Закон пустыни - Кристиан Жак

Старший судья с супругой сели рядом с визирем. Слуги тут же положили им на тарелки ломти жареной говядины и налили в бокалы великолепного красного вина.

– Ваша жена нездорова? – спросила Нефрет.

– Нет, просто она никогда не выходит из дома. Ей вполне хватает забот по дому: жизнь в центре города, дети, кухня.

– Я чувствую себя неловко в своем новом доме, – признался Пазаир.

– Это вы напрасно. Если я отказался от земельных владений, которые фараон выделяет для нужд своего визиря, то лишь потому, что терпеть не могу деревню. Я уже сорок лет живу на одном и том же месте и не хочу переезжать. Люблю город. Свежий воздух, насекомые, просторы мне или безразличны, или раздражают.

– Как врач, – напомнила Нефрет, – я, тем не менее, советую вам побольше двигаться.

– На службу и обратно я хожу пешком.

– Кроме того, вам надо больше отдыхать.

– Как только утрясется ситуация с моими детьми, я сокращу свои рабочие часы.

– У вас неприятности?

– С дочерью все более или менее в порядке. Правда, она поступила в храм Хатхор ученицей ткача, но ей не понравился тамошний распорядок дня, связанный с определенными ритуалами. Теперь она нанялась учетчицей зерна в одно хозяйство и надеется добиться там успеха. С сыном сложнее; он увлечен женщинами и теряет на этом половину жалованья, которое ему платят за работу смотрителя на кирпичном производстве. Слава богу, он живет с нами, и мать кормит его. Но если он рассчитывает, что я помогу ему продвинуться, то ошибается. У меня нет на это ни права, ни желания. Пусть эти проблемы, вполне, кстати, житейские, не пугают вас: иметь детей – это самое большое счастье.

Гости оценили высокое качество поданных к столу блюд и напитков и оживленно обменивались впечатлениями. Но когда заговорил старший судья, тон его речи удивил аудиторию.

– Во всякой должности важна не личность того, кто ее занимает, а приданные ей полномочия и функции. Путь мне будет указывать Маат, богиня правосудия, которая ведет всех судей этой страны. Я буду нести полную ответственность за ошибки, включая и те, что совершены до меня, и стану исполнять свой долг до тех пор, пока мне удастся сохранять доверие визиря, не принимая в расчет ничьих интересов. Мы не будем скрывать от чужих глаз никакие дела, в том числе и те, что касаются именитых людей. Закон – самое ценное из сокровищ Египта; я хочу, чтобы всякое мое решение шло ему на пользу.

Голос Пазаира звучал мощно, решительно и чисто, развеивая сомнения тех, кто не верил в его авторитет. Молодость судьи не будет ему помехой; напротив, она даст ему необходимую энергию, которая станет надежной опорой его впечатляющей мудрости. В этот момент многие поняли: назначение нового старшего судьи не станет простой сменой вывесок.

Поздно ночью гости начали расходиться; визирь Баги, который ложился рано, ушел первым. Каждый из приглашенных старался подойти к Пазаиру и Нефрет и поздравить их.

Оставшись наконец одни, судья с женой вышли в сад. В зарослях тамариска послышались голоса. Подойдя поближе, они стали свидетелями перепалки между Бел-Траном и госпожой Нанефер.

– Надеюсь, что больше не увижу вас в своем доме.

– Не надо было меня приглашать.

– Этого требовали приличия.

– В таком случае, что вас не устраивает?

– Вы не только преследуете моего мужа налогами, но и упразднили мою должность инспектора государственной казны!

– Это была почетная должность. Государство платило вам жалованье, которое не соответствовало вложенному труду. Я стараюсь упорядочить чрезмерно затратные административные службы и решения своего не отменю. Можете быть уверены, что новый старший судья меня поддержит, да и сам поступил бы так же. И еще применил санкции. Благодаря мне вы избежите хотя бы этой неприятности.

– Ловко! Вы страшный хищник, Бел-Тран. Хватка как у крокодила!

– Эти твари чистят Нил, пожирая бегемотов, которых в реке избыток, госпожа Нанефер. Пусть Денес ведет себя поосторожнее.

– Я не боюсь ваших угроз. Об меня ломали зубы интриганы похитрее вас.

– В таком случае я желаю вам удачи.

И негодующая госпожа Нанефер покинула своего собеседника, которого дожидалась теряющая терпение супруга.

Пазаир и Нефрет встретили зарю на крыше своего нового дома. Они мечтали о том, что наступающий день будет счастливым и придаст их нежной любви аромат праздника. На земле и в потустороннем мире, по прошествии целых поколений, он украсит цветами любимую женщину и посадит смоковницы возле источника с чистой водой, у которого они будут глядеть друг на друга и не смогут наглядеться. Их соединенные души придут под сень деревьев утолить жажду и напитаться шепотом листвы.

14

У Пазаира было одно дело, абсолютно не терпящее отлагательств, – провести процесс, который бы окончательно снял с Кема всякие обвинения и позволил вернуть его на должность пристава. По ходу разбирательства он сможет выяснить личность таинственного свидетеля, на которого ссылался верховный страж, и обвинить последнего в попытке фальсификации доказательств. Проснувшись утром и даже еще не поцеловав мужа, Нефрет заставила его выпить солидную порцию медной воды; его вялотекущая простуда свидетельствовала, что в лимфатической системе старшего судьи, ослабленной недавним заключением, засела инфекция.

Пазаир поспешно проглотил завтрак и устремился в рабочую комнату, где его тут же обступили писцы, потрясавшие папирусами с жалобами, которые поступили из двух десятков мелких селений. Их жители не получили ни масла, ни зерна, которые им полагались ввиду их бедственного положения, причиненного засухой: выдать провиант отказался один из распорядителей зерновых складов. Приводя в качестве довода какое-то устаревшее распоряжение, чиновник попросту насмехался над голодными крестьянами.

Старший судья, призвав на помощь Бел-Трана и тщательно обходя все административные препоны, целых два дня потратил на решение этой с виду такой простой проблемы. Упомянутый распорядитель был назначен смотрителем канала в деревню, жителям которой он отказывался выдать продукты.

Потом возникла новая сложность – конфликт между поставщиками фруктов и писцами казны, отказывающимися вести их учет; чтобы ускорить процедуру, грозившую затянуться, Пазаир лично отправился во фруктовые сады, наказал мошенников и отверг несправедливые обвинения налоговой службы. Он начинал понимать, что экономическое равновесие в государстве, правильные пропорции частного производства и государственного планирования – вещи весьма тонкие, требующие чрезвычайно аккуратного обращения. Частный предприниматель работает как хочет и, достигнув определенного уровня, может пожинать плоды своих усилий; государство со своей стороны обязано обеспечивать орошение, безопасность человека и его владений, иметь запасы продовольствия на случай засухи и решать другие задачи, представляющие общественный интерес.