Второй выстрел - Энтони Беркли

— Минутку, сэр. Почему вы это сделали? Почему вы не последовали за миссис Фицвильям к дому?

— Потому что я вспомнил, что видел ружье, которое мы использовали в спектакле, на той поляне, где мы его оставили, — пояснил я несколько раздраженно. — Очевидно, мистер Скотт-Дейвис забыл взять его с собой. Вряд ли мистеру Хилльярду понравилось бы, что одно из его ружей осталось валяться в траве.

— Но вы не выполнили свое намерение?

— Нет. Так получилось. Дело в том, что я не пошел к поляне напрямик, а свернул на маленькую тропинку, которая, в принципе, ведет туда же, но проходит через другую просеку.

— И почему же вы так поступили, сэр?

Мое раздражение все нарастало. Бессмысленно было даже пытаться объяснять тупому деревенскому полисмену, что маленькая полянка очень красива, а я всегда был неравнодушен к красоте.

— Просто для разнообразия, — сказал я вместо этого. — Так мой путь становился лишь немного длиннее, а спешить мне все равно было некуда. Потом я увидел мистера Скотт-Дейвиса лежащим поперек тропинки и сразу же поспешил обратится за помощью.

— Так. А вы осмотрели тело перед тем, как повернуть назад?

— Нет.

— Почему нет, мистер Пинкертон?

— Ну-у, — неуверенно начал я, — просто я ничего не смыслю в таких вещах и…

— Но ведь, в таком случае, вы не могли знать наверняка, жив он или мертв?

— Вот именно, — не сдавался я. — поэтому я и решил, что лучше не терять время зря, а привести кого-то, кто будет способен оказать компетентную помощь.

Инспектор все еще терзал свой карандаш, и это начинало действовать мне на нервы.

— Так. А не поможете ли вы нам выяснить, каким образом в лес попало второе ружье? Как сказал мистер Хилльярд, он владеет тремя ружьями двадцать второго калибра. Он уверен, что еще вчера вечером все они были здесь, в своей стойке, потому что перед сном он как раз осматривал одно из них, собираясь на следующее утро зарядить ею холостым патроном. Как видите, третье ружье все еще здесь. Мистер Хилльярд не вполне уверен, но ему кажется, что одного из ружей не было на месте с самого утра. Того, которое нашли рядом с телом. Не можете ли вы пролить свет на го, как оно гуда попало?

— Боюсь, что нет, — насторожился я. — Не имею ни малейшего понятия.

— Тогда, может быть, у вас есть на этот счет какая-нибудь догадка?

Я задумался.

— Единственное, что приходит мне в голову: возможно, мистер Скотт-Дейвис сам взял его утром (он любил всегда носить с собой какое-нибудь оружие. Потом он случайно оставил его где-то в лесу, а после спектакля вспомнил и забрал. Далее могу лишь предположить, что, хотя он и вспомнил, где оставил ружье, но совершенно упустил из виду, что оно было заряжено это и привело к несчастному случаю.

Инспектор что-то записал на лежавшем перед ним листе бумаги, и на прощанье даже соизволил поблагодарить меня.

— Вы нам очень помогли. Спасибо, сэр. Ваше предположение явно не лишено оснований. Полагаю, мы вполне можем прийти к выводу, что именно так все и произошло. А, сержант Берри?

— Весьма остроумная версия, сэр, — подтвердил сержант, впервые раскрыв рот за все это время.

— Думаю, на этом можно закончить, мистер Пинкертон. Так значит, по вашему, Скотт-Дейвис был убит именно первым выстрелом?

— В этом не может быть никаких сомнений, — твердо ответил я. — Я был примерно в тридцати или сорока ярдах от тела, когда услышал второй выстрел. Ну, может быть. в пятидесяти. Могу сказать совершенно определенно, что не этот выстрел его убил.

— Благодарю вас, сэр. Думаю, то, что вы нам сейчас рассказали, окажется весьма полезным для следствия, — сказал инспектор, вставая. — Не будете ли вы столь любезны чтобы позвать сюда на минутку мистера Джона Хилльярда.

Я нашел Джона в холле, где он разговаривал с одной из горничных, и передал ему приглашение инспектора.

— Небольшая просьба, Сирил, — сказал он. — Мэри говорит, что здесь уже рыщет какой-то чертов репортер. Избавьтесь от него за меня, пожалуйста, окажите услугу. Только не выкладывайте ему никаких фактов, полиция сама потом даст прессе всю информацию, которую сочтет нужной. Просто скажите, что все мы здесь потрясены случившимся и…

— Думаю, я разберусь, что можно говорить и чего нельзя, — прервал я его инструктаж с легкой улыбкой.

Репортер задержал меня дольше, чем я предполагал, и, когда я вернулся в дом, полиция уже собиралась уезжать. Два констебля принесли тело, за которым прибыла карета скорой помощи. Инспектор, сержант и один из констеблей сели в нее, второго нигде не было видно. Я взглянул на часы — было уже больше семи.

Все остальные куда-то исчезли, и я уже хотел было подняться к себе и переодеться, как в дом вернулся Джон, только что проводивший полицию.

— Сирил, вы не зайдете на минуту ко мне в кабинет? тихо попросил он.

Я с готовностью присоединился к нему. Честно говоря, мне и самому хотелось обсудить с ним одну идею, которая только что пришла мне в голову.

— Да-а, неважные дела, Джон, — заметил я.

— Не го слово, черт побери, — мрачно бросил он в ответ.

— Как вы думаете, почему полиция забрала тело? Они ведь обычно не делают этого, если речь идет о несчастном случае?

— Нет, — лаконично ответил Джон, — не делают.

Я выжидал.

Джон молча налил две рюмки виски и протянул мне одну из них. Я принял ее с благодарностью. Только теперь я начал ощущать, какая ужасная слабость охватила меня.

— Да, дела плохи, — повторил Джон. — Просто хуже не бывает. Полиция не удовлетворена тем, что это был несчастный случай.

— О самоубийстве, конечно, и речи быть не может, продолжил я. — Значит, они подозревают убийство?

— Да. Этого и следовало ожидать. Хотя они пока не исключают и возможность несчастного случая. Думаю, они еще рассматривают все версии, но при этом принимают весьма красноречивые меры предосторожности. Один человек остался в лесу сторожить место происшествия и никого не подпускает, пока его не осмотрят завтра еще раз, а меня обязали проследить, чтобы никто из вас не покидал поместье без разрешения инспектора. Это означает, что всем придется задержаться еще на какое-то время, поэтому, если вам нужно согласовать свои планы или сделать какие-то распоряжения…

— О нет, я совершенно свободен, — сказал я.

Джон помолчал пару минут, неловко вертя в руках свою рюмку. Когда же он заговорил, я с удивлением отметил его смущение.

— Должен сказать, все это очень похоже на убийство, наконец решился он.

— Вы полагаете? Хорошо, я попробую над этим поразмыслить.

— Но если это правда, — настойчиво продолжал Джон, пропустив мои слова мимо ушей, — значит, кто-то застрелил Эрика.

— Несомненно, — согласился я.

— Все сводится к двум выстрелам. Будь у меня такая-. возможность, я бы поддержал вашу версию о том, что мой выстрел был вторым (инспектор немного посвятил меня в детали вашего разговора) — по, честно скажу, не могу. Я просто не слышал никакого второго выстрела, ни до, ни после моего.

— Ну и что, какое это имеет значение? — спросил я, начиная терять терпение. По правде говоря, мне уже порядком надоело слушать рассуждения об этих несчастных двух выстрелах.

Джон выглядел еще более красным и смущенным, чем прежде.

— Знаете, Сирил, — наконец выпалил он, — мне ужасно неприятно вам об этом говорить, но, я уверен, вам следует как можно быстрее связаться со своим адвокатом. Не думаю, чтобы полиция удовлетворилась тем, что вы ей рассказали.

Глава 7

Вечером, переодеваясь к обеду, я постарался собраться с духом и как можно спокойнее обдумать все возможные последствия того, что сказал мне Джон.

Сказать, что я был поражен этим известием, при данных обстоятельствах было бы некоторым преувеличением. Недавняя реакция Сильвии де Равель в гостиной показала мне, что ужасное недоразумение, в принципе, не исключено; но я ни в коем случае не предполагал, что полиция тоже будет способна на такую абсурдную ошибку. Так что мне оставалось делать? Пожалуй, только снова и снова повторять, что они заблуждаются, и в те пять или шесть минут, которые я в одиночестве провел в лесу, расставшись с миссис Фицвильям, я не стрелял в Эрика Скотт-Дейвиса, что они но трагической случайности ухватили палку не с того конца. Я мог только беспомощно ждать и надеяться, что вдруг, вопреки всему, обнаружится некое обстоятельство, которое очистит меня от подозрений.

Джон ознакомил меня еще с несколькими фактами расследования, прежде чем мы пошли наверх, но ни один из них не был в состоянии мне помочь. Врач, конечно, не мог определить время смерти с точностью до минуты; он только сказал, что смерть наступила совсем недавно, в пределах часа до момента осмотра тела. Пуля вошла в спину как раз против сердца, из чего следовало, что дуло ружья находилось примерно на одной высоте с раной — так могло произойти, если стрелявший держал ружье стоя, нормально выпрямившись и прижав приклад к плечу. В этом случае пуля прошла бы прямо через центральную часть сердца; конечно, до вскрытия нельзя было узнать это наверняка, но если дело обстояло именно так, смерть должна была наступить почти мгновенно. На одежде не было обнаружено следов пороха.