Неудержимая страсть - Линн Грэхем

– Увидимся позже.

– Лео!… – крикнула ему вдогонку Энджи.

Но дверь уже захлопнулась. Энджи поняла, что теперь ей нужно делать. При первой же встрече она наконец выскажет Лео всю правду. Приняв это серьезное решение, Энджи выскочила из постели и, вымыв голову, облачилась в свою хлопчатобумажную юбку и любимый черный свитер. Только заканчивая сушить волосы, она вдруг поняла, что уже почти десять часов утра.

В детской было пусто – ни няни, ни Джейка она там не обнаружила. Энджи торопливо зашагала вниз по ступенькам и, увидев отца, закричала:

– Где Джейк?

– Гуляет с Харриет и собакой.

– А Лео?…

– Уехал по делам. На целый день, я полагаю.

Энджи застонала.

– Ты знаешь номер его мобильного телефона?

Отец посмотрел на нее так, словно она требовала у него драгоценности из королевской сокровищницы.

– Папа, не глупи!

Завладев номером, Энджи пошла в кабинет, чтобы позвонить оттуда.

– Деметриос, – сразу же ответил Лео, и Энджи услышала чей-то мужской голос на заднем плане.

– Это Энджи… – Она нервно сглотнула. – Мне надо с тобой поговорить.

– Сейчас не самое удобное время, – спокойно ответил Лео. – В чем дело?

– Лео, я не могу обсуждать это по телефону… это очень… очень…

– Очень, очень что?

– Очень личное… – Энджи почти шептала, теребя пальцами телефонный провод. – Это касается тебя и… э-э… меня.

Лео помолчал, потом спросил:

– Правда?…

От его глубокого, хрипловатого голоса по спине у нее прошел озноб.

– Я просто хотела увидеться с тобой наедине, как только ты вернешься. Думаю, мы могли бы встретиться в оранжерее.

– Лучше в моей комнате. Оранжерея – слишком людное место.

– Когда? – неловко пробормотала Энджи.

– Я воспользуюсь вертолетом… жди меня примерно через час, – негромко сказал Лео, и тут же Энджи услышала, как он уже твердым голосом обратился к кому-то: – Господа, наша встреча заканчивается. – И связь прервалась.

Через час? Вот это сюрприз, и очень приятный. Ей будет гораздо лучше, когда прекратится эта война с Лео, уговаривала себя Энджи. Она была бесконечно благодарна ему за то, что он почувствовал ее беспокойство и отложил ради нее свои дела.

Уоллес редко появлялся на людях до обеда, а Дрю раньше двенадцати и не просыпался, так что Энджи позавтракала в одиночестве. Выпила для храбрости кофе, нервно пролистывая свежие газеты.

Когда Джейк вбежал в комнату, чтобы поздороваться с матерью, Энджи подхватила его на руки и изо всех сил прижала к себе. Минут через двадцать в дверь заглянул отец и спросил, нельзя ли взять Джейка с собой, чтобы познакомить его с прислугой.

Удивленная и тронутая этим предложением, Энджи смотрела вслед отцу, держащему внука за руку, и изумлялась, почему он до сих пор не задал ей самого простого вопроса. Но может быть, он просто решил не торопить события? В любом случае насчет того, кто отец Джейка, он раздумывать не стал бы. Когда отец узнал, что она провела две ночи с Лео, пока он сопровождал Уоллеса в Лондон, ей пришлось выдержать целую бурю.

Услышав в отдалении стрекот приближающегося вертолета, Энджи прошла через широкие двери в ту часть дома, которая до сего момента была для нее закрытой. Ее отец всегда хранил эти фамильные покои как святилище, и она никогда не осмеливалась даже заглянуть туда без разрешения.

Энджи оказалась в красивой просторной гостиной, обставленной дубовой мебелью, удивительно удобными на вид стульями и креслами. Отец говорил, что за дверью слева находились спальня, гардеробная и ванная, а за дверью справа – комната, которой Лео пользовался как кабинетом. Ей хотелось заглянуть за обе двери, но она боялась быть пойманной с поличным, как любопытная школьница.

Страх сковал все ее существо. Она должна сказать Лео правду, открыть ему глаза на его отцовство…

Энджи влажными ладонями беспрерывно разглаживала юбку. Вдруг дверь резко распахнулась, и вошел Лео. Молодая женщина вздрогнула. Лео ногой закрыл дверь и одарил Энджи довольной улыбкой. Она только это и видела – улыбка озарила резкие черты его лица, словно солнце, серым зимним днем разорвавшее облака над землей.

Из-за спины Лео неожиданно извлек огромный букет алых роз и бросил Энджи в руки. Она едва успела его подхватить и лишь тогда заметила маленькое серебряное ведерко со льдом, которое он уже ставил на стол. Лео принес из кабинета два бокала, открыл бутылку шампанского и разлил искрящуюся жидкость. Энджи следила за ним, потрясенная до такой степени, что утратила дар речи.

– Я никогда прежде не дарил женщинам цветы, – с насмешкой произнес он. – Мой отец всегда говорил, что цветы приносить следует только больным или покойникам.

Энджи сглотнула комок в горле.

– Сегодня мы поужинаем в ресторане, – пообещал Лео, окидывая взглядом ее стройную фигуру. – Это все, что я успел достать за такой короткий срок. Должен признаться, что начинаю чувствовать себя подростком, пытающимся соблазнить женщину в ее собственном доме.

Розы и шампанское, вспоминала Энджи, от восторга не слыша его слов. Но постепенно первое потрясение прошло, и она с удивлением подумала, что где-то на телефонной линии просто перепутались провода…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Энджи взяла протянутый Лео бокал, сделала большой глоток и неловко пробормотала:

– Розы просто прекрасные, правда прекрасные… но, боюсь, ты не совсем правильно понял, почему…

– Я все отлично понял. – Лео мягко убрал букет, который она нервно теребила, расстегнул дорогой пиджак и одним движением освободился от него. – Ты сделала правильный выбор. – Он отпил немного шампанского, развязал узел галстука и отбросил его прочь. Энджи как завороженная следила за ним. – Теперь в жизни Дрю для тебя не осталось места. В худшем случае ты станешь позором для него, в лучшем – болезненным соблазном, перед которым он не сможет устоять. Телли Ричардсон – дочь его босса, и он очень сильно…

– Я не это имела в виду, Лео, – перебила его Энджи, не в силах сдержать дрожь.

Он осторожно взял у нее бокал, который она судорожно сжимала, и отставил его на стол.

– Не надо стыдиться, Энджи. Нам больше не понадобится касаться этой темы, потому что я не буду приводить тебя в Деверо-Корт, когда Дрю будет здесь гостить.

Энджи невольно высунула кончик языка, чтобы облизать пересохшие губы. Все в ней сжималось от внутреннего напряжения.

– Но ты все не так понял… Ведь я позвонила совсем не…

– Ты слишком много говоришь… – Его взгляд, казалось, был прикован к ее мягким розовым губам. Лео наклонился вперед и властно притянул ее к себе. – А я не в том настроении, чтобы разговаривать… Сейчас мне хочется положить тебя в свою постель и заняться с тобой любовью. Тогда я буду точно знать, что возврата назад не будет, – с яростным ударением закончил он.