2012. Формула выживания - Антон Медведев

— А Калина? — спросил шеф. — Где был он?

— Не знаю. Сегодня утром он вернулся домой, артефакта у него при себе наверняка нет.

— Ну еще бы… — невесело усмехнулся Дарий. — Подведем итог: им удалось вывезти артефакт, они в очередной раз посетили зону. Вы не смогли вернуть «Грааль», не смогли узнать, куда они ездили. Знаете, как это называется?

Валентин молчал, опустив глаза. Взгляд шефа буквально давил на него, по лбу поползли капли пота.

— Вы не справляетесь, Валентин, — произнес шеф. — Еще пара подобных неудач, и мне придется искать вам замену. Мне рекомендовали вас как опытного человека, но пока вы не оправдываете моих ожиданий.

На душе у Кротова скреблись кошки. Наверное, он бы мот что-то возразить, мог бы сказать о заведомой невыполнимости поручаемых ему заданий. Тем не менее предпочел промолчать.

— Впредь я постараюсь вас не разочаровывать, — тихо произнес он, пытаясь сдерживать раздражение.

— Я на это очень рассчитываю. Идите, Валентин. Жду вас завтра в десять утра.

— Хорошо, Вячеслав Александрович… — Достав платок, Валентин торопливо вытер со лба пот. — До свидания…

Я ехал домой. Случали колеса электрички, я сидел у окна и думал о том, как многое в моей жизни изменилось за эти дни. Новые друзья, поездка в зону. Другой мир…

Последнее все еще казалось мне нереальным. Но в сумке хранились несколько листиков, принесенных из того мира. В кармане лежал небольшой камешек — тоже оттуда. Тем не менее разум все еще отказывался верить в то, что со мной произошло…

В Москву мы вернулись без происшествий, за нами никто не следил. Я пробыл у Черного еще сутки, потом Антон сказал, что опасность прошла и я могу спокойно возвращаться домой.

— Почему ты считаешь, что опасности больше нет? — поинтересовался я.

— Я только что говорил по телефону с Дарием, — пояснил Черный. — Это глава «серых», очень серьезный человек. Я объяснил ему, что артефакта больше нет — чему он, к слову, не удивился. Потом я сказал ему, что ты входишь в нашу команду, и предложил оставить тебя в покое. Дарий согласился. Даже предложил взаимовыгодное сотрудничество.

— А ты?

— Отказался. Мы работаем сами по себе. Никому ничего не должны, и нам никто ничего не должен.

— И ты можешь так спокойно позвонить врагу и побеседовать с ним?

— Я знаю его уже достаточно давно. Еще с тех пор, как он был вполне рядовым сотрудником «серых». Но за последние годы Дарий сделал хорошую карьеру, сейчас это один из самых влиятельных людей в стране. Пусть мы и играем друг против друга, но это не мешает нам, при случае, вполне нормально общаться. У нас с Дарием есть определенные договоренности, позволяющие избегать лишних конфликтов, обе стороны стараются соблюдать правила игры. Так что можешь возвращаться домой, тебя не тронут.

— Мы больше не увидимся?

— Не знаю, — пожал плечами Черный. — Это зависит от тебя. Раз уж я сказал Дарию, что ты с нами, дорога для тебя открыта. Но силой в зону никого не затащишь. Это должно нравиться, должно стать судьбой. Если однажды почувствуешь тягу — приходи, будем тебе рады. Нет — живи своей жизнью. Так что все в твоих руках…

Сидя в вагоне электрички, я вспоминал тот разговор и пытался разобраться в себе. Да, это все интересно. Но у меня есть любимая работа. Есть друзья. Есть мир, который я хорошо знаю, к которому привык. Скоро я приеду домой, и все будет как прежде…

Меня беспокоило, что стало с квартирой за время моего отсутствия. Возможно, там уже растащили все, что можно утащить? — поднимаясь на свой этаж, я был готов к самому худшему. Ага, дверь на месте — уже хорошо. И даже заперта…

По спине пробежал холодок страха — что, если тот тип помер и там, в квартире, до сих пор лежит его труп? Достав ключ, я отпер замок, открыл дверь. Осторожно вошел в прихожую, притворил дверь. Заглянул в спальню…

Трупа не было, вещи тоже вроде бы были на месте. Но не все: зайдя в гостиную, я понял, что за время моего отсутствия здесь кто-то основательно потрудился.

Комната была совершенно пуста, от сложенных у стены обломков мебели не осталось и следа. Исчез и телевизор, пропал уложенный в кучу проросший паркет. Пошедшая волнами стена была заново оштукатурена и выкрашена в белый цвет.

Ничто в комнате больше не напоминало о «Граале» — кто-то постарался замести все следы. Не могу сказать, что это меня не устраивало, но вид пустой комнаты и ободранного пола вызывал уныние. Придется все ремонтировать — квартира была не моя, и если однажды заглянет хозяйка и увидит этот разгром, то можно будет оказаться на улице. Наверняка придется и насчет мебели объясняться — она тоже была не моя.

Отношения с хозяйкой квартиры у меня, честно говоря, были сложные, я уже не раз подумывал о том, чтобы подыскать себе другое жилье. Но пока до этого руки как-то не доходили, да и привык я здесь. Пока для меня было совершенно ясно одно: до того времени, как сюда заглянет хозяйка, в комнате надо будет навести порядок.

Больше никаких сюрпризов в доме не оказалось. Уже со спокойной душой я забрался в ванну, потом приготовил обед. А пообедав, завалился отдыхать…

В ставшем для меня почти родным универмаге моему появлению обрадовались.

— Думали, случилось что, — сказал, пожимая мне руку, Борис. — Звонил тебе на трубку — абонент отключен. Домой ходил — звонил, в дверь барабанил — никого, Клиенты твои тоже волнуются, каждый день ходят. Где был-то?

— Так, были некоторые проблемы, — отмахнулся я.

В моей мастерской все было в порядке. Зайдя внутрь и закрыв дверь, я испытал чувство облегчения — все опять по-прежнему. О том, что произошло за эти дни, мне просто не хотелось думать…

Но не думать не получалось: вернувшись вечером домой, я узнал от соседа с первого этажа о некоторых событиях последних дней. Оказалось, что в ту роковую ночь человек в маске сначала посетил мою соседку. Начал что-то требовать у нее — что именно, мой сосед не знал? — потом связал ее, заклеил ей рот скотчем и ушел.

О том, что человек в маске отправился ко мне, сосед тоже не знал. Зато рассказал о том, как утром приехала милиция, мою соседку хотели даже увезти в больницу — впрочем, она отказалась. А уже к вечеру приехали несколько человек в штатском и забрали у нее злополучный шкаф, пообещав выплатить компенсацию. Денег, правда, бабка пока так и не дождалась…

Следующие несколько дней я разгребал накопившиеся «завалы», а потому работал с утра и до позднего вечера. Нельзя сказать, что я не был этим доволен — работа помогала отвлечься от дум. Более того, в самой этой работе было что-то волшебное — когда из бесформенного кусочка металла, пусть и благородного, рождалось произведение искусства. Я не был склонен переоценивать свои таланты, но всегда чувствовал, когда из-под моих рук выходило что-то прекрасное, а когда получалась обычная ремесленная поделка. Первое вызывало чувство удовлетворения. Второе — стыда. Не одну в принципе неплохую, вещь я отправил в лом только потому, что не мог получить то, что хотел. Чувствовал, как должно быть, а воплотить это в металле не мог. И когда все-таки получалось добиться нужного результата, на душе у меня был настоящий праздник.