Последняя Граница - Диана Кэри

– Защищаете? От кораблей, которые не могут нести на своем борту вооружение? Наверное, считаете, что это своего рода вызов… но, в таком случае, вероятно, вы слишком много времени провели здесь и знаете о космических опасностях куда больше меня. – Он облокотился на консоль так, чтобы Кай мог, видеть его лицо. – Пли, быть может, уже достигли своей цели: быть заместителем командира корабля Имперского роя-эскадрильи – того стоит. Понимаю, почему вы чувствуете себя столь комфортно, Пальцы Кая на ручках пульта управления побелели от напряжения, его нос сморщился, словно слова Ри'Яка источали смрад. Он почувствовал на себе взгляды собравшихся на мостике офицеров, жгущие его сквозь прорези шлемов: сопереживание, ярость, сожаление, горечь – все эти чувства, сбились в один клубок. Его ноги ныли, тело затекло от стояния в одном положении – согнутым в три погибели у этой консоли. Если бы он сейчас повернулся, вся команда увидела бы выражение его лица.

– Хорошо, что этот корабль подчиняется Трикамерону, – сказал Ри'Як, приняв довольно расслабленную позу и уставившись на главный обзорный экран. Затем он повысил голос так, чтобы слышали все: Контрабандисты и пираты должны его бояться.

Кай зажмурил глаза. Собравшиеся на мостике офицеры обменялись многозначительными взглядами, обстановка накалялась. Дверная панель, ведущая на мостик, с шумом отодвинулась в сторону, и Идрис быстрым шагом подошла к своему командному посту. Разговор тут же прервался. Лишь подойдя к командному модулю, она заметила антэцентуриона, скрывавшегося за опорной балкой в непосредственной близости от нее. Остановившись как вкопанная, она смерила его пристальным взглядом, затем не без труда переключила внимание на изображение сухогруза на экране. Какого черта здесь делает Ри'Як, да еще в такую рань?

– Когда завершается досмотр? – спросила она, садясь в командирское кресло. Кай откашлялся.

– Таможенная команда уже на пути к стыковочному узлу, командир.

– Отлично. Приготовьтесь к расстыковке и объявите сухогрузу, что он допускается в наше космическое пространство. Когда команда вернется, покажите мне список груза.

– Будет сделано, командир.

– Убедитесь, что капитан сухогруза… – продолжила она, но остановилась на полуслове. Кай склонился над переговорной панелью, не слушая больше Идрис. Чем дольше он читал поступавшую на экран дисплея шифровку, тем сильнее хмурились его брови.

Его адъютант также склонился над переговорным пультом, через мгновение к ним присоединился главный инженер. Еле слышный писк декодера говорил о том, что радиограмма отправлена не с корабля эскадрильи.

– Что это, Кай? – требовательно спросила Идрис.

– Это послание, – подкомандир склонился над светящимся экраном, – отправленное из цитадели Верховного Претора. Я… – он встал навытяжку, и теперь она видела только его спину. Кай едва заметно кивнул, сперва в сторону своего адъютанта, а затем главному инженеру. Идрис перенесла силу тяжести на здоровую ногу и повернулась в кресле на сто восемьдесят градусов. Внутренний голос подсказывал ей не вставать.

– Командир, – начал Кай, и все три офицера повернулись к ней лицом.

– Да говорите же! – не выдержала она. Кай снова откашлялся.

– Капитан, вы обвиняетесь в убийстве своего родственника, Старшего сенатора Иллиата Д'Ина. Я должен немедленно вас арестовать.

Идрис тут же вскочила с кресла.

– Мой дядюшка… – в ужасе прошептала она, – убит?!

Собравшиеся на мостике офицеры растерянно уставились на нее, между тем, как Кай продолжал:

– Приказ задержать вас с целью дальнейшего допроса поступил от Совета Сената. Вам инкриминируется соучастие в убийстве одного из членов вашего семейства.

– Нет! – она направилась к нему. Кай отпрянул с выражением напускной холодности на лице.

В наступившей тишине послышался голос, от которого у всех, кто находился на мостике, побежали по спине мурашки.

– Должно быть, это какая-то ошибка, – процедил Ри'Як. Идрис мгновенно повернулась к нему. Как она и ожидала, выражение лица этого негодяя подтверждало, что он не удивлен подобным развитием событий.

– Центурион, – отдал приказ Кай, – проводите командира к месту заключения. И никаких послаблений!

Центурион подозвал двоих стражников, стоящих у входа. Втроем они окружили Идрис. Та с трудом заставила свои ноги повиноваться.

Прежде чем покинуть мостик, она повернулась к заместителю.

– Кай!

– Да, командир?

– Уведомите о случившемся Примуса Килайле.

– Не положено, командир.

– Но это необходимо сделать. Я прошу вас об этом. – Она взглядом умоляла Кая нарушить приказ, сделать хоть что-нибудь гуманное прежде, чем необратимый процесс уничтожит их всех. Он понимающе наклонил голову, но ничего не сказал. Глядя, как Идрис уводят, он неожиданно осознал свою беззащитность, но отныне командир – он. Великую цель оправдывают любые средства. Когда дверная панель, ведущая на мостик, закрылась, антэцентурион совершенно хладнокровно заметил:

– Командирша уж больно сентиментальна, странно, что она смогла замыслить убийство собственного родственника. Ах, но я и прежде не раз бывал одурачен.

Кай проигнорировал его слова и повернулся к своему адъютанту.

– Будет ли послание Верховного Претора отправлено в апартаменты Примуса Килайле и будет ли он уведомлен об аресте командира?

Ри'Як сразу повернулся в его сторону.

– Подкомандир, – как можно осторожнее начал он, – устав нарушать опасно. Ваша первейшая обязанность в качестве командира флагманского корабля – это уведомить прочих командиров Роя, и уже только после этого…

– Моя первая обязанность как командира, – перебил его Кай, выполнить мой последний долг перед бывшим командиром. – Он выждал, пока проктор Сената не вникнет в смысл только что сказанного, и лишь после этого обратился к своему адъютанту:

– Выполняйте приказ.

– Адъютант, согласно кивнув, набрал бортовой код апартаментов Примуса Килайле.

Идрис сидела, не шелохнувшись, стараясь держать в узде свои чувства… Эмоции перехлестывали через край. Однако по ту сторону энергетического поля были стражники, и ее горе, если она его все же выскажет, может быть истолковано как слабость. И поэтому она просто сидела на холодной металлической скамье, уставясь невидящим взором в стену. В полной тишине, нарушаемой лишь стуком ее сердца, отчетливо слышалось неприятное шипение энергетического поля.

– Идрис! Она повернулась на голос, ощутив головокружение, и вскочила на ноги.

– Примус! – силовое поле отбрасывало странное сияние на изящную фигуру Т'Каэля и окрашивало его голубую куртку в зеленый цвет. Он пришел вовремя. Идрис с трудом удержала себя от того, чтобы не прорваться через энергетическую стену.

– Как вы себя чувствуете? – спросил он. – Что говорить… Как видите, я оказалась здесь. Неторопливо кивнув ей в ответ, он повернулся к старшему стражнику.

– Я хочу, чтобы командира отпустили. Беру ее под свою ответственность.

Стражник, навытяжку стоявший перед Килайле, напрягся, отчеканив:

– Мой повелитель Примус, я не смею…

– Отчего же?

– Я могу отпустить узницу лишь с общего разрешения всех командиров Роя, при наличии заверенного печатью приказа Совета Сената и предписания самого Гранд Примуса, в котором будет говориться…

– Довольно! – отрезал Т'Каэль. Он постоянно удивлялся тому, как преторианская система может связывать себя по рукам и ногам.

Сложив ладони на груди, Примус прошел к центру энергетической стены и прижал к губам палец.

– Наверное, ты останешься здесь, – сказал он Идрис.

– Взяв меня под стражу, они не оставят в покое и вас, напомнила она. – Участие в заговоре с целью убийства моего родственника… одно лишь подозрение в этом навсегда подорвет мою репутацию.

– Да, обвинение, похоже, выбиралось тщательнейшим образом, – заметил Примус Килайле. – Смертный грех плюс политическое преступление. Больше ничем нельзя было уничтожить вас в глазах офицерского состава Роя.

Идрис подошла вплотную к силовому полю.

– Мой дядюшка, – пробормотала она, – неужели они и вправду…

Сердце Килайле разрывалось от сочувствия. Он крепче обхватил себя за плечи.

– Вне всякого сомнения. Ярость и боль скривили губы Идрис. – И все это делается для того, чтобы лишить вас власти? – Она поперхнулась, и глаза ее заволокло слезами.

– Отчасти, да, – ответил он. Тем, кому так хочется меня уничтожить, необходимо было лишь найти тех, кто хотел смещения вашего дяди с поста, занимаемого им в Сенате. В прошлом Совет кланов имел куда больший вес, нежели Преториат. Ныне же Верховный Претор не может быть смещен Советом. Но Претор еще недостаточно силен, чтобы в открытую бросить вызов Совету, как он того желает.

Все должно быть сделано с помощью козлов отпущения и фальсифицированных обвинений. Здесь все те же козни.