном состоянии: она была так изрыта выбоинами и ямами, что машины двигались еле-еле. Они все еще были в пути, когда спустились сумерки. Неожиданно Фребен выпрямился на сиденье и стал напряженно оглядываться по сторонам: шестое чувство разведчика подсказывало ему, что где-то рядом таилась опасность, хотя пока он не мог разглядеть ничего тревожного. Справа раскинулись небольшие холмы, покрытые низким кустарником, а слева, насколько мог видеть глаз, тянулись убранные поля. Вскоре дорога стала получше, и Швенд увеличил скорость. Впереди высился холм с небольшой рощей на нем, и дальше дорога делала резкий поворот влево. Швенд уже собирался сворачивать, когда вдруг увидел, что на дороге лежит перевернутая крестьянская повозка, которую можно было объехать слева только на очень низкой скорости. Фребен резко скомандовал:

— Не останавливайтесь. Разворачивайте машину.

Но было уже поздно. Швенд резко затормозил. Лучи света машин, которые двигались за «мерседесом», освещали остановившийся легковой автомобиль до мельчайших подробностей. И тут раздались выстрелы, посыпалось разбитое стекло. Фребен вскрикнул и осел вперед. Швенд снова завел машину и на полной скорости бросил ее вперед, пытаясь вывести из-под огня. «Мерседес» протаранил повозку, опрокинул ее и сам чуть не опрокинулся в кювет; при этом Фребена прижало к водителю. Швенду все же удалось снова выровнять машину, и он помчался дальше по дороге на максимальной скорости. Внезапно он почувствовал боль в верхней части ноги. Раздалось еще несколько выстрелов, несколько пуль попало в машину. Боль в ноге нарастала, и, наконец, Швенд понял, что не в состоянии больше сидеть за рулем. Он остановил «мерседес» и попросил Фребена подать ему руку. Но тот не отвечал. Тогда Швенд стал резко трясти его: