Взаимная ошибка - Дана Хадсон

Несколько разочарованный столь индифферентным к себе отношением со стороны Джейн, Люк все же постарался не растерять оптимизм, обретенный во время встречи с Глорией. Все прошло прекрасно. Встретив его у фонтана в не бросающихся в глаза светлых шортах, свободной мужской рубашке и таких же, как и у него, солнечных очках в поллица, за что он воздал должное ее здравому смыслу, она с намеком произнесла:

— Ты мне по гроб жизни должен быть благодарен. Я везу твоего соперничка в Европу. На две недели. Надеюсь, этого срока хватит, чтобы решить все твои проблемы.

Этого времени и в самом деле должно было хватить, чтобы Джейн сдала все положенные экзамены и зачеты и они могли спокойно переехать в Чикаго, поэтому Люк искренно поблагодарил Глорию и, вынув из кармана, передал ей уже погашенные векселя. Придирчиво проверив каждый, она с видимым облегчением подожгла их и с удовольствием наблюдала за их превращением в пепел. Когда эта приятнейшая для нее процедура была закончена, она предупредила:

— Хартли со мной долго валандаться не будет. Он хваткий мальчуган — уже успел заключить выгодный контракт на съемки хотя и во второсортном вестерне, но в главной роли. А актер он неплохой, так что, думаю, двинет вперед семимильными шагами. И не знаю, к кому он направится после меня — перекинется к другой знаменитости или попытается вернуть свою прежнюю подружку. Но это уже твои проблемы. Удачи! — И, помахав ему рукой на прощание, Глория удалилась с сознанием честно выплаченного долга.

Люк надеялся, что Джейн будет хоть немного заинтригована его отлучкой — он ведь видел, с каким интересом она поглядывала на него во время разговора с Глорией, но, видимо, ошибся — ей до него нет никакого дела!

Да, уж он-то бы на стенку лез от ревности и беспокойства, а ей хоть бы что! Вот что значит, когда один любит, а другой нет. От этого открытия по его телу прошел тяжелый озноб, он с опаской посмотрел на уткнувшуюся в учебник Джейн. Но она не обращала на него никакого внимания, и это его одновременно и злило, и успокаивало. Плохо, что для нее он не значит и ничтожной доли того, что значит для него она, но хорошо и то, что она не догадывается о тех чувствах, что внушает ему. Пусть хоть его гордость не потерпит урона.

Утешившись этим сомнительным заключением, Люк решил не терять зря драгоценного времени. Позвонил секретарше и велел ей включить свой рабочий компьютер в чикагском офисе. Запустив ноутбук, нашел во всемирной паутине свой рабочий комп и поразился, как много нападало почты после каких-то нескольких дней отсутствия. Начал разбирать завал, периодически слыша за спиной возмущенный голос Джейн: «Бог ты мой, это же невозможно запомнить!» или «Этого не поймет ни один нормальный человек!». Периодически на пол что-то летело — и он подозревал, что это ненавистный учебник.

В обычное время Люка раздражали посторонние звуки, но теперь он только усмехался, ощущая в душе непривычную, но тем не менее очень приятную умиротворенность. Будто он долго скитался по бурному морю, но наконец пристал к своему причалу в тихой лазурной гавани.

Работа спорилась, он несколько раз вызывал невидимого абонента и диктовал ему те или иные условия, ни на минуту не забывая о сидевшей в соседней комнате девушке. Одно ее присутствие придавало его жизни некий сакральный, не обозначаемый словами смысл.

Но вот Джейн, в очередной раз швырнув на пол учебник, появилась в его комнате со словами:

— Мне нужно поесть, чтоб хоть немного успокоиться, а то еще чуть-чуть — и я примусь рвать книжки на части!

Рассмеявшись во все горло, Люк принялся натягивать костюм. Не желавшая переодеваться Джейн вяло попросила:

— Может, закажем ужин сюда?

На что он лукаво ей ответил:

— Нет уж, если ты действительно хочешь поесть, а не чего-то другого, то нам лучше идти в ресторан.

Джейн в самом деле жутко хотела есть — за весь день у нее во рту не было и макового зернышка, — поэтому послушно поплелась переодеваться.

Сочтя, что ни к чему изображать из себя сногсшибательную красотку, она натянула легкое платье для коктейлей, расчесала волосы и появилась перед взыскательными очами Люка, не замедлившего сделать ей замечание:

— Вечером, моя дорогая, надевают вечерние платья. Платье для коктейлей носят днем.

Джейн воспротивилась:

— Сейчас слишком жарко, чтобы следовать каким-то дурацким правилам. К тому же мы в Америке, где этикет особого значения не имеет.

Не желая спорить, он согласился, и они спустились в почти полный ресторан, в котором начиналось представление варьете. Устроив Джейн лицом к эстраде и спиной к той нише, в которой они сидели при памятном разговоре Глории и Макса, Люк вполголоса сделал заказ поспешившему к ним официанту и повернулся к сцене, на которой по-французски пела темноволосая певица.

— Как она похожа на Эдит Пиаф! — Джейн не скрывала своего восхищения.

Люк пресыщенно возразил:

— Она слишком старается быть похожей. К тому же делает примитивные ошибки в языке. Значит, не француженка.

— Ты знаешь французский?

— Я много чего знаю. В том числе пять европейских языков и столько же азиатских. В такой многонациональной стране, как Соединенные Штаты, это очень полезно.

Джейн смущенно опустила взгляд, враз почувствовав себя ущербной, полуграмотной дурочкой.

— Ах да, я и забыла, что ты получил аристократическое европейское образование.

— Это самое аристократическое европейское образование, да еще в британском исполнении, отнюдь не подразумевает знание иностранных языков. Наоборот, англичане, как истые снобы, считают, что все остальные народы должны знать английский.

Джейн пожала плечами.

— Ну, в этом они правы. Они наверняка в любой стране мира чувствуют себя как дома — надписи на английском есть почти везде.

На танцполе танцевало квикстеп несколько пар, и Люк предложил:

— Потанцуем?

Она охотно пошла за ним на паркет. Обняв ее, он по достоинству оценил, как уверенно она держится в довольно сложном танце.

— Ты училась танцевать?

— Ну да. Макс еще в приюте готовился к карьере артиста, а они должны хорошо двигаться. Ему нужна была партнерша, которая была бы всегда под рукой, вот мне и пришлось ходить с ним в школу бальных танцев в Эльдорадо. Но мне это нравилось. Отвлекало от мелких неприятностей, коими был полон каждый день.

Люк понимающе покивал, и они с удовольствием принялись выделывать сложные па, заслужив свист и аплодисменты от наблюдавших за ними посетителей ресторана.

Но вот у их столика появился принесший заказанные блюда официант, и они вернулись на свои места.