Красота оплаченного долга - Алексей Зарубин

Мы расстались как-то бестолково. Он проводил меня до ворот, и я был уверен, что Тумалур ожидает нас на дороге, чтобы примкнуть к небольшому отряду. Но тут Малур вдруг сказал, что передумал лететь со мной, да и племяннику запретил. Торговля — дело хорошее, но боязно ему без знающего спутника с незнакомым товаром возиться, ну а мне ведь недосуг будет его вразумлять. Молодым же и вовсе ни к чему шляться по чужим краям, пока дома еще не все дела переделаны.

На том и распрощались.

Возможно, я попытался бы уговорить Малура, но тогда мне и впрямь было не до него. Хоть и говорил с ним спокойно, а перечень всех благ, которых я ему желал, был длинным, единственное, что хотелось — это немедленно вскочить в седло, стегануть коротким хлыстом меж спиленных рогов скакуна и умчаться как можно дальше от города.

Последний разговор с Хранителем нагнал на меня такой ужас, что еще немного, и я поверил бы в проклятие Древних, в черта лысого и во что угодно...

Хранитель сдержал слово. Он дал мне лучших, по его словам, воинов, каждый из которых справится с десятком простых стражников, которые якобы охраняют корабль. На прощание он предложил мне войти в сокровищницу и выбрать подарок на память. Сначала я решил, что он предлагает мне взять с собой одну из наложниц. Шальная мысль о Цветочке чуть не соблазнила меня, но я вовремя прикусил язык. И, как вскоре выяснилось, правильно сделал.

Мы прошли через множество комнат, спускались и поднимались по выбеленным лестницам, так что следы наших ног оставались темными пятнами. Наконец вошли в потайную комнату, которая и впрямь оказалась сокровищницей тай, куда сложили и достояние клана лур.

Он показал мне шкатулки, набитые разноцветными прозрачными камнями, золотые и серебряные кувшины, рулоны ковров, мешки с корой мускатника, запах которого был настолько плотен, что, казалось, его можно потрогать. В углу, отгороженном ширмой, хранилось драгоценное оружие. Наградные луки, оплетенные золотой проволокой, ножны для тесаков, обшитые жемчужной тканью, чеканы, а среди этого добра возвышалось на треноге главное сокровище — тяжелый станковый лучемет. Я невольно улыбнулся привету с родины. Правда, у доброго старого МЛК из казенной части вместо инжектора выпирало матовое донышко бутылки из-под пасторианского пива, но для военных парадов и демонстрации мощи сойдет. А потом я перестал улыбаться.

Хранитель открыл кожаный сундук и достал оттуда большой керамический стакан, накрытый керамической же крышкой, прижатой четырьмя когтистыми захватами.

Мое внимание привлек синеватый отблеск керамики. Странно, как это удалось обжечь ее так, чтобы образовалась правильная ячеистая структура, похожая на соты. Да это и не керамика вовсе, сообразил я, а карботитан. Я помнил из школьного курса оружейного дела, что в плазменных печах его напыляют тончайшим слоем на внутреннюю поверхность стволов, начиная с ручного лучемета и кончая бортовым дезинтегратором. Получить деталь крупнее пылинки не удается до сих пор. Рассыпается из-за внутренних напряжений или по какой-то иной причине. Крайне редко попадаются карботитановые обломки доисходных времен. Исследовательские центры в надежде восстановить утерянную технологию готовы отдать и отдают за них столько, сколько запросишь. Пока безрезультатно. Вот этот образец стоит, наверно, больше, чем я заработал за всю жизнь, а заработал я немало.

Заметив мой интерес к сосуду, Хранитель испытующе посмотрел на меня, перевел взгляд на «стакан», потом спросил:

— Что это за вещь?

— Старинный предмет, — ни секунды не колеблясь, ответил я. — Очень дорогая вещь, тайна ее изготовления утеряна.

— Реликвия Древних? — сарказм Хранителя не знал границ, он просто упивался моей растерянностью.

— Ну, в каком-то смысле... Только это были настоящие, те, что жили до Исхода.

— И все же где-то в бескрайнем мире в незапамятные времена жили Древние, — сказал задумчиво Хранитель. — Настоящие Древние. Может, и впрямь их воля привела тебя на Тайлур?

— Не знаю, — я не мог оторвать глаз от «стакана», поверхность которого переливалась синими и пурпурными бликами в свете масляных плошек. — Пути Древних неведомы потомкам.

— Очень дорогая вещь?

— Бесценная, — выдавил я из себя.

— Она твоя.

— Я... я не могу взять. Щедрость твоя превосходит...

Взмах ладони Хранителя означал, что учтивость моя замечена, но дальнейший обмен ритуальными фразами неуместен.

— Теперь я ничего тебе не должен, — сказал Хранитель, вручая мне «стакан».

Артефакт оказался весьма увесистым. Я прикинул, сколько можно за него получить, если благополучно унести отсюда ноги, и повеселел. И впрямь, хоть и не было Древних, но их стоило придумать ради вот такого роскошного дара.

— Там были знаки, похожие на те, что оставили Великие, — заметил Хранитель, когда мы поднялись наверх.

— Здесь нет знаков, — я повертел в руках стакан, тщетно пытаясь откинуть захваты.

— Позволь...

Он взял у меня сосуд, ловко подцепил длинными пальцами все четыре захвата и одновременно потянул их наверх. Захваты отошли в сторону, крышка освободилась. Я осторожно взял ее — толстый кружок, залитый изнутри упругим на ощупь герметиком — и положил в карман.

Хранитель перевернул «стакан», и на его ладонь выполз прозрачный цилиндр из зеленоватого прозрачного материала. На торце вытравлены цифры и буквы. На ощупь цилиндр казался стеклянным. Числа, разделенные точками и полосами, напоминали маркировку заводской продукции. А вот буквы сложились в слова на универсальном архаике. Некоторые из них звучали непонятно. Однако хватило и названия производителя, чтобы волосы на моем затылке зашевелились. «Нанотек Меканикс» — прочитал я и вздрогнул.

Проклятие нанобов! Неужели это не выдумка...

Даже на уступе, когда в меня целились из луков, мне не было так страшно, как сейчас. Больше всего я боялся уронить стеклянное хранилище, разбить его. И тогда конец всему, потому что, если верить преданиям, вырвется смертоносное нечто, Древний Ужас, Вестник Исхода, Истребитель Жизни, Провозвестник Хвори...

— Откуда это у тебя, — мой хрип насторожил Хранителя, и он слегка подался назад.

— Досталось от чужака, — ответил он после недолгого раздумья. — К нам в кочевье забрели путники с юга, а с ними были двое чужаков. Похожие на тебя, — добавил он. — У одного волосы, как шерсть, а кожа обгорела до черноты. Второй просто старик. Шли на север. Искали реликвии Древних, спрашивали дорогу к горам. Чужак интересовался, не находил ли кто сосуд, подобный этому. Все пугал, говорил — это вместилище жужина.

— И не одного, — мрачно сказал я. — Миллиарды чертей вырвутся оттуда, если разбить... Каким образом сосуд оказался у тебя?