Аннигиляция - Алексей Трофимов

Что делать, что делать? Да ничего. Подобные ситуации в компетенции специального ведомства, точнее организации противодействия аномальной активности — ОПАА, если сокращённо, ну или «феникс», как они себя называют. Хотя первая формулировка подходит как раз идеально. Учитывая специфику их работы и количество несчастных случаев при ликвидации таких вот аномальных зон, то случается с ними обычно как раз та самая …опа, о которой каждый думает читая аббревиатуру. А этот их мифический бессмертный феникс, возрождающийся из пепла тут вообще не катит. Я, конечно, статистику не веду, но вот очень сомневаюсь, что из ныне покойных коллег товарища Кенсингтона хоть кто-то воскрес…

А тем временем, пока мы ожидали спасителей Зилота, тварь за барьером никак не унималась и всем правдами и неправдами старалась выбраться наружу. Не знаю какой там потенциал генератора силового поля, но он пока держался и перебоев в работе не выказывал. Правда с каждой минутой он расширялся границы своих владений сантиметров на десять, а та неугомонная дрянь, что всячески этому способствовала ежесекундно пыталась проковырять дырочку, выбраться наружу и что-нибудь прихватить с собой к вечно голодной пасти.

Ко всему прочему количество щупалец быстро достигало критической массы. И если вначале все это склизкое месиво с комфортом шуршало по доступной площади источая кислотную слизь, то теперь, постоянно удваивая свои обрубленный конечности, все стало походить на клубок запутавшихся змей, что хаотично катался из стороны в сторону.

А ещё вся эта масса активно налегала на барьер, который медленно, но верно полз в нашу сторону…

Товарищ Кенсингтон к месту происшествия торопился очень медленно. То ли не хотелось ему снова влезать в аббревиатуру своей организации, то ли просто не интересовал нижний город. Нас ведь ещё вон сколько осталось, сотней жертв больше, сотней меньше — какая разница? Благо хоть приехал ни с командой умников, а прихватил с собой целую роту вооруженных до зубов головорезов. Всё-таки то видео, что я отправил ему с места буйствующего Кракена заставило его подготовиться с запасом.

К этому моменту я окончательно пришел в себя, а Алекс с волком наконец начали подавать признаки жизни. Последний находясь в полуобморочном состоянии максимально негодовал над происходящим, яростно скалился, но свой чудесный природный дар больше не использовал. Хотя очень хотелось. Я это прям всем своим сознанием ощущал. На шутку про бесполезных двуногих обезьян, которые даже при своих скудных способностях пострадали значительно меньше он просто отвернулся от меня, искоса поглядывая на барьер.

Вот тут-то и началось веселье! Вооруженные люди рассредоточились по периметру вокруг деструктора щита, который им наконец предоставил научный корпус и были готовы открыть огонь из всего, что было доступно едва появится брешь. И в общем все шло по плану — барьер разъедался, люди готовились держа оружие на взводе, а сам Джерри с умным видом командира от бога ждал момента, чтобы дать команду… Вот только не учли они одно меленькое, совсем не существенное обстоятельство — расстояние.

Едва в толще силовой стены появилась небольшая брешь, как в нее со всех сторон устремились склизкие щупальца и встретившись со шквальным огнем стали обламываться, опадать на землю и тут же удваиваться в количестве отростков на конце. За несколько секунд боя из отверстия уже торчало по меньшей мере сотня толстых отростков и примерно вдвое большее количество отпочковавшихся от них концов. Они буквально одним ударом, тугим скрученным из щупалец канатом смели ближайших людей, отправив их в полет на добрых пятьдесят метров и уже готовились к следующему, но зацепив деструктор давший им возможность выбраться из клетки мгновенно обрезанные куполом попадали вниз, извиваясь, дергаясь, разбрызгивая едкую жижу вокруг. Пару огромных капель такой субстанции попало на лежащего рядом бойца и в хрипящем предсмертном крике он мгновенно превратился дымящуюся жижу на земле оставив от себя лишь уцелевшие обрубки ног.

Я тяжело вздохнул и посмотрел на горе-командира, который в ужасе смотрел на остатки своих людей и разнесенный в хлам деструктор, из обломков которого валил черный дым вперемешку с искрами. А я ведь его предупреждал, но мне четко дали понять, что он тут главный и в моей помощи не нуждается. Дурак. Зря только людей погубил из-за своих амбиций.

Встав с земли, позвав с собой своего верного ментального забияку я направился сквозь расступающуюся толпу зевак. Гомон взбудораженных голосов оплел мое сознание, сливаясь в единый зудящий поток. И лишь выбравшись из этой гудящей изречениями массы услышал всего один четкий голос в канале связи:

— Ты куда, Эд? — это был Ичиро, который выглядывал с другого конца толпы и смотрел мне в след. — А как же креатив? Неужели ты не хочешь им показать как надо, помочь?

Я остановился и задумался над его словами, и мир вокруг словно на мгновение замер, превратившись в голографическую проекцию. Покрывшись голубым туманом, он стал искусственным, мертвым, молчаливым. Гомон негодующей толпы затих. Единственным источником шума теперь были лишь мои мысли.

Хотел ли я им помочь? Да, хотел. Вопиющее безрассудство и самоуверенность Кенсингтона меня раздражало и мне очень хотелось ему на практике доказать, что те шаблоны, по которым он работает в подобных ситуациях абсолютно бесполезны. Там, где нарушены законы мироздания шаблонное мышление губительно. Но жертвовать своей жизнью ради этого совсем не хотелось.

Немного поковырявшись в доступных сетях, я нашел канал связи группы «фениксов», к которому у меня был доступ ещё с инцидента в верхнем городе. Добавив его к нашему я ненароком понял одну страшную вещь. Те вооруженные до зубов бойцы были новобранцами корпуса. А значит их единственной способностью была возможность не задумываясь жать на курок. Никакого опыта боевых действий, никакой реакции на происходящее… Только голос кукловода, который располагал лишь к беспрекословному повиновению. Включив трансляцию своего голоса сразу на оба канала я ответил:

— Помочь им? Расслабься, друг. Господин Кенсингтон не нуждается в помощи…

В эту ночь в клубе я был один, настроя моего безразличия никто почему-то не оценил, хотя все прекрасно знали, что изначально я очень хотел помочь оградить людей от ошибок. А значит моей вины в произошедшем не было. Но тем не менее, чувство не свойственного моим коллегам патриотизма, внезапно проявившееся в моменте, заставило их остаться там. Зачем, почему? Можно подумать они чем-то смогут помочь. Скорее всего, так и останутся переживающим наблюдателями

Настроение было паршивое. Волна сострадания к близкому, внезапно накрывшая моих товарищей, оказалась заразна. Не понятно откуда взявшаяся любовь ко всему живому и миру