Именем любви - Сандра Мэй

– Але… А-ах-оу-у-у… пардон, не выспался. Кто это? Бет? Это какая Бет, такая маленькая, кривоногая, в нейлоновом парике? Кастелянша? Ах, это вы, мисс Беркли! Обознался. Вас я помню отлично. Медовая блондинка с очами, чья голубизна напоминает мне сполна о волнах, бьющих в берег Лох-Ломонда… ой! Простите, Бет, на меня откуда-то упала подушка. С потолка, видимо. У подушек сейчас период отлета на север, вы не знали? Так и носятся над головой, окаянные… Да, она здесь. Сейчас даю. Тебя, ненаглядная.

И подлец протянул трубку окаменевшей от ярости Шерри. Она опомнилась, покрутила пальцем у виска и взяла трубку. Шнур был короток, пришлось сесть на кровать, и Джо Ладлоу немедленно подполз к ней и начал творить что-то несусветное. Во-первых, было щекотно, во-вторых… разговаривать в такой обстановке невозможно.

– Бет? Это я, да. Я что делаю? Я, понимаешь, зашла к мистеру Ладлоу… Почему вчера? Нет, вчера я тоже заходила… Ну… Не ори. Не ори! НЕ ОРИ!!! Вот именно. Китти разоряется? Ах со вчерашнего вечера разоряется… Ну и что случилось за это время с отелем? ЧТО?!! Иду!!!

Шерри сорвалась с кровати и оделась приблизительно за пять секунд. Джо приподнялся на локте.

– Что там случилось? Китти потеряла вставную челюсть?

– Катастрофа. Элли в ужасном состоянии, заперлась у себя в номере, никому не открывает. Я бегу к Китти, а ты иди к Элли под дверь и верни ее в мир живых.

– Легко сказать! Я теперь не в силах дарить свое обаяние другим женщинам…

– Джо, ради бога, будь посерьезнее, а? Вдруг там и правда что-то нехорошее?

– Ой господи, ну что там может быть нехорошего… Кстати, если она заперлась, то где остался Филип? Внутри или снаружи? Если внутри, то я бы не мешал им пару дней. А вот если снаружи…

– Иди – и выясни! Все! Люблю тебя.

– Я тоже… Ух, быстрая какая. Ладно. Делать нечего, пойду дарить радость.

И Джо Ладлоу, довольный, как сто тысяч котов, объевшихся сметаной, отправился в душ.

В коридоре, ведущем к покоям Китти Шарк, Шерри была схвачена вездесущей Бетти Беркли. Подруга цепко ухватила Шерри за руку и окинула внимательным взглядом с головы до ног.

– Ох тебе и вставят… На, хоть глаза накрась.

– Зачем?

– У тебя такой вид, словно ты еще пять минут назад кувыркалась в постели с мужчиной. Собственно, судя по всему, так и было, но сегодня Китти на это скидок делать не будет.

– Пока я крашусь, вводи в курс дела. Что у нас творится?

– Вчера Жозеф навел последний глянец. Получилось здорово, ничего не скажешь. Правда, я решила, что спать ей придется стоя и не закрывая глаз, потому что сама она такую красоту в жизни не воспроизведет, а Жози не будет таскаться за ней всю оставшуюся жизнь. И все было нормально, но в девять прикатили сначала мамаша Форд, а через полчасика и папаша Морган. Все они разговаривали друг с другом, потом по очереди – с Китти, после Моргана Китти начала разыскивать тебя и искала всю ночь. Сегодня в шесть пятнадцать осенило Мими Фонтейн – она сообразила, что и Джо Ладлоу тоже никто не видел со вчерашнего вечера. К нему в номер стучали…

– Ни звука не слышала.

– Верю. С таким мужиком я бы тоже оглохла. Короче, стучали, звонили, потом решили, что вы удрали в город. Зена Фасо отправилась к Элли, чтобы позвать ее в зал, но та приоткрыла дверь на ма-аленькую щелочку, потребовала виски и послала Зену вместе с залом в очень отдаленные места. Зена не очень хорошо все разглядела, но, по ее словам, Элли выглядела как что-то, найденное в помойке. Все. Подробности – у Китти.

Шерри глубоко вздохнула – и решительно шагнула к двери кабинета Китти Шарк.

КАТАСТРОФА

– Ах ты, нашла время!!!

Мы сознательно опускаем первый абзац этой главы и напоминаем лишь о том, что свою карьеру Китти Шарк начала в 1947 году в портовом баре города Сан-Франциско. Именно поэтому словарный запас Китти был крайне, крайне богат, хотя, возможно, дамам не стоило бы употреблять все известные ей выражения. Даже наверняка не стоило бы.

Шерри стояла, как солдат на плацу – вытянувшись и с каменным лицом. Китти редко устраивала настоящие разносы своим девочкам, но никогда – без повода.

Отбушевав, Китти выдохнула, схватила со стола золотой портсигар, усыпанный бриллиантами, выщелкнула из него сигарету «Лаки страйк» и резко, по-мужски затянулась.

– Будем считать, что ты свое получила. Слушай вводную. Концепция поменялась. Элли Морган разводится и возвращается в семью.

Шерри перевела взгляд с потолка – на Китти.

– Это ее собственное решение?

– Лично от нее я этого не слышала, но, учитывая события прошедшей ночи, думаю, она солидарна с папенькой.

– Так это старый Морган поменял… концепцию?

– Слушай, ласточка, ты не зарывайся, о’кей? Я нежно люблю тебя, и Бет, и Кэрри, и Мими, и Зену, но вы только не считайте себя самыми умными и самыми хитрыми, ладно? Это МОЙ отель. И, пока он мой, я в курсе всего, что в нем происходит. Про ваш маленький междусобойчик я знала, он меня вполне устраивал, потому что работал на осуществление первого сценария. Но мы не феи-крестные, Шерри. Мы работаем за деньги. Что клиент заказывает, то мы и делаем.

Изумрудные глаза Шерри подернулись ледком.

– А разве наши клиенты – не новобрачные Элли и Филип Форд?

– Нет, раз ты ждешь прямого ответа. Наш клиент – старый Морган. Отчасти – Форд.

– То есть эти старые пни обращаются со своими взрослыми детьми, как с племенным скотом…

– Фильтруй базар, бикса.

– Хорошо, как с породистыми собаками. Захотели – свели, захотели – развели?

Китти вздохнула, затушила сигарету.

– Кого другого я бы просто вздула, но ты этого не заслуживаешь. Ладно, слушай.

И Китти начала рассказывать. Постепенно перед Шерри развернулась истинная картина случившейся катастрофы…

Вчера вечером Элли Морган вернулась от Жози сияющей и совершенно преображенной. Бетти Беркли даже не узнала ее в первый момент. Рослая блондинка с пышными формами, красивое серебристо-синее платье свободного покроя, струящееся по подтянувшейся за эти дни фигуре… Небольшие каблучки модельных туфель, нитка жемчуга на шее, жемчужные сережки в ушах. И удивительное, сияющее лицо.

У Элли действительно оказались зеленые глаза, и Жози, как никто другой, сумел подчеркнуть это неброским, стильным макияжем. Добавил четкости контуру пухлых губ, зрительно увеличил глаза тончайшими стрелками, подчеркнул скулы… Но главное – за эти несколько дней Жозефу удалось подлечить волосы Элли, и потому теперь они падали на плечи мягкой золотистой волной, чуть вились на висках, а из-под косо подстриженной, нарочито небрежной челки сияли счастьем и надеждой лучистые глаза…