Неожиданный звонок - Сьюзан Ховач

Меня обеспокоил этот грубый обман, но Уоррен оставался невозмутимым.

— Она сейчас спросит ди Ласси,— сообщил он мне довольным тоном.— Я подумал, что это принесет результат.

Но все оказалось напрасным. Ди Ласси сам взял трубку и сказал, что он никогда не видел Джину, не слышал о ней и ничем не может нам помочь. Уоррен позвонил в лондонский аэропорт и проверил список пассажиров, летевших в субботу вечером в Рим. Не было никаких свидетельств того, что Джина заказывала билет.

— Мне следовало выяснить это в первую очередь, а не тратить деньги на разговор с Римом. Однако тщательность тут не повредит. Кому теперь мы позвоним? С кем нам следует поговорить? Я бы хотел побеседовать с Янсенами, но, вероятно, от них я не узнаю ничего нового.

Он задумался, потом вдруг произнес:

— Знаешь, с кем я бы хотел поговорить? С бывшей невестой Купера, Терезой. Я убежден, что поступок Джины каким-то образом связан с ней. Если Тереза пришла в квартиру Янсенов и устроила сцену...

Мы обсуждали это в течение какого-то времени. Мне очень не хотелось общаться с Терезой, но в конце концов я признала, что идея Уоррена была вполне разумной.

— Что плохого в том, что мы поговорим с нею?— настаивал Уоррен.— Она будет рада увидеть меня и узнать, что я хочу увести Джину от Гарта — это отвечает ее интересам. Тебе не обязательно встречаться с ней, если ты этого не хочешь, но...

— Я пойду с тобой,— тотчас сказала я.— Но где она живет? Я даже не знаю ее фамилию.

— Позвони Эрику Янсену — он ведь держался с тобой доброжелательно, верно? Спроси у него фамилию Терезы. Тогда мы сможем отыскать в справочнике ее адрес.

— Но какой предлог я назову Янсену?

— Скажи правду — ты хочешь убедиться в том, что Тереза не видела Джину после ее исчезновения.

Испытывая смущение и страх, я набрала телефон янсеновской квартиры и застала дома Эрика. Его полностью удовлетворило мое объяснение. Фамилия Терезы была Марио. Он охотно сообщил мне ее адрес и телефон.

— Отлично,— воскликнул Уоррен, когда я положила трубку.— Идем.

— Не позвонив ей?

— Она может отказаться от встречи под каким-нибудь предлогом. Возьмем такси и навестим ее.

Я без энтузиазма последовала за ним.

Часы показывали одиннадцать. День был пасмурным, облачным, но дождь не шел, воздух успел прогреться. Утреннее освещение придавало Пикадилли-Серкес тоскливый вид после многоцветного вечернего великолепия; на ступенях перед Эросом сидели туристы и хиппи. Мы поймали такси; таксист говорил на кокни, и Уоррен показал ему, точно иностранцу, листок бумаги с адресом Терезы. Мы снова отправились на запад; наше такси пробиралось сквозь плотный транспортный поток. Через двадцать минут мы прибыли в Найтсбридж. У станции метро «Южный Кенсингтон» машина свернула на Олд Бромптон-роуд и наконец оказалась на красивой площади, окруженной большими белыми домами.

— Тридцать седьмой,— прокричал водитель через стеклянную перегородку и резко затормозил.

Мы вышли; Уоррен долго расплачивался с водителем, словно переводя шиллинги и пенсы в доллары и центы всякий раз, когда вытаскивал из кармана монету.

— Ну, идем,— сказал Уоррен, когда машина отъехала.— Посмотрю, здесь ли она живет.

Он поднялся по ступенькам к входной двери и поглядел на три таблички. Фамилия Терезы была выведена на верхней. Уоррен нажал кнопку и через секунду отпустил ее. Никто не появился.

— Нам следовало сначала позвонить ей,— сказала я.

Не ответив мне, Уоррен безрезультатно подергал дверь за ручку. Я уже собралась предложить ему уйти и не пытаться больше проникнуть в дом, как из-за наших спин донесся голос:

— Вам помочь, люди добрые?

Мы смущенно повернулись. На нас смотрела необычайно толстая женщина с множеством золотых зубов, которые она, улыбаясь, охотно демонстрировала нам.

— Кого вам надо? Если француженку, так ее нет дома. Всю неделю где-то пропадает.

Мы слишком сильно растерялись, чтобы спросить женщину, кто она такая. Судя по ее внешнему виду, она не могла жить в этом районе, однако, похоже, была прекрасно знакома с домом.

— Правда? — с запинкой произнес Уоррен и неуверенно добавил: — Вы, наверно, ее домработница?

— Домработница?

Она посмотрела на него, как на человека из прошлого века.

— Господь с вами. Нет, дорогой. Я убираюсь у миссис Чиз из квартиры «В» три раза в неделю и каждую вторую субботу готовлю ей ужин.

Она указала на три кнопки.

— Миссис Чиз живет под дамой из Франции.

Я поняла, что нас подвел языковой барьер. Уоррен правильно определил род ее деятельности, но ошибся в названии; она была экономкой, а не домработницей.

— Мы действительно хотим видеть мисс Марио,— сказала я с улыбкой.— Вам известно, как долго она будет отсутствовать?

— Не могу точно сказать, дорогая. Эй, вы часом не американцы? Так я и думала. Я все знаю об Америке. Мы телевизор смотрим, да и кино тоже. Небоскребы, громадные лимузины, парни с револьверами. Мой старик говорит, у нас скоро будет то же самое.

Уоррен явно разрывался между желанием поправить ее наивное представление об американской жизни и выведать побольше о Терезе. Заметив, что он колеблется, я сказала:

— Когда вы в последний раз видели мисс Марио? Это было давно или...

— Нет, в прошлую субботу.

Она прислонила свое тучное тело к ограждению лестницы.

— Я готовила обед для миссис Чиз, напевая себе под нос. Солнце сияло, я распахнула окно и высунулась наружу подышать минуту-другую свежим воздухом.

Она выдержала многозначительную паузу. Почувствовав, что от нас ждут какой-то реакции, мы кивнули.

— И вдруг, Господи, она как закричит черт знает что...

— Мисс Марио? — спросил Уоррен.

— Конечно! Неужто миссис Чиз? Уж она-то себе такого не позволит. Начался ужасный скандал, хоть уши затыкай. Потом эта мисс как заорет: «Я погублю вас обоих, и тебя, и Лили». Нет, вру. Она назвала какое-то другое имя, похожее.

— Лилиан.

— Точно! Вы ее знаете? Лилиан. Так вот эта, как ее, французская дама угрожала разобраться с Лилиан и со своим женихом, очень славным джентльменом, мистером Купером, она сказала...

— Так у нее был мистер Купер?

— Ну конечно! Я знаю мистера Купера. Бедняга. Я так жалела его, что он связался с этой иностранкой. Я иногда встречала его на лестнице, пару раз он подбросил меня до метро на своей машине. Славный джентльмен этот мистер Купер... Так о чем я говорила? А, да. Дышу я, значит, свежим воздухом, а над моей головой черт знает что творится. Потом мистер Купер сказал: «Не будь такой дурой, Тереза»; она что-то прокричала ему в ответ и хлопнула дверью. Я услышала, как она промчалась мимо двери миссис Чиз, затем дверь подъезда с грохотом закрылась, и Тереза исчезла. С тех пор я ее не видела. И миссис Чиз она тоже не попадалась на глаза. Миссис Чиз только вчера сказала мне, что этой, как ее, даме следовало отказаться от доставки французской газеты — внизу уже скопилась целая кипа. Мне-то ясно, что случилось. Она разругалась со своим женихом из-за этой Лилиан,— между прочим, я его вовсе не осуждаю за то, что он завел себе другую женщину,— и француженка убежала, чтобы прийти в себя. В такие минуты никто не думает о газетах. Я сказала это миссис Чиз, она со мной согласилась.