Притяжение - Dana Chaos

к металлическому обручу на его шее, прикреплённому к стене кольцом. Он сгорбившись царапал когтями бетон и тихо скулил. Присмотревшись, я увидела рану на его шее и выругалась. Только я сделала шаг к нему, как Николай преградил мне путь рукой. Я посмотрела на него и снова замерла. Его челюсти были крепко сжаты, глаза сверкали золотом, и я ощутила его едва сдерживаемую ярость и желание обратиться.

— Дай я помогу… — посмотрела я на волка, стараясь удержать голос ровным.

— Ему уже не поможешь, — грубо ответил альфа, заставив меня нахмуриться.

— А то я не вижу, — прошипела я, сжимая кулаки. — Я хочу ему помочь как могу.

— Не лезь! Дела волков тебя не касаются! — прорычал он и сделал шаг к парню, но я перехватила его руку, остановив его.

— Нет уж, ты меня послушаешь. Добавлю твой тон и слова в копилку о том, что мы обсудим. Задвинь-ка своё волчье высокомерие куда подальше, иначе я включу своё. Дай мне ему помочь хотя бы облегчить его смерть. Он достаточно намучился, так дай ему уйти без боли. Из нас двоих только я могу создать кратковременную иллюзию, — прошипела я, глядя мужчине в глаза.

Альфа на мгновение замер, его глаза встретились с моими, и я увидела, как в них промелькнула борьба. Его звериный инстинкт боролся с разумом, но я не собиралась отступать.

— Он мой волк, — тихо сказал он, глядя на меня с суровой решимостью. — Это моя ответственность.

— И моя тоже, — ответила я, не отводя взгляда. — Мы объединились не просто так. Позволь мне помочь, чтобы он ушёл с миром. Ты же не хочешь, чтобы его последние минуты были наполнены страданием?

Альфа запустил руку в свои волосы и уставился в потолок, его плечи слегка опустились, как будто под тяжестью невидимого груза. Когда он снова посмотрел на меня, его глаза были уже привычного цвета, спокойные и решительные. Он медленно кивнул и отступил. Я вздохнула и подошла к парню, присев рядом. Старалась быть осторожной: он выглядел нестабильным и мог ещё наброситься, а раны от когтей волков заживают у нас дольше, чем обычные раны. Он не обращал внимания ни на кого и всё царапал бетон, продолжая скулить.

От раны на его шее тянулись воспалённые черно-красные вены, как зловещие корни, распространяющиеся по его коже. Я вздохнула и легонько коснулась его лица, поднимая его голову. Его воспалённые глаза, мутные и невидящие, встретились с моими.

— Ты меня слышишь? — тихо проговорила я, и мой голос становился обволакивающим, словно мягкий шёлк.

— Да… — прошипел он, его голос был слабым и дрожащим.

Парень перестал царапать бетон, его руки дрожали. Я почувствовала, как его тело напряглось, но он не сопротивлялся моему прикосновению. Вокруг нас царила напряжённая тишина, нарушаемая лишь его прерывистым дыханием и редкими стонами.

— Что ты любишь больше всего? — спросила я, пытаясь отвлечь его от боли.

— Дом… я хочу домой… мне холодно… — он снова заскулил, его слова были полны отчаяния.

— Ты дома… тебе тепло… — пробившись в его раненое сознание, я нашла ниточку, что вела к его воспоминаниям о доме, о покое.

— Мама? — его голос дрогнул, и слёзы потекли по его щекам, смешиваясь с грязью и потом.

— Да, милый, я тут… рядом… ты устал… тебе нужно поспать, а я буду рядом… всё хорошо… — я обняла его лицо, вытирая слёзы с его щёк. Его воспалённые глаза постепенно обрели спокойствие, и он улыбнулся, доверяясь моим словам.

Я продолжала держать его, нежно гладя по щеке. Он закрыл глаза, поддаваясь моей силе, и постепенно проваливался в спокойный сон. Его дыхание стало ровным и тихим, лицо разгладилось, обретая выражение умиротворения. Я осторожно обняла его, стараясь не причинить ему боли. Я чувствовала, как его тело, покрытое холодным потом, начинает немного расслабляться под моими руками.

Волк подошёл и присел рядом. В его руке был длинный тонкий нож, блеснувший в тусклом свете. Я кивнула, и мужчина, не теряя времени, быстро погрузил нож в грудь парня. Он даже не дернулся; внушение удерживало его в спокойствии до самого конца. Я отпустила внушение и аккуратно уложила его голову себе на колени, гладя его по волосам. Его лицо оставалось спокойным, а дыхание замерло, словно он наконец-то нашёл покой.

Слегка вздрогнув, я почувствовала, как мужчина коснулся моей щеки, вытирая слезу, которую я даже не заметила. Его прикосновение было неожиданно нежным и заботливым. Я прикрыла глаза, поддаваясь этой внезапной ласке, и прижалась к его ладони, чувствуя тепло и утешение.

— Пойдём… Я вызову своих людей, чтобы они забрали тело и позаботились о нём, — прошептал Николай, помогая мне встать.

— Хорошо… — сделав шаг, я слегка пошатнулась, чувствуя, как силы оставляют меня. — Кажется, я переоценила свои силы…

— Тебе надо…? — с заботой спросил он, всматриваясь в моё лицо.

— Да, кровь… но ничего, я ещё потерплю немного, — отмахнулась я, пытаясь скрыть слабость за храброй улыбкой.

Николай нахмурился, его глаза были полны беспокойства. Он быстро достал телефон и набрал номер, отдавая короткие, чёткие указания своим людям. Вскоре он убрал телефон и снова повернулся ко мне.

— Они скоро будут здесь.

Я кивнула, чувствуя, как слабость накатывает волнами. Николай подхватил меня под руку, поддерживая и помогая идти.

— Ты всегда такая упрямая? — спросил он. Его тон был полу-шутливым, но в глазах блестела искренняя забота.

— Только когда это необходимо, — ответила я, слегка улыбнувшись.

Мы вышли на улицу, и я глубоко вдохнула свежий воздух, пытаясь очистить голову от тяжелых мыслей. Прислонившись к стене, я закрыла глаза на мгновение, чувствуя прохладное прикосновение кирпича.

— Дэнни… если тебе надо, то лучше иди. Я подожду своих людей тут, — сказал Николай, его голос звучал устало.

— И бросить тебя тут одного? — я посмотрела на волка, удивляясь его настойчивости. — Я побуду с тобой.

Он только улыбнулся, его лицо смягчилось от моего ответа. Приобняв меня за талию, Николай поддержал меня, и мы направились к выходу с территории. Найдя брошенные доски неподалёку, мы сели на них. Я вытянула ноги, чувствуя, как усталость постепенно отползает на второй план.

— Спасибо тебе… и извини… — проговорил Николай, и я услышала уже такой знакомый звук открывающейся зажигалки. Затянувшись сигаретой, он выпустил дым вверх, создавая невидимые спирали в прохладном ночном воздухе.

— Я не могла иначе… ему было больно… он был ребёнком… — комок в горле давил, и я еле держалась. — Как же порой хочется ничего не чувствовать.

— А что будет, если отключишь их? Чувства? Ты говорила о цене… что произойдёт? — мужчина смотрел на меня, его взгляд был серьёзным